Новые приключения во времена Людовика XIII
Шрифт:
Де Силлек, приоткрыв дверь, разговаривал с трактирщиком. Когда разговор кончился, граф заложил дверь засовом и повернулся.
– Все тихо, любовь моя!
– успокоил он жену.- Весть о вашем побеге не дошла до города, слава богу.
Но, казалось, Изабеллу это не успокоило. Она нервно облизала губы. Де Силлек давно заметил странный, блестящий взор, какой Изабелла бросала на него украдкой, ее загадочную улыбку и напрасно гадал - что же беспокоит его возлюбленную? «Как она напугана,- думал он с горечью.- Ах, если бы я мог исцелить твои раны! Не
На улице еще пели и танцевали, а в их комнате уютно трещали свечи, и Изабелла - необыкновенно прелестная при их мягком свете - мечтательно глядела на мужа и улыбалась.
– Арман!- мягко остановила она его ласки, становившиеся все более смелыми.- Послушайте меня, прошу вас. Мне нужно сказать вам что- то очень важное!
Голос ее прерывался и звенел от тех сильнейших чувств восторга, любви, нежности, восхищения, что заставляли сиять огромные ясные глаза графини. Но де Силлек следил за женой встревожено.
– Арман!
– Начала Изабелла, взволнованно сжимая его сильные пальцы.- Это пока знаю только я! Я должна вам сказать кое- что очень важное, важное настолько, что я, право, не знаю, с чего начать …
У де Силлек застыло лицо.
– Арман, той ночью мы… Я ношу в себе дитя…
Де Силлек сразу стал таким же белым, как подушки, на которых сидела графиня.
– Я подарю этого ребенка миру, обязательно, Арман! Я буду очень сильной!
– решительно и ласково говорила Изабелла.
– Бедная девочка!
– хрипло прошептал де Силлек и протянул к ней дрожащие руки.
– Что же ты перенесла!
Зрачки его глаз расширились, словно он воочию увидал растерзанное тело любимой женщины, над которой надругался другой мужчина - чудище и солдафон. Граф страшно поменялся в лице.
– Я хочу, чтобы это был мальчик!
– с тихим, словно обращенным внутрь себя смехом, добавила Изабелла.
– Любовь моя!
– шептал граф, больно прижав ее к себе. Изабелла с удивлением увидела на глазах этого железного человека слезы.
– Почему вы так побледнели, любимый?
– целуя мужа в помертвевшие губы, спросила Изабелла с удивлением.
– Этого я и боялся! И я не мог помочь тебе тогда! Прости меня!
– тихо сказал он с болью, что острейшим клинком пронзала ему грудь. Изабелла изумилась, глядя, как де Силлек низко склонил голову, словно под бременем невыносимого груза.
Изабелла вдруг поняла и рассмеялась тихим мягким смехом.
– Арман! Что вы?! Это же ваш сын! Ваш, г-н граф! И я хочу родить его вам. Мальчик должен походить на вас, мой любимый!
Де Силлек смотрел на нее непонимающим испуганным взором, потом вдруг глаза его вспыхнули.
– Изабелла! Ты родишь мне его!?
– произнес он с таким трогательным чувством, что Изабелла засмеялась. Глаза де Силлек засветились так, словно в сердце его вспыхнули свечи новой любви. И графиня была несказанно счастлива, увидев, как обрадовался и возгордился ее возлюбленный. Он с благоговением коснулся
– Можно?- шепнул он почти робко.
Изабелла кивнула. Щеки ее окрасил горячий румянец, когда муж осторожно поднял ей рубашку. Арман де Силлек едва дыша, словно прикасаясь к непостижимой тайне, затуманенным взором глядел на чуть округлившийся белоснежный живот Изабеллы. Ослепленный порывом чувств к жене и матери его ребенка, он робко коснулся его губами.
– Моя любовь, благодарю!- прерывающимся от любви и восхищения голосом прошептал де Силлек.
Утром к Изабелле пришла Джулия в сопровождении де Арамисец. Подруги протянули друг другу руки и обнялись.
– Изабелла!
– Джулия!
– Я хотела прийти к тебе еще вчера, но де Арамисец отговорил меня!
– Как почивали, г-жа де Силлек?- поклонился ее возлюбленный, глядя на Джулию ласково и чуть покровительственно.
– Благодарю вас, друг мой!
– Силлек, доброе утро. Если вы не возражаете, сейчас сюда подойдут Шарль и Исаак!
– Отнюдь нет. Мое почтение, г-жа де ла Шпоро!
– Рада видеть вас в добром здравии, граф. Изабелла, расскажи же, что с тобой было!
– Да ничего особенного, Жули.
– Да? Не хочешь рассказывать при всех? Отойдем к окну?
Подруги устроились у окна, сблизив головы.
– Говори же, Изабелла.
– Дон Лонса увез меня в Эль - Эскуриал.
– Я знаю.
– Представь себе - удивительный белоснежный дворец в обрамлении столетних дубов и вязов…
– Судя по предисловию, Изабелла, гранд обращался с тобой весьма неплохо или даже, возможно, чрезвычайно любезно.
– Я скажу тебе по секрету, - графиня совсем снизила голос, чтобы ее не услышали мужчины, беседующие у стола,- я сперва ненавидела его, а потом…
– Что ты такое говоришь?! Ты что же, влюбилась в него? Только этого не хватало! Или ты сошла с ума или больна!
– Но гранд - талантливый поэт, скульптор, ученый. Мне иногда казалось, что ему всю жизнь книги будут ближе, чем женщины! Я, похоже, поняла его душу, Джулия, но я его не люблю.
– Бог с ним! Как же ты избавилась от него?
Сперва подруги чувствовали известную неловкость, как бывает, когда встречаешься с близким тебе человеком после долгой разлуки и молчишь, испытывая нежность и смущение, но потом легко стали обсуждать интересные обеим темы.
Пришли де Порто и де Батц. После взаимных комплиментов мужчины удалились к столу в дальний конец комнаты.
– Меня настораживает появление сегодня на улицах, каких - то вооруженных людей!
– говорил де Батц.
– Гранд понимает, что у беглянки есть один путь - к Пиренеям или в Мадрид, к своим людям, - заметил де Арамисец,- и я уверен, к вечеру город будет заполнен людьми гранда!
– Тьфу ты!
– возмутился де Порто.
– Конечно!
– проронил де Батц живо.
– Гранд Руэтро - и - Мендос - вельможа весьма могущественный и богатый, пожалуй, сделает очень много, чтоб найти ту, которую уже считал своей.