o fad3c0960b610c79
Шрифт:
тетушка (она была женой дипломата и где только не побывала, чего только не
28
попробовала на своем веку), - так вот, говорю, чтобы насладиться этим
непревзойденным вкусом – надо есть шницель молча. Так что прошу вас, - Кучин, взяв в руки нож, кивнул им на тарелки, приглашая гостей присоединиться и не
церемониться. Лобов заметил, что тыльные стороны ладоней Кучина покрыты
густыми русыми волосами.
Смущенно переглянувшись с Лобовым, Суровин первый
– Необходимо немного запить это превосходное блюдо! – продолжал Кучин, налив
в бокалы красного вина и сделав большой глоток. – Нравится? Весь секрет этого
шницеля в том, что его ни в коем случае нельзя пережарить, передержать, то есть.
Всего полминуты, но в кипящем масле. А предварительно отбить хорошенько.
Вкусно, правда? – он с наслаждением запихнул в рот огромный кусок говядины.
Жевал он не спеша, смакуя и умиляясь на глазах у смущенных гостей.
– Шницель и впрямь отменный, Илья Матвеевич, спасибо огромное, -
поблагодарил Лобов, проглотив последний кусок. Потом сделал глоток из бокала
и вытер салфеткой рот. – Но не пора ли перейти к делу. Вы, наверное, многое
можете нам рассказать…
– О чем же? – вздрогнул Кучин. – Вовсе нечего рассказывать, если вы имеете в
виду нынешнее утро и то, где я провел его. Я был на кафедре, я теперь временно
заведующий кафедрой, после смерти… гибели Василия Нифонтовича… Так что с
самого утра был в университете… Извините, - Кучин составил посуду на поднос и
ушел на кухню.
– Вы бы в ванную, Всеволод Никитич, а? – намекнул Суровин. – За волосами.
– Это всегда успеется, Николай Владимирович, - ответил Лобов. – Только я думаю, что это ни к чему.
– То есть как ни к чему?
– Проще говоря, Кучин не убийца.
– Ну вы даете, коллега! – изумился Суровин. – Может, тогда вы мне сразу, вот тут, скажете, кто убийца?
– Я, пожалуй, готов это сделать дня через два, после опроса всех знакомых Рябича.
Но одно теперь знаю точно – Кучин не при чем!
– А я вам не верю, представьте себе! – резко возразил Суровин.
– Нужны четкие
доказательства, Всеволод Никитич, вы же знаете! Наверху тем более никто не
поверит вашим предположениям.
– Тогда пусть все идет по накатанному сценарию?
29
– Пусть, пусть идет! – отрубил Суровин. – И станем выполнять каждодневную, рутинную работу. Каждый свою. Я – расследовать, а вы – экспертизы проводить, -
в голосе следователя слышалось едва заметное раздражение, и Лобов знал, что
спорить в таких случаях бесполезно.
– Ну, тогда я руки мыть, - промолвил Лобов, взял салфетку, смахнул
крошки со стола и направился на кухню.
– Илья Матвеевич, - обратился он к хозяину, мывшему посуду, - со стола я вытер.
Где можно руки вымыть?
– Да что же это вы, право слово! – засуетился Кучин. – Я бы и сам справился. Вот
гостей-то поднапряг, а? Извините, ради Бога!
– Ничего, ничего, никакого напряга тут нет. Так где помыть?
– В ванной, конечно, - Кучин кивнул в сторону прихожей. – Средний выключатель.
Полотенце возьмите любое, они все чистые.
– Благодарю, - и Лобов вышел из кухни.
В ванной Кучина было роскошно: красивая плитка, суперская стиральная
машина, всевозможные шкафчики, полочки, флакончики и тюбики. И, конечно
же, как полагается, расческа для волос на своем месте.
Лобов взял ее в руки и маленьким пинцетом подцепил несколько волосков. И
вдруг его передернуло: моментально, едва поднес пинцет поближе,он узнал
волосы с обуха кувалды, которой был убит Рябич.
«Чушь, - пробормотал он, - чушь, галлюцинация, быть не может».
Он вытащил платок, протер глаза, вытащил из футляра очки и протер линзы,
надел очки и внимательно посмотрел еще раз.
«Бред полнейший! – в полный голос выругался он и спохватился, не услышали ли
его в комнате. – Интуиция капризничает или вообще отказала? Рановато бы еще…
Но ведь такого быть не может! Просто не может быть!» - и он, не доверяя себе, вытащил из кармана лупу, раскрыл ее и еще раз пристально рассмотрел волоски
на кончике пинцета. Сомнений не было – такие же волоски присохли к обуху
кувалды, найденной им под мостом.
Мрачнее тучи вышел он к Суровину и Кучину. Следователь сидел в кресле и в упор
смотрел на оправдывающегося Кучина. Профессор стоял перед ним и резко
жестикулировал:
– Накануне Василий Нифонтович предупредил нас, что завтра до полудня его не
будет. Никто, естественно, не поинтересовался, какие у него дела. Завкафедрой
все-таки…
30
Когда Лобов вошел, Суровин вопросительно посмотрел на него. Лобов кивнул, это
заметил Кучин и еще больше распалился:
– Позвольте, мне кажется, вы определенно подозреваете меня в этом убийстве! Но
ведь я сказал вам, что все утро был на кафедре! С половины десятого до
тринадцати тридцати…
– А потом?
– А потом поехал на теннисный корт!
– Там вас видели?
– А по-вашему, я играл один, со стенкой? Простите, но это для чайников. А я все-
таки мастер спорта.