Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Шрифт:

— Недосмотр Юнаша, — поясняет Крыжановский, — сажал не местные желуди, а привозные — из Хреновского леса. Расстояние не велико, но среда иная. Хреновские дубы у нас хуже растут, чем у себя, в родном лесу. А местные, чьи деды-прадеды здесь жили, все вон какие крепкие.

Когда и хреновские, и шиповские деревца поднялись, старые дубы над ними срубили. Делали это по-разному. На одном участке вековой лес убрали полностью. На другом — только половину. Что же получилось? Там, где молодняк рос открыто, на свободе, без затенения, он развился отлично: света много, влаги достаточно. А под пологом стариков рост дубков замедлился — пищевой и световой паек был урезан.

Не юнашевские ли дубки натолкнули

Крыжановского на тему его кандидатской диссертации? Оказывается, влияние солнечного освещения на молодые деревца можно учесть буквально по часам. Если солнце освещает вершинку дубка всего только один час, такой дубок не жилец — обречен на верную гибель. Если освещение длится от двух до четырех часов, дубок выживет, но будет уродец — торчок. И только длительное освещение обеспечивает нормальное развитие дерева. А если солнце озаряет дубок еще дольше? Тогда дубок даст не один побег — обычный, майский, а еще два — июньский и августовский. Отсюда вывод: если уж рубить старые дубы, надо рубить их сразу же после появления подроста. Молодняк быстрее войдет в силу.

Я заметил: Шаповалов, слушая Крыжановского, что-то заскучал. То сожмет челюсти, подавляя зевоту, то взглянет в сторону «козла», оставленного на бывшей воровской дороге. Кажется, Константин Викторович тоже это заметил, говорит сдержаннее, суше. Гость явно недоволен, но чем?

— Можно пойти дальше, в глубь насаждения, — нерешительно предлагает Крыжановский, — увидим второй участок Юнаша с оставшимися старыми деревьями.

— Да нет, не стоит, — Шаповалов поворачивается, идет к «козлу».

Мы молча следуем за ним. Что случилось? Почему такая резкая перемена настроения?

Крыжановский чуть поотстал, идет глядя в землю. Шаповалов замедлил шаг, поджидает Крыжановского.

— Константин Викторович, разрешите сказать откровенно, вопреки этикету?

— Разумеется. Что же нам скрывать друг от друга…

— Так вот, я сейчас слушал вас, думал: Шиповская лесная станция, кажется, хорошо ужилась со своим соседом — леспромхозом. Неужели же нашли общий язык? Помогаете им расчетами в промышленных рубках?

Шаповалов уже сердится, и сердится не на шутку, шляпа сбита на затылок, пиджак распахнут.

Крыжановский, не подымая головы, говорит тихо:

— А что же нам делать? Воспрепятствовать промышленным рубкам мы не можем. Надо уберечь лес от окончательного уничтожения.

— Рассчитывая сроки рубки?

Шаповалов вдруг останавливается. Солнце пробилось сквозь не густые еще кроны, толстое стекло очков сверкнуло острым белым лучиком. Крыжановский зажмурился, ступил шаг назад.

— Андрей Андреевич, сила солому ломит.

— Верно. Но сломать не должна. Слабые бывают посильнее сильных. Всему свое время. Голая сила лишена разума — вот ее беда. А разум, смысл, логика в конце концов побеждают. Должны победить, не могут не победить. Помните Яна Гуса? На костре сказал: «Правда звитежы». А нашей правде жить и жить. Наша правда — благо нашей земли, а не ее разорение. Ваш сосед сегодня Шипов лес сводит, завтра перебазируется: где погуще — там станет валить. А что он валит древний лес, последний лес на юге лесостепи — на это леспромхозу начхать. Им кубы нужны! А вы жили здесь и будете жить до конца своих дней. Вам, только вам — не леспромхозу же! — драться за Шипов лес и сажать новые дубы, сажать на вырубках, что растут вокруг как грибы.

Я взглянул на Крыжановского. Он сник, сгорбился, длинный, гоголевский нос уныло опущен. Сейчас видно, что он очень стар — восьмой десяток… Ах, напрасно, ей-богу, напрасно налетел на него Андрей Андреевич. При чем Крыжановский? Что может сделать, чем может помочь Шипову лесу в его беде отдавший ему всю жизнь, старый лесовод, пенсионер Крыжановский?

Кажется, Андрей Андреевич и сам понял

это — молчит, поправляет без дела очки, шляпу. Нерешительно протянул руку, почти робко взял под локоть Константина Викторовича — не отстранится ли? Не обиделся ли? Нет, даже согнул руку в локте. Теперь они снова идут рядом, под руку идут.

Шаповалов говорит приглушенно, отдельные слова даже не разобрать.

Разве перед Шиповым лесом виноваты только его ученые? Да нет же! Нет! Виноваты все — и он, Шаповалов, и их Докучаевский институт, и Воронежская Охрана Природы. Сколько лет, как Шипов лес перестал быть заповедным? Четырнадцать? Да все это время надо было драться за него, доказывать, кому следует, что промышленные рубки в уникальном, водоохранном лесу — преступление! Но застрельщиками должны быть шиповские ученые. Они — местный оплот лесной науки, форпостный ее кордон, говоря словами Петра Алексеевича. Вот кто любил лес! Страстно любил, почти до смешного, даже от покойников оборонял: запретил хоронить в гробах-колодах. Эх, пустить бы сейчас Петрову дубинку по спинам лесных разорителей. Жаль, лежит без дела в музее. Но это все лирика. Главное вот что. Станция бессильна драться за лес? Ладно. Допустим. Но изучать его, пока он жив, кому же? Шиповцам! И изучать не только по-прикладному, а научно, широко, по-морозовски, по-докучаевски! Сейчас в трудах станции чаще всего что встречаешь? «Рубка», да «вырубка», да «продуктивность». А кругом растет, живет древний лес, полный тайн, загадок. Докучаев считал их «Чудесной Троицей» — Каменная степь, Хреновской бор и он, Шипов. Они связаны неразрывно, связаны в единый, органический, естественный комплекс. Сколько специалистов-докучаевцев сообща, дружно изучали этот комплекс! Геологи, почвоведы, лесоводы, ботаники, зоологи, метеорологи, агрономы… И могли же они в проклятое царское время, действительно без иронии — проклятое, ненавидящее науку, могли же докучаевцы посвящать Шипову лесу не только статьи — целые монографии — книги. Мы с вами хорошо знаем их: почвенно-геологический очерк Шипова леса Павла Отоцкого, исторический и лесоводственный очерк Шипова леса Дмитрия Кравчинского. Устарели они? Разумеется! Семьдесят, восемьдесят лет назад писаны. Но выводами их и сейчас пользуемся. Почему? Новых больших научных работ почти нет. Исследования широкого плана не ведутся. Где в Шиповом лесу почвенные разрезы? Где водосборные площадки? Измерители глубины залегания грунтовых вод? Не видно их…

Скажете, «чистая наука»? Хватит! Отбросим этот жупел недавнего тяжкого прошлого: сегодня — чистая, завтра — прикладная, полезная, нужная. Да и какое там «завтра». Сегодня это нужно! Жалуются лесоводы: огромен, мол, отпад дубового самосева — гибнет три четверти, а то и больше. Как же расти лесу? На месте пары срубленных стариков взойдет ли хоть один молодой дубок? Не знаю, не уверен. А надо, чтобы всходил, и развивался, и рос. Да не один — десятки, сотни. Погублено-то сколько… Но желуди гибнут, не дав ростка. Почему? Мыши? Вредители? Только ли они? А аэрация, влажность, кислотность местных почв? Известны они? Изучались? Слабо, недостаточно! И таких «белых пятен» много, слишком много…

Мы уже подошли к «козлу». Но Шаповалов не собирается садиться. Накопилось, накипело, наболело в душе…

Они стоят так же, как и шли, — рука об руку.

— Только не думайте, Константин Викторович, что я одних шиповцев ругаю. Нет, себя, всех наших лесоводов я ругаю. Годами не встречаемся, сидим в своих углах. Вот восемь лет я у вас не был. Почему? Хворый, ветхий годами? Отнюдь! От Шипова леса до Каменной степи рукой подать. Докучаевцы ездили на лошадях, пешком ходили, и то чаще встречались. А у нас автобусы, «козлы». Нет, сидим сиднем, как Илья-богатырь в своем Муроме. Да и тот встал, когда приспичило. А мы? Когда же мы двинемся?

Поделиться:
Популярные книги

На Ларэде

Кронос Александр
3. Лэрн
Фантастика:
фэнтези
героическая фантастика
стимпанк
5.00
рейтинг книги
На Ларэде

Боярышня Дуняша 2

Меллер Юлия Викторовна
2. Боярышня
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Боярышня Дуняша 2

Невеста напрокат

Завгородняя Анна Александровна
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
6.20
рейтинг книги
Невеста напрокат

На границе империй. Том 6

INDIGO
6. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
боевая фантастика
космическая фантастика
попаданцы
5.31
рейтинг книги
На границе империй. Том 6

Таня Гроттер и магический контрабас

Емец Дмитрий Александрович
1. Таня Гроттер
Фантастика:
фэнтези
8.52
рейтинг книги
Таня Гроттер и магический контрабас

Фараон

Распопов Дмитрий Викторович
1. Фараон
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Фараон

Я - борец! Назад в СССР

Гудвин Макс
1. Быстрее! Выше! Сильнее!
Приключения:
прочие приключения
5.00
рейтинг книги
Я - борец! Назад в СССР

Первый среди равных. Книга V

Бор Жорж
5. Первый среди Равных
Фантастика:
попаданцы
аниме
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Первый среди равных. Книга V

Газлайтер. Том 1

Володин Григорий
1. История Телепата
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Газлайтер. Том 1

Идеальный мир для Лекаря 12

Сапфир Олег
12. Лекарь
Фантастика:
боевая фантастика
юмористическая фантастика
аниме
5.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Лекаря 12

Случайная жена для лорда Дракона

Волконская Оксана
Фантастика:
юмористическая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Случайная жена для лорда Дракона

Система компиляции

Демидов Джон
1. Система компиляции
Фантастика:
героическая фантастика
рпг
5.00
рейтинг книги
Система компиляции

Тайный наследник для миллиардера

Тоцка Тала
Любовные романы:
современные любовные романы
5.20
рейтинг книги
Тайный наследник для миллиардера

Первый среди равных. Книга VII

Бор Жорж
7. Первый среди Равных
Фантастика:
попаданцы
аниме
фэнтези
фантастика: прочее
5.00
рейтинг книги
Первый среди равных. Книга VII