Оберон - 24. Трилогия
Шрифт:
— Что случилось? — подошла ко мне Катя, увидев мои надутые губы.
— Руки слабые, — буркнул я, — и это с таким лёгким луком! Настоящий лук я даже не натяну! Даже детский не смогу вооружить.
Между тем, скосив глаза в сторону Али и Мая, увидел, что они уверенно посылают стрелы в мишень.
Мне стало ужасно обидно, я даже засопел.
— Теперь видно, какой ты стал ребёнок! — покачала головой Катя, — Не надо упрямиться, дай, покажу, как надо стоять, целиться.
Я не стал упрямиться, сдался на милость Кати, оказывается,
Я даже спрашивать не стал. Талант у девушки.
Когда у меня стало получаться, я обрёл уверенность и уже посылал стрелы, куда хотел.
— Катя, — весело спросил я, — ты сможешь сейчас повторить трюк с выбиванием стрелы?
— Стреляй! — пожала плечами Катя. Я посмотрел на её покатые плечи, потом взглянул на своё острое плечико. Нет, не успею приобрести даже минимум необходимой силы и ловкости.
Я послал стрелу в яблочко. Не успела она воткнуться, как её выбила стрела Кати.
— Тошка, ты просто великолепно стреляешь! — пытался меня успокоить Май. Алия сочувственно смотрела на меня.
— Наш Тоник попадал в глаз с расстояния двести метров! — приврала Катя, — Ему не утешение требуется, а тренировки. Возьми лук, Тоник, стреляй, развивай плечо!
Попадать я начал, причём неплохо, но меня всё не оставляла мысль о настоящих луках, без блоков, на которые тетиву-то натянуть, проблема для моего худосочного тела. Но это лук. А если предложат подраться? Нет более счастья для мальчишек, чем побить более слабого.
— Катя, пойдём, покажешь, как надо держать меч в руках.
Катя дала мне в руку саблю, проверила, как я её беру, стойку, только тяжело вздохнула.
— Что, всё так плохо? — удивился я, всё же тренировал ребят с нашего двора.
— Тоник, если бы я не знала, как ты управлялся с саблей раньше, я бы сказала, что это — показала на мою стойку, — неплохо. Сейчас у меня опускаются руки. Я уже боюсь за тебя. Придётся опять начинать с деревянного меча у нас в спортзале. Отдай саблю, пока не отрезал себе что-нибудь важное.
— Кать, пойдём, мороженого поедим, — предложил я.
— Сейчас, дайте мне размяться, — Катя приметила одного красавчика и направилась к нему.
Они поговорили, потом разошлись, надели маски, и вышли на дорожу. Катя взяла две сабли, её противник — рапиру и кинжал.
Катя не стала спешить, я видел, что она испытывает удовольствие от боя. Хорошо ей будет у викингов изображать валькирию.
Я даже не сомневался в победе Кати. Вечером явно будет у меня отпрашиваться. «Не для дела, для удовольствия», — вспомнил я, и мне почему-то стало неприятно. Покапризничаю вечером, решил я.
— Никогда бы не подумал! — восхищённо сказал Май, глядя на Катю влюблёнными глазами.
— Ты, это, Май, — не нашёлся я сразу, что сказать, —
— Да, Май! — поняла меня Алия.
— О чём это вы? — обернулся он к нам, и смутился:
— Да я что? Так, красиво сражается, да и вообще, Катя очень красивая девушка.
— Алька, побежали в кафе? — предложил я, пока не вспомнил о том, что, Катя пока ещё моя жена.
— Побежали, — опять поняла меня Алька.
Мы сорвались с места и помчались наперегонки в кафе, без спросу. И нечего меня за это ругать, — подумал я, а то хуже будет. Мне.
В кафе мы заняли столик на четверых, заказали мороженое, поглядывая на ристалище. Где наши?
Потом увидели. Идут, о чём-то разговаривают. Пришли, сели. Катя странно посмотрела на меня, и не стала ворчать, что мы убежали.
— Аппетит не перебьёте? — спросила она у нас.
— Не перебьём! — весело ответила Алия, — мы всегда едим мороженое, а потом бежим на ужин. Тоник, ещё поиграем?
— Конечно, Алька! Май, ты с нами? — Май кивнул, глядя в свою вазочку, а я подумал, что ему не мешало бы найти подружку, я ведь отобрал у него сестру, Катя тоже больше со мной возится, и уходит в Миры со мной.
Когда мы в спортзале, перед ужином, отрабатывали приёмы, Катя отозвала меня в сторонку, и сказала, что ей надо со мной поговорить.
— Пойдём в мою комнату, — предложил я, предполагая, что занятия для меня закончены.
— Тоник, ты отпустишь меня сегодня вечером? — прямо спросила Катя, когда мы остановились у окна, моего любимого места, где я стоял обычно, если мне надо было успокоится.
— Катя, — сказал я, — теперь я понимаю, почему у нас с Катей всё рухнуло.
— Почему? — спросила Катя.
— Я слишком любил её и старался всё для неё сделать, даже разрешил уехать к Дэну, хотя моё сердце разрывалось от тоски. В результате она стала меня презирать. По-моему, именно поэтому променяла меня на Урана. Так ведь, Катя? — поднял я голову, пытаясь встретиться с Катей взглядом.
— Не совсем так, Тоник, — положила мне руки на плечи Катя, — всё дело, мне кажется, в этом чёртовом инстинкте, искусственно заложенном в меня, и который гонит на поиски новых мужчин с даром. Твоей Кате не удалось полностью избавиться от этого инстинкта, а у Урана сильный дар, в большей концентрации, чем был у тебя, вот она и не выдержала. Что было потом, для меня загадка. Когда придём туда, спросим, — я кивнул:
— Мне кажется, это звенья одной цепи. Катя тебе не кажется, что Май в тебя влюблён?
— У него это пройдёт, — отвернулась Катя, — пойдёте в школу, там будут девочки его уровня и возраста. Это здесь выбора нет.
— И ещё. Ты помнишь нашу клятву: «Пока смерть не разлучит нас»? — Катя внимательно посмотрела на меня.
— Что ты этим хочешь сказать?
— Я хочу сказать, что я твой муж, хоть и номинальный. Ты сейчас чем занимаешься? Нашим воспитанием. Вот и занимайся. Если пойдёшь на свидание, я всё расскажу Маю.