Невероятный сезон
Шрифт:
– Спасибо за оказанную честь, но все мои танцы заняты.
Он приподнял брови.
– И кто вас пригласил на последний?
Грация не ответила. В любом случае это не его дело.
Мама ткнула ее в бок.
– Кажется, лорд Герберт ангажировал последний танец с Грацией.
– А. В таком случае, позволите ли вы мне занять место лорда и проводить вас к ужину? Он не станет возражать, так как задолжал мне услугу.
Грация сложила руки на груди.
– Этот танец принадлежит лорду Герберту, сделавшему приглашение согласно правилам этикета.
Мистер Левесон вовсе не выглядел огорченным. Он поклонился и ушел.
Не
– Прошу прощения, мисс Элфинстоун, но я обнаружил, что не могу пригласить вас на последний танец. Я забыл о ранней договоренности.
– Эта договоренность начинается на «Л» и оканчивается на «сон»? – спросила Грация.
Но он не ответил, лишь покачал головой, поклонился и попятился.
Когда незадолго до полуночи появился мистер Левесон, чтобы пригласить ее, Грация едва ему не отказала. Она удержалась лишь потому, что не хотела устраивать сцену, которая расстроила бы маму на ее балу.
Мистер Левесон протянул ей руку.
– Как видите, я все устроил.
– Включая мою внезапную популярность, как понимаю. Следует ли мне благодарить вас за это? – Она не взяла его руку.
Он пристально посмотрел на нее, слегка нахмурившись, его темные брови сошлись на переносице.
– Вы злы на меня. Почему?
– Если я хочу нравиться, то благодаря своим качествам, а не вашему покровительству.
– Думаю, вы переоцениваете мое влияние. Возможно, моя заинтересованность привлекла к вам внимание других людей, но это все. И замечать – не то же самое, что нравиться. Если бы вы не были достойны этого, мой интерес к вашей персоне сам по себе ничего не дал бы.
Грация сжала губы, ее это не убедило. Она попыталась игнорировать надежду, которая расправила хрупкие крылышки. Она давно смирилась, что люди ей не симпатизируют. Тихий голос прошептал: «Но что, если ты ошибаешься?»
Мистер Левесон раздраженно вздохнул.
– Почему вы упорно считаете, будто вы неприятны? У вас богатый, интересный ум и острый язык.
– Вы только что описали мужчину, – ответила Грация.
– И почему женщина не должна обладать теми же качествами, что и мужчина? Никто, познакомившись с вами, не усомнится ни в вашем уме, ни в… – Его взгляд опустился к ее декольте, а когда он поднял глаза, его щеки стали чуть темнее. – Или в ваших пышных женских прелестях.
Жар поднялся по ее горлу, пополз вверх к кончикам ушей. Комплимент обрадовал ее и напугал. Что ей делать, если огонек в его глазах – настоящее восхищение, а не удовлетворение от интеллектуального спарринга с компетентным партнером?
Мистер Левесон снова протянул руку, и она взяла ее, сопротивляясь внезапному желанию положить голову ему на плечо. Мышцы его предплечья напряглись под ее пальцами.
– Почему вы не верите в свои способности?
– У меня достаточно уверенности в себе, – ответила Грация. – Мне не хватает лишь навыков общения. Это я вполне усвоила в детстве.
– Не уверен, что именно вам говорили, но не нахожу недостатков в ваших манерах.
Грация снова покраснела и была рада, когда начался последний танец, и ей не пришлось отвечать. Мистер Левесон оставил эту тему, пока они танцевали, ограничив беседу нейтральными замечаниями. Но все внутри Грации трепетало, когда танец сводил их вместе, а жар разливался по телу, когда мистер Левесон клал руку на ее поясницу.
Он
Грация хотела, она попросила маму включить в меню десерт со взбитыми сливками и легким привкусом пряного лимона. Когда они сели за стол, то ненадолго замолчали, пока ели.
Затем мистер Левесон сказал:
– В ближайший четверг в Королевском обществе состоится интересная лекция по орнитологии. Я был бы рад пригласить вас, если ваша мать не против.
Грация просияла.
– Мне бы этого очень хотелось.
– Лекция начинается в полдень. Я заеду за вами за полчаса до начала.
Грация попыталась убедить себя, что лишь перспектива послушать лекцию вызвала у нее электрический разряд, при котором ее кровь будто бурлила под кожей, а не мысль провести время с мистером Левесоном. Какова бы ни была причина, когда он вернул ее маме, отношение Грации к нему так изменилось, что она отказалась от плана испытать его авторитет.
Возможно, мистер Левесон прав, подумала она, слушая, как следующий партнер по танцу смеется над ее замечанием. Возможно, она более привлекательна, чем считала.
XVI
Жизнь ума
Талия увидела, когда Джеймс Дарби появился среди гостей вместе с сестрой Эммой. В отличие от Калли Талия последние пару лет не мечтала о первом бале. В отличие от Грации она не очень боялась его. Она наблюдала, как Калли и Грация перешептываются, и ее пронзила острая боль. Талия всегда представляла, что на дебютный бал они с сестрой будут одеваться вместе, обмениваясь мнениями и хихикая. Вместо этого Калли почти не разговаривала с ней, а Талия готовилась в своей комнате в компании Ханны. Это было не слишком многообещающее начало вечера.
Но Джеймс вошел в двойные двери вестибюля, и по телу Талии пробежал электрический разряд. Когда она перестала думать о нем как о мистере Дарби? Рядом с сестрой он казался высоким и элегантным, темно-синее пальто плотно облегало его сильные плечи, на подбородке виднелась едва заметная тень. Он был красив, словно ожившая картина эпохи Возрождения.
Она не ожидала, что он придет, поскольку он не делал секрета из того, насколько пресными кажутся ему балы, и от неожиданности у нее едва не подкосились ноги. Внезапно Талия почувствовала благодарность за то, что тетя Гармония настояла, чтобы ей сшили новое платье, нежно-розовое, переходящее в гранатовый по подолу. Платье усыпали маленькие бриллианты, которые при каждом ее движении отражали свет. Она знала, что хорошо выглядит, и ей доставляло удовольствие видеть, как то же осознание отразилось на лице Джеймса, когда он остановился перед ней. Он поднес ее руку к губам, хотя Калли и Грации – лишь поклонился, и запечатлел нежный поцелуй на костяшках ее пальцев, от которого по телу побежали мурашки.