Обретение стаи
Шрифт:
* * *
Помочь с переездом Торик пригласил Семена. А тот взял с собой Вику: чем больше людей и рук, тем лучше. Девятиклассница здорово вытянулась, стала меньше похожа на пухлую девочку-картинку, как в младших классах, и больше на Семена: проглядывали семейные скулы и ямочка на подбородке.
За один день с переездом не управились, пришлось еще и второй выходной захватить. Устали. Болели руки — сколько всего перетаскали, ноги — сколько лестничных пролетов пройдено? Даже в голове, казалось, устала «мышца», которой приходилось
В перерыве сели передохнуть на новой кухне.
— А супа не будет? — удивилась Вика.
— Супа не обещаю, но можем попить чай с плюшками, — великодушно объявил Торик.
— Ну хоть-хооть, — привычно протянула Вика, что у нее означало «хотя бы так, если нет ничего другого».
Разговорились. Вика очень просила сходить с ней на «Ласковый май» — группа как раз собиралась приехать с гастролями через неделю. Семен категорически отказался: такую музыку он не будет слушать даже под дулом пистолета. Торик поначалу поддакивал, он тоже считал такую музыку навязчивым примитивом.
Вика поняла, что ее никто не поддержит. Разом осознала, что ее мечта скоро промелькнет и скроется за горизонтом, и глаза ее наполнились слезами. Голос задрожал, и она решилась на последнюю попытку:
— Ну, пожа-а-луйста! Одну меня мама точно не отпустит!
И Торик неожиданно для себя согласился. Правда, тут же пожалел об этом, но слово было сказано. Вика заметно повеселела. Она уже предвкушала удовольствие, и даже движения ее, казалось, стали легче и проворней. Когда она убежала за очередной стопкой книг, Семен глянул в глаза Торику, отрицательно покачал головой и выразительно покрутил пальцем у виска, имея в виду то ли Торика, то ли Вику, то ли всю затею сразу.
В этот день управились уже часам к трем дня. Ребята попрощались и ушли, а Торик впервые остался один в своем новом жилище.
К этой мысли надо было еще привыкнуть.
* * *
Концерт состоялся. Торик сразу понял, что отправился с Викой не зря: одну ее сюда отпускать точно не стоило. Толпа щерилась подвыпившими пацанами. Они орали, хорохорились друг перед другом, задевали окружающих. Понятно, что драться Торик не смог бы, но присутствие рядом с девушкой взрослого уже отпугивало значительную часть нахалов.
Музыка Торику не нравилась. Все, как он и предполагал: примитивные слова, простенькие мелодии, бесконечные повторы, ломающиеся голоса мальчишек, поющих мимо нот. Но Вика словно не замечала всего этого. Она искренне увлеклась происходящим и получала удовольствие. А во втором отделении не усидела на месте, вскочила и начала азартно пританцовывать со всеми, вовлеченная в общий ритм.
Впрочем, Торик не только отбывал повинность. Один фрагмент текста ему даже понравился:
Кто-то другой и, может быть, случайный
Рядом с тобой и рядом с нашей тайной…
В
В финальной песне Вика уже не только танцевала, но и пела вместе с солистом, периодически виновато оглядываясь на Торика:
Взрослые, ну поймите нас, взрослые!
Мы хотим просто жить чуть поправильней вас.
И именно в этот момент, на концерте заурядной группы, на стадионе, полном подростков, Торик особенно остро осознал, что «взрослые» — это теперь он сам! Как ни странно, до этого он всегда ассоциировал себя со школьниками и студентами. А теперь выросло поколение молодых ребят и девчонок, для которых взрослый (если не старый) — он. Надо же!
Толпа хлынула к выходу. Вику понесло было потоком, но она ухватила Торика под руку и изо всех сил держалась за него, пробираясь к выходу. Выйдя из парка, они направились к троллейбусам. Вика была абсолютно счастлива.
* * *
Август 1991 года, Город, 26 лет
В августе на работе царило всеобщее воодушевление.
Казалось, все получается, все удается — установки совершенствуются, программы пишутся, системы обрастают новыми функциями. Хотя почему «казалось»? Перспективный план заказов на три года вперед ясно показывал: они делают нужное дело, двигают науку и технологию. Отдел еще немного расширили, раз в нем появились новые направления, а сектор Сверчкова взял к себе двух молодых математиков — парня и девушку. Людей стало больше, поэтому на отдел заказали еще компьютеры и измерительное оборудование.
Торик теперь часто брал в библиотеке выпуски «Сайентифик Америкэн». Журнал оказался на редкость интересным, а отдельные статьи прямо-таки пробуждали воображение. Особенно хорошо это получалось у автора со странным именем Терри Виноград. Он писал про фракталы, пространства переменной размерности, про снежинки Коха и «слона» Мандельброта. Торик старательно вникал, строил компьютерные модели, пытался даже рисовать этих математических монстриков, жалея лишь об одном: вряд ли это когда-нибудь пригодится в жизни…
* * *
Была, правда, одна заковыка — человеческий фактор. Можно купить мощный компьютер или настроить аппаратуру. Люди все равно оставались людьми. Они несли на работу не только позитивный настрой и желание работать, но и свои проблемы и заботы. А иногда работе мешали даже их радости. Так вышло с блондинкой по прозвищу Янчик.
Сейчас Торик снова пытается сфокусировать ее внимание на задаче. Она смотрит задумчиво и глубоко… куда-то сквозь него, в свои воспоминания.