Невероятный сезон
Шрифт:
Но сейчас она желала, чтобы мистер Дарби прикасался к ней. Целовал ее.
И хотела поцеловать его.
Он легонько провел пальцем по линии ее подбородка и едва коснулся горла. Его прикосновение оставляло огненный след.
– Я мог бы прокатиться с вами в парке или пригласить на прогулку, но такие мероприятия настолько публичны, и все время чувствуешь себя выставленным напоказ, мишенью для сплетен и назойливых людей. Я бы предпочел провести вечер наедине с вами, среди друзей, которые не станут болтать. Я знаю даму, которая устраивает салоны в стиле мадам де Сталь, полные
– Конечно, – ответила Талия, ее воображение озарилось этой идеей. Но потом вмешалась реальность, и она добавила: – Хотя не думаю, что тетя Гармония позволит мне отправиться с неизвестным джентльменом в такое место.
– Я попрошу Эмму пригласить вас и сказать, что это – домашний вечер с несколькими избранными друзьями. Это довольно близко к правде.
– Она не разрешит мне пойти одной, – сказала Талия.
– Тогда возьмите кузину. Ей даже может понравиться компания.
Грацию… не Калли. Мистер Дарби уже понял, что Грация не будет наблюдать за ними и едва ли доложит о них, если что-то увидит.
Он провел пальцем вдоль ее руки, продвигаясь вверх по рукаву, протанцевав по плечу, прежде чем остановиться на чувствительной коже шеи чуть выше ключицы.
– Просто скажите, что придете.
Талии стало трудно дышать.
– Я приду, – прошептала она.
Его рука поднялась, чтобы погладить ее по щеке, и мистер Дарби наклонился вперед. Теперь он находился так близко… Талия чувствовала жар, исходящий от его тела. Вблизи его глаза казались темно-коричневыми, с медными искорками в глубине. От него слегка пахло медом.
Талия закрыла глаза, сердце бешено колотилось в горле. Что-то коснулось ее губ, настолько слабо, что она не могла сказать, был ли это палец мистера Дарби или его губы, а потом рядом кто-то кашлянул, и женский голос заговорил громче.
Талия отстранилась, внезапно вспомнив, что находится в публичном месте. Она открыла глаза и увидела, что мистер Дарби улыбается ей сверху вниз, от его взгляда у нее по телу разлилось тепло. Он протянул ей руку, и она, наконец, прошла с ним в соседнюю комнату, чтобы присоединиться к остальным и посмотреть на фризы Парфенона. И все же, вопреки внешнему спокойствию, внутренне она дрожала. Она стояла, балансируя на краю пропасти, и, хотя не могла видеть, что там, обещание чего-то необъятного одновременно и волновало, и пугало.
XIV
Неподобающее поведение
Уважение к общественным правилам чувствует каждый.
Двенадцать.
Столько раз Калли замечала, как Адам замедляет шаги и бросает тревожный взгляд вдоль музейной галереи, ожидая появления мистера Дарби и Талии. Каждый раз, как он останавливался, новый слой добавлялся к тяжести, которую ощущала Калли.
Достаточно было того, что она выходила замуж за человека, который не любил ее. Но то, что Адам открыто заявлял о своих предпочтениях, лишь глубже вонзало кинжал в ее сердце. Понимал ли он, как нелепо
Какой жалкой он выставлял Калли? Они едва обручились, а она уже не могла удержать внимание будущего мужа. Она сказала: «Мне жаль, что я не Талия», – и, хотя сожалела, что произнесла это вслух, действительно так думала. Если бы она была храброй, как сестра, то, возможно, не попала бы в такое положение. Если бы она больше походила на Талию, Адам не отворачивался бы от нее так часто.
На двенадцатый раз он не просто остановился. А повернулся к арке, через которую они вошли в зал. Эмма Дарби перехватила его, взяла под руку и направила к фрагменту фриза, спросив его мнение о резьбе. Расстроенный, Адам бросил взгляд в сторону двери, но он был настоящим джентльменом, поэтому не мог отмахнуться от Эммы.
Хотя не настолько внимательным, чтобы понять, что испытывает Калли.
Представить, что ей придется провести жизнь, чувствуя, как ею постоянно пренебрегают, – этого было достаточно, чтобы заставить ее задуматься, не лучше ли, в конце концов, остаться одинокой и оскандаленной. Калли отказалась рассматривать фризы и подошла к окну, разглядывая сады, простиравшиеся за музеем. Может, свежий воздух лучше поднимет ей настроение, чем наблюдение за тем, как Адам не может оставить в покое ее сестру.
Когда она проходила мимо него, он отвернулся от мисс Дарби.
– Если увидишь Талию, не попросишь ее, пожалуйста, присоединиться к нам?
Что-то обожгло Калли.
– Я не собираюсь искать сестру. Просто выйду в сад подышать свежим воздухом.
Калли не знала, что именно Адам заметил, посмотрев на нее, но выражение его лица изменилось, тревога уступила место чему-то мягкому.
– О боже, Калли, мне так жаль. Я – никудышный сопровождающий, не так ли?
Пристыженный взгляд, который он бросил на нее, немного ослабил напряжение в ее груди. Мисс Дарби перевела взгляд с Калли на Адама и двинулась дальше по выставочному залу. Калли была благодарна ей за это.
– Я начала задаваться вопросом, не обидела ли тебя чем-то? – сказала она, стараясь сохранять непринужденный тон. Адам не виноват, что любит Талию… что он мог с этим поделать? – За последние полчаса ты не сказал мне и шести слов.
– Ты не обидела меня, – ответил он. – Наоборот, думаю, я оскорбил тебя своим невниманием. Талия сказала, я слишком рассеян, чтобы сделать тебя счастливой.
– Талия так сказала? – Возможно, сестра в самом деле беспокоилась о счастье Калли.
– Да, и боюсь, она права. Прости. Ты заслуживаешь лучшего. – Он помедлил, всматриваясь в ее лицо. – Ты идешь в сад только из-за того, что я расстроил тебя? Не хочешь остаться здесь немного дольше?
Адам не смог удержаться и бросил взгляд на дверной проем, Калли поняла, о чем он беспокоился: «Мы не должны оставлять Талию и мистера Дарби одних надолго».
Хотя она и предпочла бы сады музейным залам, но неохотно согласилась с Адамом. Мистер Дарби показался ей одним из тех людей, которые ошибочно принимают свой интеллект за настоящую добродетель. Но он нравился Талии, и Калли не знала, как сказать сестре об этом так, чтобы это не прозвучало как ревность, учитывая, что за Талией ухаживали так, как Калли хотелось бы, чтобы ухаживали за ней.