О Дивный Новый Мир

Малки Иван

— Ладно, идём, — скомандовал Рысь. — Слишком далеко уходить не будем. Как только обогнём зону, нужно вернуться на сорок первый. Прямо к ночи там и появимся. Лому не придётся выдвигать спасателей.

— Надеюсь, выйдет, — пробормотал я, начиная спускаться по ржавой лестнице. — Хочется верить, что город даст нам хотя бы пару часов на передышку.

В ответ — тишина, прерываемая лишь стоном металла. У каждого из нас в голове был свой сценарий, как могут развиваться события, и каждый понимал: это не самое худшее, что с нами могло произойти.

Мы

прошли ещё пару сотен метров по стонущим коридорам, стараясь ориентироваться на старые указатели. Тон держался изо всех сил, хотя по сжатым губам и чуть затуманенному взгляду виделось, что боль в руке даёт о себе знать. Рысь шёл впереди, изредка указывал жестом, когда нужно пригнуться или обойти очередной завал.

Я шагал в паре метров позади, всё время озираясь. Создавалось ощущение, что этот город пропитан чужим присутствием и может ударить в любой момент. И как ни старайся, всё равно встретишь тех, с кем встретиться не хотел.

— Вот и выход, — указал Рысь на широкую арку. Раньше, судя по остаткам перил и толстых стёкол, тут был смотровой балкон, соединяющий два крыла технического этажа. За аркой сквозил свет — неестественно-сероватый, без намёка на солнце.

Мы приблизились к переходу. Впереди — широкий, но опасно ржавый «балкон», под которым зияла тьма. Под ногами зияли проёмы шахт; внизу кривые платформы, узлы проводки, вентиляторы. Но взгляд привлёк не сам балкон — а фигура, сидевшая там, свесив ноги.

— Взрослый? — тихо спросил я, краем глаза замечая, как Тон напрягся.

— Похоже, — шёпотом отозвался Рысь.

На краю бетонной плиты сидел мужчина в техническом комбинезоне с яркими полосами, на голове пластиковая каска, а руки в тканевых перчатках были сложены на коленях. Казалось, он наблюдал за бездной под собой или за чем-то, чего мы не видели. Волосы торчали из-под каски, вторая половина лица скрывалась тенью.

Писк был отчётлив. Резкий, точно настраивающееся радио на нечёткой волне. С каждым шагом он накрывал нас сильнее, неприятно звеня в ушах. Мужчина никак не реагировал, будто не замечал присутствия.

— Мда, — тихо выругался Тон, сжимая больную руку. — Как бы пройти мимо?

— Увидит — начнёт дёргаться, — покачал головой Рысь. — Сидит опасно близко к переходу. Нам придётся или разворачиваться, или…

— Или убираем его, — вздохнул я, не ожидая, что последнее слово останется за мной.

— Убирать таких, — негромко сказал Рысь, — бесполезно: он регенерирует. При ранении ещё и разъярится. Всё равно потом очнётся. У них тело бессмертное, мозги сломанные.

— Мы не протиснемся там, не коснувшись его, — напрягшись, резюмировал Тон. — Коридор узкий, а дядька сидит прямо на проходе. Вокруг вентиляторы, куда не встанешь.

—

Тогда… — Рысь сжал лом покрепче. — Придётся его «спихнуть». Может, провисит внизу, пока мы не убежим. Всё равно не убьём. Но время выиграем.

— Это, конечно, дико, — выдавил я, вспоминая, как в прошлой жизни с таким человеком, может быть, стоило бы поговорить или позвать на помощь. Но здесь — другое.

Тон промолчал. Он понимал, что обсуждать «жестокость» бессмысленно: тут вопрос выживания.

— Готовы? — спросил Рысь.

Мы кивнули, каждый на своей позиции: Тон прикрылся за кусок перегородки, я стал чуть сбоку, чтобы не мешать. Рысь двинулся плавно, но решительно. Писк в голове жалил всё сильнее, пока расстояние не сократилось до нескольких шагов.

Мужчина в комбинезоне никак не отреагировал, хотя мы были почти вплотную. Он просто продолжал сидеть, склонив голову к плечу, будто задумавшись о чём-то далёком. Да и глаза его, когда Рысь наклонился, оказались мутными, не видящими.

— Извиняй, дядя, — пробормотал Рысь и одним резким толчком сбросил мужика вперёд.

Тот полетел вниз с жалобным стуком, ударившись каской о выступ, и исчез под уступом балкона. Послышался скрежет, будто он зацепился за какую-то арматуру. Может, повиснет там на несколько минут.

Писк почти сразу начал стихать, словно радиоволна отползала в сторону. Мы переглянулись.

— Всё, пошли. Долго он там не провисит, — рявкнул Рысь вполголоса.

Я невольно вздохнул: невиданная лёгкость, с которой мы обошлись с этим «взрослым», давила на совесть. Но выбора не было. Это мир, где задержаться на миг — значит попасть в безумие.

— Быстрее, — добавил Тон, и мы пошли по балкону, стараясь не смотреть вниз. Мало ли, если сейчас тот мужик начнёт карабкаться обратно…

— Всякий раз, когда вижу таких, думаю, что лучше бы умереть до амплификации, — проворчал Рысь. — Это ведь единственный их «плюс» — бессмертие, которое превратило их в зомби.

— Грустно это, — выдохнул я.

— А у нас есть выбор? — Тон процедил сквозь зубы, глядя на меня. — Я, например, не особо планирую доживать до 21. Но кто его знает, может, найдём способ. А может, и нет.

Рысь, коротко обернувшись, сказал:

— Способа нет. Если бы он был, мы бы знали.

Слова его повисли в тишине, прорезаемой лишь шумом вентиляторов и далёкими отголосками чьей-то войны. Мы прошли уже половину балкона, а впереди нас ждал очередной коридор, ведущий к спасительной лестнице и возможно — к новой опасности.