o fad3c0960b610c79
Шрифт:
– И когда вернулись в город?
– Я часа через два, а она вовсе не возвращалась, ночевала там.
– Скажите, она уже занимается организацией похорон?
– Да, хоронить будут завтра.
– А средств у нее достаточно?
– Вполне. Отец хорошо ее обеспечивал. У нее и свой счет есть.
40
– Понятно. А не говорила ли вам Ксения о том, кто, на ее взгляд, мог совершить
это убийство? Ну, может, какие-то предположения у нее есть? Как она себя вела во
время
Там ведь, насколько я помню, очень крепкий забор, с хорошей сигнализацией?
– Мне тоже показалось, что она чем-то взволнована. Я пытался разговорить ее. Но
она отмалчивалась. Наконец, мне надоела эта безызвестность, и я напрямую
спросил о ее тревоге. Она ответила, что опасается одного человека…
– Но почему она не сказала об этом нам? – удивился Лобов.
– Понимаете, у нее лишь предположения. Зачем же подводить под подозрение
непричастного, возможно, человека? К тому же близкого знакомого…
– Ну-ну, сказав «А», говорите уж и «Б». Что это за человек?
– Поймите… это лишь предположение… Оно может быть и неверным…
– Выкладывайте! Верно, не верно – проверять нам.
– Ну хорошо, - выдохнул Онипко. Это Ирина Арнольдовна Тамме, подруга
профессора.
– Ну и ну! – присвистнул Лобов. – Как это вы кстати!
После разговора с Онипко он как раз собирался встретиться с Тамме.
– Подробней, пожалуйста, - попросил он парня.
– Ксения говорила, что Ирина Арнольдовна всегда была суровой к ней, помыкала
ею, словом, она всегда была Ксении неприятна. Ксения сказала мне вчера, что у
нее… - Онипко замолчал.
– Продолжайте, - потребовал Лобов.
– Но это всего лишь предположение!
– Выкладывайте! Вы сами себя задерживаете. Времени-то у вас в обрез.
– Ну ладно… но только не говорите про это Ксении… Может, это всего лишь ее
вымыслы…
– Вы мужчина или кто? – не выдержал Лобов, и Онипко как-то скис, потерялся и
залепетал:
– Я сам, конечно, в это нисколько не верю. Но Ксения сказала мне, что Ирина
Арнольдовна вполне могла… вполне могла отважиться на убийство Василия
Нифонтовича…
– Она чем-то аргументировала свое предположение?
– Да как раз всем своим многолетним знакомством с этой женщиной… Говорила, что та не раз просила у профессора денег в долг, но он всегда помогал ей
безвозмездно, так что у нее вошло в привычку по случаю и без случая клянчить у
41
него деньги… Но вы знаете, об этом лучше вам все-таки поговорить с самой
Ксенией… Только не говорите, что я вам об этом сказал…
– И последнее. Вы лично не были свидетелем каких-нибудь
Тамме, о которых говорила вам Ксения?
– Нет. Боюсь, что Тамме даже и не знает о моем существовании.
– То есть Ксения никогда не приглашала вас домой, где вы могли бы встретиться с
Ириной Арнольдовной?
– Приглашала несколько раз, но я всегда отказывался… Зная отношение ко мне
профессора… Я лишь несколько раз был у них на даче… Ну, когда профессора там
не было.
– Тогда, пожалуй, все. Спасибо вам за беседу. И еще. Не поделитесь, что за срочная
проблема у вас возникла?
– Если это не относится к делу, разрешите мне не отвечать?
– Как знаете, - и Лобов кивнул Онипко, выбирающемуся из салона.
Зазвонил мобильный телефон. Лобов посмотрел на определитель и ответил:
– Слушаю, Николай Владимирович.
– Дело идет, Всеволод Никитич. Я подал иск в суд о мере пресечения Кучину.
Обещали завтра рассмотреть.
– Поздравляю вас. Такими темпами, я думаю, мы скоро закроем дело. И наверху
на нас не будут в претензии.
– Не ерничайте, коллега. Лучше скажите, чем вы сейчас занимаетесь?
– Собираюсь встретиться с Тамме.
– А, с подругой покойного? Не вижу неотложной необходимости, но на ваше
усмотрение. Может быть, она что-нибудь добавит существенное. Кстати,
постарайтесь побольше узнать у нее о Кучине.
– Хорошо, Николай Владимирович.
Он позвонил Тамме, но в ответ услышал такое знакомое, но сейчас вовсе
нежелательное: «Абонент временно недоступен». Недобрые предчувствия
овладели им. Он зашел в соседний «Макдональдс», без аппетита проглотил два
гамбургера, запил ледяной кока-колой, вышел на улицу, закурил. Нетерпеливо
швырнул недокуренную сигарету в урну и снова набрал номер Тамме. Та же
история.
Поехал к ней домой. Поднялся на пятый этаж, позвонил в дверь. Долго ждал.
Никто не открыл. Приложил ухо к двери и прислушался. Ни звука, ни шороха
даже. Еще раз позвонил. «… или находится вне зоны действия сети».
42
Спустился вниз, сел в машину и поехал в университет. Нашел факультет
искусствоведения, зашел в деканат, представился.
Оказалось, что Ирина Арнольдовна Тамме должна была сегодня прийти на
заседание кафедры, но не пришла. Коллеги звонили ей, но с тем же, что и у
Лобова, результатом.
Лобов понимал, что оказался в тупике. Тамме была последним человеком, с
которым ему непременно нужно было встретиться. И вот она исчезла. В такие
минуты Лобов чувствовал себя потерянным, лишним и не способным ни к чему.