Новый Свет, Инк. Создание Америки английскими торговцами-авантюристами

Батман Джон

В 1565 году Елизавета, желая найти другой подход, назначила сэра Генри Сидни своим лордом-наместником в Ирландии. В то время ему было уже за тридцать, и он пытался избежать этого назначения, считая это место пустошью с неразрешимой проблемой — разделением и враждой двух основных общин: кельтских ирландцев и староанглийцев.

Кельтские ирландцы говорили на гэльском языке и обладали собственной самобытной культурой. Они доминировали на севере и западе, живя в составе кланов, включая О’Ниллов, О’Доннеллов и О’Конноров. Это было пастушеское, аристократическое общество, и англичанам полукочевые ирландцы — они практиковали «булинг», уводя скот на лето на высокогорные пастбища, — казались чуждыми, даже варварскими.

Древние англичане, напротив, были потомками нормандских рыцарей, пересекших Ирландское море в двенадцатом

веке по приказу папы Адриана IV, первого и единственного англичанина, помазанного на царство. Ирландия была объявлена «лордством», и со временем захватчики-переселенцы основали города под командованием могущественных феодальных магнатов, таких как графы Килдэр, Десмонд и Ормонд. Но они с трудом утверждали свою власть на земле и постоянно воевали с ирландскими кельтами. Многие постепенно приспосабливались и перенимали ирландские обычаи. «Господи, как быстро эта страна меняет натуру людей», — заметил Эдмунд Спенсер, английский поэт.

Занимая пост лорда-наместника, Сидни руководил из крупнейшего города Ирландии, Дублина, который находился в центре Пале. Вскоре он пришел к выводу, что в Ирландии ничего нельзя добиться, пока жив Шейн О’Нил. В письме Роберту Дадли, своему шурину, Сидни описал Ирландию в самых мрачных выражениях. Он писал, что Пэйл «ежедневно портится» в результате нападений, и это место впало в «полную нищету». Елизавета не хотела применять силу против О’Нила, не в последнюю очередь из-за расходов на ведение войны. Но она изменила свое мнение, когда Сидни предупредил ее, что если она не предпримет каких-то решительных действий, то вполне может «потерять Ирландию, как ее сестра потеряла Кале». Этого Елизавета допустить не могла.

Поэтому летом 1566 года для усмирения О’Нила был отправлен военный отряд, в который входил молодой упрямый капитан по имени Хамфри Гилберт. Он был хорошо известен Елизавете. Еще мальчиком Гилберт был представлен Елизавете своей двоюродной бабушкой, Кэтрин Эшли, которая служила у Елизаветы гувернанткой и стала для королевы своего рода суррогатной матерью. Он поступил на службу к Елизавете, когда она была двадцатиоднолетней принцессой, а он был подростком. Вскоре Елизавете «особенно понравился» Гилберт. Высокий, красивый и хорошо образованный, учившийся в Итоне и Оксфорде, он был образцом мужественного молодого джентльмена, которому королева отдавала предпочтение при дворе. Он доказал свою храбрость в неудачной военной попытке отвоевать Кале, заслужив похвалу своего командира, который сказал, что «нет в живых более храброго человека».

Гилберт вернулся в Англию из Франции в 1563 году в поисках новых возможностей, смелых проектов, которые соответствовали его девизу: «Quod non?» Почему бы и нет? Осенью 1565 года он добивался от Елизаветы поручения возглавить новый поход, чтобы найти Северо-Западный проход в Катай. Однако у него не было военно-морского опыта, и он предполагал, что его предложение будет презираемо и даже высмеяно. Чтобы переубедить скептиков, Гилберт написал сложный трактат под названием «Рассуждение об открытии нового прохода в Катай». В нем, адресованном брату, излагалось обоснование инициативы. «Ты мог бы справедливо обвинить меня в неуравновешенности, если бы я в свое время взялся за открытие Утопии или любой другой подобной страны, придуманной воображением», — писал он. «Но Катай не является таковой: это страна, хорошо известная всем современным географам».

Гилберт закончил «Рассуждения» в конце июня 1566 года, но прежде чем они были опубликованы, его вызвали на службу в Ирландию, и он был вынужден отложить свои планы по поиску северо-западного прохода в Катай. Однако к ноябрю, после того как английской армии не удалось уничтожить Шейна О’Нила, Гилберт вернулся в Англию и возобновил свои предложения о путешествии в Катай. В декабре он обратился к Елизавете с просьбой предоставить ему «капитанство» над любыми новыми землями, которые он сможет обнаружить в ходе своей экспедиции открытий. Она не могла сделать это немедленно, поскольку его предложение могло противоречить правам Московитской компании, которые были недавно подтверждены актом парламента. По этой причине предложения были отправлены двум губернаторам — Уильяму Гаррарду, одному из главных исполнителей «Мистерии», и его протеже Роуланду Хейворду. Но после быстрого размышления они решили, что им «совершенно не нравится» предложение Гилберта, которое они сочли унизительным

для привилегий компании. Хотя их деловая активность в основном велась в Московии, губернаторы утверждали, что компания «с самого начала первой попытки» намеревалась совершить «открытие Катая», и настаивали на том, что они «полны решимости сделать это снова, либо на северо-востоке, либо на северо-западе».

Елизавета отклонила прошение Гилберта, так как против этого выступила Московитская компания. Но молодой придворный, казалось, не был обеспокоен. Он отложил свои планы по достижению Катая и начал обсуждать с друзьями из Вест-Кантри новый план: основание колонии в Ирландии.

Помимо стратегического значения, Ирландия была потенциальным источником значительных доходов для английских инвесторов и английской короны во многом благодаря своему главному богатству — земле. Хотя большая часть ее 32 500 квадратных миль состояла из болот и топей, здесь было много плодородных сельскохозяйственных угодий, богатых прибрежных вод и густых лесов. Кроме того, в Ирландии была процветающая, хотя и слаборазвитая экономика, хотя испанцы были самыми большими бенефициарами, благодаря торговле рыбой. По словам Сидни, около шестисот испанских кораблей ежегодно посещали Ирландию, пользуясь богатыми рыболовными угодьями. В Мунстере, на юге страны, испанские рыбаки укрывались в бухтах и убежищах, выстроенных вдоль береговой линии, и строили временные лагеря для сушки и засолки улова, как они делали это у берегов Ньюфаундленда. Испанцы так ценили ирландский промысел, что Карл V, отец Филиппа II, предложил платить тысячу фунтов ежегодно за эксклюзивные права на ловлю рыбы в ирландских водах.

Гилберт работал над планом колонизации вместе с несколькими соратниками, включая своего дядю, Артура Чамперновна, и Уильяма Винтера, одного из высокопоставленных морских чиновников Елизаветы. Вместе они разработали планы создания корпорации по образцу акционерного подхода, впервые примененного в «Мистерии», которая набирала популярность среди ведущих купцов. Как и в случае с предложением о путешествии в Катай, Гилберт попытался привлечь королеву к участию в этом предприятии. Он попросил ссуду в 20 000 фунтов стерлингов, армию из пятнадцати сотен человек и королевский корабль «Феникс» под командованием Винтера. Получив такую поддержку, Гилберт и его соратники обещали не только основать в Ольстере колонию из четырех тысяч английских поселенцев, но и вытеснить Шейна О’Нила.

Время было выбрано удачно. Идея создания английской колонии широко обсуждалась среди советников Елизаветы в середине 1560-х годов, и одним из них был сэр Томас Смит, автор «Рассуждений об общем благосостоянии» и посол Елизаветы в Париже. В письме Уильяму Сесилу он рассуждал о том, что если Англия хочет завоевать Ирландию, то ей «не нужно ничего другого, кроме как иметь колонии». Такие поселения, писал он, послужат «укреплению нашего языка, наших законов и нашей религии на этом острове». Эти три элемента, по мнению Смита, были «истинными связями» содружества, теми самыми, с помощью которых римляне «завоевали и удерживали» свою империю в течение столь долгого времени. Сидни тоже признавал потенциал колонизации. В середине 1550-х годов, будучи эмиссаром в Мадриде, представлявшим королеву Марию и короля Филиппа, он видел, как поселения Испании в Новом Свете позволили ей добиться огромного богатства, хотя и авторитарными, насильственными и в конечном итоге неустойчивыми методами.

В конце концов Елизавету убедили поддержать идею создания ирландской колонии. В июле 1567 года она написала Сиднею письмо, в котором указала, что две деревни на северо-восточном побережье Ольстера должны быть колонизированы. В качестве переговорщика она рекомендовала «нашего слугу Хамфри Гилберта». С благословения Елизаветы Гилберт отправился в Ирландию, чтобы продвинуть план колонизации. Но вскоре после прибытия он обнаружил, что главная ирландская заноза в боку Елизаветы была вырвана. Шейн О’Нил и его сторонники потерпели поражение в конфликте с одним из его соперников за господство в Ольстере, О’Доннеллами. Тогда он попытался заключить союз с Макдоннеллами, еще одними своими давними врагами. Поначалу казалось, что они готовы его приютить. Но вскоре они обрушились на него, перерезали ему горло, разрубили на куски и отрубили голову. Позже они доставили его голову — «маринованную в пипке» — Генри Сиднею, который наколол ее и выставил на воротах Дублинского замка.