Новый Свет, Инк. Создание Америки английскими торговцами-авантюристами
Шрифт:
Убрав О’Нила с дороги, Елизавета была менее склонна снабжать Гилберта и его соратников солдатами, кораблями и деньгами, необходимыми им для создания колонии. А без ее активной поддержки они, похоже, утратили энтузиазм в отношении поселения в Ольстере. Но хотя проект и затух, Гилберт не отказался от Ирландии. Он начал рассматривать возможность создания еще одного поселения, на этот раз в Мюнстере, на юге острова, где процветала рыбная промышленность. Вместе со своими коллегами-инвесторами, среди которых были Ричард Гренвилл, его двоюродный брат, и сэр Уорэм Сент-Легер, сын бывшего лорда-наместника Ирландии, он добивался прав на земли и убежища, простирающиеся вдоль южного побережья.
В феврале 1569 года Гилберт подал
Это предприятие вызвало большой интерес у лондонских купцов. По словам одного из наблюдателей, «компания из тридцати богатейших лондонских купцов» «заключила с королевой соглашение о том, что они завоюют определенную часть страны [Ирландии], лордство которой будет принадлежать им после уплаты дани». Но в итоге Елизавета отказалась предоставить Гилберту заем в размере 10 000 фунтов стерлингов, необходимый для основания колонии. Без королевского финансирования риск основания колонии был слишком велик даже для группы инвесторов-джентльменов. В очередной раз колониальные амбиции Гилберта уперлись в нежелание Елизаветы вкладывать все больше королевских средств в это, казалось бы, невозможное место.
Но даже если бы Гилберт и его единомышленники получили королевское одобрение на плантацию в Мюнстере, она могла бы столкнуться с серьезными проблемами. Когда распространились слухи о том, что корпорация Гилберта собирается просто захватить земли в Мюнстере для создания своей плантации, обе общины — гэльские ирландцы и староанглийцы — временно отложили свои разногласия и восстали в знак протеста. Один из староанглийских феодалов объявил священную войну против вторженцев, которых он назвал «гугнотами» — термин, объединявший всех протестантов, включая французских гугенотов, в одну ненавистную категорию. Ирландское восстание, подпитываемое верой, вспыхнуло как раз в тот момент, когда группа влиятельных графов, фактически управлявших севером Англии, возглавила жестокое, но в конечном итоге бесполезное восстание, чтобы свергнуть Елизавету и поставить на ее место Марию, королеву шотландцев.
Пытаясь восстановить мир в Ирландии, Генри Сидни отправил Хамфри Гилберта, который теперь был полковником, усмирять мятежников. Гилберту дали всего пятьсот человек, чтобы противостоять ирландским войскам, насчитывавшим до четырех тысяч солдат. Вероятно, из-за сложных условий Гилберт был беспощаден в войне и одержал жестокую победу менее чем за шесть недель. Как он заметил Сиднею, он «отказался от переговоров или заключения мира с любыми мятежниками». Если он требовал сдачи замка или форта, а ирландцы сопротивлялись, он брал его силой, «сколько бы жизней… это ни стоило», и не стеснялся «предавать мужчин, женщин и детей… мечу».
Томас Черчиард, придворный поэт, сопровождавший Гилберта, сообщил, что полковник приказал «отрубить головы всем тем… кто был убит днем, и принести их к месту, где он разбил ночной лагерь». Там отрубленные головы должны были быть «положены на землю по обе стороны дороги, ведущей к его собственной палатке». В результате любой посетитель палатки Гилберта должен был «пройти через полосу голов». Понятно, что это наводило «великий ужас» на ирландцев, и тем, кто приходил на переговоры или прошения к полковнику, оставалось только смотреть на безжизненные лица «своих мертвых отцов, братьев, детей, родственников и друзей».
Это поведение было настолько ужасным, а картина, которую оно вызывало, настолько наглядной, что стало определяющим выражением характера Гилберта, хотя оно было гораздо более экстремальным, чем любой его поступок до или после. Возможно, реагируя
Вскоре после церемонии посвящения в рыцари Гилберт вернулся в Англию, его мечта о коммерческом ирландском поселении осталась нереализованной, но провал его колониальных амбиций не ознаменовал собой конец усилий Англии по восстановлению суверенитета Елизаветы в Ирландии. Более того, эта цель стала главной в повестке дня Тайного совета в феврале 1570 года, через месяц после возвращения Гилберта в Англию. Совершенно неожиданно папа Пий V издал буллу, или папский эдикт, объявляющий Елизавету еретичкой и требующий, чтобы католические подданные отвергли ее как свою законную королеву. Это было больше, чем отлучение от церкви, — по сути, это была христианская фетва. С этого момента Елизавета жила в страхе перед нападением и даже убийством; Сесил и Тайный совет были постоянно начеку, ожидая заговоров против нее. И они были правы. В следующем году Сесил раскрыл еще один заговор, на этот раз возглавляемый флорентийским банкиром Роберто Ридольфи, с целью посадить на трон Марию, королеву Шотландскую. Как сказал Филипп II, человек, который когда-то предлагал Елизавете выйти замуж, «если я окажу помощь, то [сообщникам Ридольфи] будет легко убить или схватить Елизавету и посадить шотландскую королеву на свободу и завладеть троном».
При таком высоком уровне угрозы было крайне необходимо решить нерешенный вопрос с Ирландией, поскольку она рассматривалась как черный ход в Англию, который легко можно было открыть для нападения, восстания, покушения или крупного военного вторжения. В очередной раз Сесил и Тайный совет рассмотрели идею создания колоний как лучший способ защитить этот уязвимый черный ход.
Теперь человек, который ранее выражал глубокую озабоченность состоянием государства и предлагал способы спасения английского содружества, вышел вперед, чтобы воплотить свои идеи в жизнь и, в идеале, сколотить состояние: Сэр Томас Смит.
В качестве первого шага он подготовил петицию от своего имени и имени своего сына, тоже Томаса, с просьбой о королевском пожаловании земель на полуострове Ардс на северо-восточном побережье Ирландии. Там они должны были покорить ирландцев, чтобы сделать их «гражданскими» и обеспечить заселение этой территории «прирожденными англичанами». Смит, зная о скупости Елизаветы, пообещал лично взять на себя расходы на миссию, и в ноябре 1571 года он получил от королевы жалованную грамоту. Ему было выделено 360 000 акров земли, около 560 квадратных миль, в районе Большого и Малого Ардса.
Конечно, ни у Смита, ни у его сына не было средств, чтобы покрыть расходы, но они предполагали, что смогут собрать средства у богатых семей. С этой целью они опубликовали рекламный памфлет. Смит объяснил своим коллегам по тайному совету, что они смогут собрать деньги только с помощью «убеждения» в одной из двух форм — ораторской или письменной, и он пришел к выводу, что «письменная речь идет дальше».
Совершенно не похожая на все, что было опубликовано ранее, брошюра сочетала в себе убедительные аргументы в пользу колонизации и призыв к подписке на предлагаемое поселение в Ардсе. По сути, это была первая специализированная маркетинговая брошюра для английского корпоративного предприятия. Смит убеждал потенциальных авантюристов — инвесторов — в том, что поселение в Ирландии действительно может быть создано без особых усилий, затрат и опасностей, а также с гарантированной прибылью и престижем. А плантаторы — колонисты, которые будут жить в Ирландии, — могли рассчитывать на большую выгоду, действуя самостоятельно, «без жалованья королевы».