Невероятные создания
Шрифт:
– Я разделался со всеми тремя! – крикнул он. По лицу берсерка струился пот, но сам он, похоже, не пострадал. Его глаза загорелись при виде лодки. – Ты нашла ее!
– Это все Кристофер.
Найтхэнд одарил мальчика яркой и очень искренней улыбкой, на мгновение изменившей его лицо до неузнаваемости.
– Хорошо. – Он поднял лодку так, словно это была корзина с фруктами, и вытолкнул ее через окно на площадь перед дворцом. – Идем отсюда.
Берсерк обернулся к детям, но те застыли на месте.
– Каркаданны, – выдохнула Мэл.
Это
Кристофер повернулся к окну, но оказалось, что к замку прискакало еще десятка два созданий, и теперь в воздухе витала исходящая от них вонь.
Найтхэнд действовал так быстро, что никто не успел даже вскрикнуть.
– Встаньте за мной, – сказал он и коснулся подбородка Мэл своей огромной рукой. – Не двигайся, пока я не скажу. И если я умру, ты не будешь плакать, поняла? Это то, для чего я был рожден.
Он оттолкнул Мэл в угол, Кристофер стоял рядом с ней.
Берсерк повел в воздухе гримурным клинком:
– Это то, к чему взывает моя кровь. Я должен защищать то, что действительно достойно защиты.
Он издал воинственный клич:
– Ну, давайте, пони!
Каркаданны бросились на него. Яростное море из черных шкур, желтых копыт и желтых зубов захлестнуло берсерка.
Найтхэнд взмахивал мраморным обломком и гримурным клинком влево, вправо, снова влево, нанося удары и вращаясь с такой скоростью, что превратился в размытое пятно. Существа, приближаясь к нему, тут же падали. Он рубил шеи, рога, глаза, уши, бока, приседал, чтобы подсечь одного, и тут же подрезал хвост другому.
Каркаданны падали один за другим, ломая розы, врезаясь в статуи. Дети не отводили взглядов от Найтхэнда, и Мэл, схватив Кристофера за руку, вскрикнула всего раз.
Оставшийся в одиночестве каркаданн яростно мотнул рогом, и Найтхэнд воткнул в голову чудовищного создания обломок мраморного меча. Каркаданн рухнул на землю, а берсерк закашлялся и, тяжело дыша, уперся руками в колени.
– Пошли, – выдохнул он. – Разминка окончена.
– Найтхэнд! – закричала Мэл. – Берегись!
Послышался топот копыт, моряк повернулся, но было уже слишком поздно – рог последнего каркаданна вонзился ему в руку. Найтхэнд издал рев ярости, крутанулся в воздухе и отрубил рог, который так и остался торчать из его руки. Берсерк нанес еще один удар, и каркаданн упал к его ногам.
Найтхэнд с потрясенным видом пошатнулся и привалился к стене. Он выдернул рог из руки, и из нее тут же полилась кровь.
Кристофер сбросил с себя куртку:
– Мы поможем, ладно?
Дети обмотали рану берсерка курткой и затянули настолько сильно, насколько смогли.
Найтхэнд через силу улыбнулся.
– Вперед, – сказал он, отмахнувшись от дальнейших расспросов и предложений помощи. – Хватит. Вы знаете, мне не по
Найтхэнд, протянув Мэл здоровую руку, помог ей забраться на подоконник, после чего подхватил лодку, взвалил на плечо и понес к берегу.
Ириан их ждала. Ее лицо засияло, как солнце на рассвете, когда она увидела друзей. Они привязали лодку к «Танцующей тени», и Ириан подняла якорь. Корабль двинулся в сторону острова, где росло золотое дерево.
Кристофер, Мэл и Найтхэнд растянулись на палубе, тяжело дыша. Рэтвин сидела у головы Найтхэнда, прижавшись носом к его носу.
– Что случилось? – спросила Ириан.
Она принесла аптечку с бинтами и присела, чтобы взглянуть на рану Найтхэнда. Берсерк позволил ей размотать куртку.
– Лошади, – сказал он. – Злые-презлые лошади.
– Да, – хмыкнул Кристофер, – но я бы не рекомендовал им участвовать в скачках в ближайшее время.
Он услышал, как Мэл рассмеялась – впервые за долгое время.
Тепло живого золота
На следующий день, когда они плыли по спокойному морю к острову, где росло золотое дерево, никому не было смешно.
Ириан первой заметила, что рана Найтхэнда стала выглядеть хуже. Кристофер как раз чистил люки, оттирая тряпкой морскую соль, и увидел, что она кинулась к берсерку:
– Найтхэнд, твоя рука!
– Что с ней?
– Она распухла. И… от нее пахнет.
Так и было. Когда Найтхэнд снял свою куртку, по палубе разлилась вонь гниющей плоти.
Моряк взглянул на руку, которая была покрыта засохшей кровью. По краям раны образовался густой желтый гной. Берсерк отодрал бинты, а вместе с ними и полоску кожи, причем сделал это с такой невозмутимостью, словно перелистнул страницу журнала.
– Хм. Похоже, с моей рукой… все плохо.
– Мне кажется, – сказала Рэтвин, – от людей не должно разить болотом, так ведь?
На ее маленькой зеленой мордочке читалось беспокойство.
– Найтхэнд, отнесись к этому серьезнее, пожалуйста, – нахмурилась Ириан. – Что тебя ранило? Зубы каркаданна? Или рог? Если это зубы, то заживет. Но если рог…
– Да, рог.
– В рогах каркаданнов содержится яд, который они выделяют из железы, расположенной на его кончике. – Она наблюдала за берсерком и, поскольку выражение его лица не изменилось, добавила: – Это плохо, Найтхэнд.
– Помнится, я слышал, что врачи не в восторге от таких ран, – кивнул Найтхэнд так невозмутимо, словно они обсуждали досадную опечатку в автобусном расписании. – А лекарство есть?