Новенькая
Шрифт:
– Вылезай, быстро!
Легко сказать! Мне и самому-то вылезать не хотелось, а тут еще такой капкан! Она вытолкала меня из-под юбки как раз в тот момент, когда из-за угла показалась большая весельная лодка с компанией на борту. Я уселся рядом с Новенькой и суетливо пригладил волосы, красный, обескураженный, готовый броситься в воду от стыда. Они что-нибудь видели?!
Лодка поравнялась с нами, но никто не показывал пальцем и не отпускал комментариев. Парни и девчонки наслаждались летним выходным, болтали и веселились (я их ненавидел и хотел утопить). Нам помахали рукой. Новенькая помахала в ответ, она улыбалась так, будто была не против продемонстрировать, что со мной вытворяет.
– Хотите бесплатное мороженое?
– Чего это бесплатное?! – возмутилась Новенькая.
Она продала компании торт-мороженое и пару ведерок. Я просто офигел от такой наглости.
– В парке охрана бегает, ищут кого-то, – сказал парень в пиратской шляпе. – Не вас, случайно?
– Я еще не настолько знаменит, – сказал я.
– Ментов вызвали, – добавила одна из девушек.
– Это за мной! – воскликнула Новенькая. – Я похитила этого сладкого паренька.
С этими словами она потрепала меня по щеке. Не зная, как реагировать, я рассмеялся, как и наши гости.
– Подбросите до того берега? – спросил я.
– Не знаю, выдержит ли лодка еще двоих… – сказала одна из девушек, ревниво поглядывая на Новенькую.
– Она сядет ко мне на колени, и мы сойдем за одного, – сказал я.
Лодка качнулась от хохота. Компания явно была навеселе.
– Да запрыгивайте уже!
Взяв мороженого, сколько смогли, мы взошли на пиратский корабль и уплыли в закат (хотя еще был день).
Ребята оказались нормальные, мы даже рассказали им про случай в парке, чем вызвали восхищение, респект и уважуху. Подружились. Винное мороженое пришлось компании по вкусу, и мы отдали его в благодарность за переправу.
На другом берегу пруда мы с Новенькой оказались в старом районе города, и путь домой превратился в еще одну прогулку, однако момента сладкой близости, увы, не повторилось. "Ничего, – утешал себя я, – все лето еще впереди".
…
А вы знали, что мелодия состоит не столько из звуков, сколько из пауз между ними? В зависимости от интервалов тишины, ритм получается бодрым или заупокойным, а если пауз не будет вовсе, то зазвучит раздирающая уши какофония (слово, однокоренное с какашками).
В речи паузы тоже важны. Говоришь, говоришь, а затем делаешь мхатовскую паузу – и нарастает напряжение, уши собеседника растопыриваются, как у летучей мыши… и вот, вознесенный на пьедестал из внимания, ты небрежно роняешь слово. Оно важное, оно исполнено смысла, оно звучит как последняя нота оркестра.
Но это всего лишь пауза, а молчание? Его по праву следует считать отдельной языковой единицей, как слово или предложение. Молчание – это не отсутствие речи, оно говорит, причем громко и на любые темы. Если вам промолчали в ответ, то тишина потому и звенит, что переполнена коммуникативной информацией: почему молчишь? что случилось? дело во мне?! Личность молчуна, личность слушателя и контекст вместе создают целую вселенную предположений – квантовые чудеса, ей-богу! (В те времена было модно называть всё квантовым, потому я решил, что открыл квантовую лингвистику.)
К чему я это всё? Эти и другие размышления терзали меня, когда Новенькая ни с того ни с сего перестала разговаривать. Не только со мной, а вообще со всеми, но до окружающих мне дела не было. Она молчала, а я плодил квантовые миры предположений.
Долго пытался до нее дозвониться. Трубку-то она взяла, но в нее тоже молчала. Я представлял, как в безвоздушном пространстве безмолвия парит ее флегматичное лицо, похожее на восковую маску: макияж яркий, а жизни – ноль, словно она
Я-то думал, что у нас все хорошо и впереди целое лето сладких встреч, а тут такое. Попытки расшифровать ее молчание привели к вышеописанным теоретическим изысканиям, но не к решению проблемы. Я был в шаге от того, чтобы рехнуться и посвятить жизнь изучению семиотики и содержимого девичьих голов в самом буквальном и кровавом смысле.
Вспомнив, как было весело в парке и на пруду, я решил вытащить Новенькую покататься на лодке. Я звонил ей, в монологе назначал время встречи, она меня динамила, я звонил снова, приходил к ее дому и орал под окном – то ли как рыцарь под башней принцессы, то ли как мартовский кот (хотя песни их, должно быть, одинаковы, просто на разных языках).
Спустилась.
Я схватил ее за руку, чтобы не убежала.
– Привет!
Смотрит на меня, молчит, не улыбается. Одета во все черное, джинсы облепили тонкие ноги, ревниво скрывая алебастрово-белую кожу (от меня?!) Единственный цветной аксессуар – лисий хвост на поясе, но не рыжий, а сине-зеленого оттенка. Рядом с ним бряцают обереги и тактическая ручка для самообороны – тоже своего рода оберег от дурного глаза, которым легко этот самый глаз вышибить. Лицо не белое, а бледное: освобожденные от косметики веснушки в удивлении дышат воздухом. Волосы как всегда прекрасны, блестят и благоухают – депрессия депрессией, а мытье головы по расписанию.
– Я думаю, у тебя молчанка, – сказал я с интонацией доктора Хауса.
Мелькнула улыбка – тусклая, словно луч фонарика, из которого достали севшие батарейки, пожевали и вставили обратно. Тоже результат, но без перспектив.
Мы шли к пруду, я натужно размышлял. Тревога, волнение, обида и злость давно во мне перегорели – осталось лишь намерение развязать этот узел. Нутром я чувствовал, что за выполнение столь трудного квеста награда будет соответствующая!
Молчание умножает значимость не только последующего слова, но и предшествующего. Я пытался вспомнить, что же произнесла Новенькая, прежде чем превратиться в скучную куклу. Куда там! В прежние дни мы болтали наперебой, да и после встречи диалоги частенько продолжались у меня в голове. Весь этот поток обрубился внезапно, без предупреждения, и отыскать в памяти последнюю фразу было невозможно. Точно не было ссоры или судьбоносного признания, такое я бы запомнил и провел бы соответствующие параллели.
По дороге зашли в магаз. Новенькая участия в выборе не принимала (и даже не порывалась ничего украсть), поэтому я сметал с прилавков все подряд, склоняясь, впрочем, к собственным предпочтениям. Взял рахат-лукум, булки, сосиски, сыр, газировку, сок, соленую соломку, крекеры, жевательный зефир, шоколад и прочую снедь для пикника.
Наш парк ненавязчиво переходит в лес, и я держал в рукаве возможность устроить за городом пикник – в тех местах, где растут дикие деревья на холмах, из земли торчат бетонные руины Советского Союза, доносятся звуки поездов и открывается вид на отбившиеся от города многоэтажки. Будем любоваться природно-урбанистическим пейзажем, поглощать вкусную жраку и болтать на самые разные темы, то поднимаясь к небесной трансцендентности, то опускаясь в пучины хлюпающей пошлости, словно плывущий морской змей. Вот только Новенькая молчит! Как в лечении молчанки поможет лодочная прогулка, я не знал. Я вообще много чего не знал и действовал методом тыка.