Очерк о родном крае
Шрифт:
– Гражданин... Господин!
– Что?
– очнулся Марек.
– У вас взгляд уплыл.
– Ну как же он может уплыть от вас!
– улыбнулся Марек, одергивая полу плаща.
– Я смотрю прямо в объектив.
Он смешно вытаращился. Девушка с готовностью фыркнула.
– Будьте посерьезней, пожалуйста.
– Как никогда!
Марек поправил воротник.
Вспышка ударила по глазам, аппарат прожужжал, девушка перегнулась через стол к монитору. Ее нога, обтянутая тонким чулком, оторвалась
– Готово.
Марек кивнул, пялясь.
– Да-да.
– Готово, - повторили ему.
– Можете освободить стул.
– Что?
– Пройдите к Лидии Сергеевне, - терпеливо объяснила девушка.
– Ваша карточка будет готова через пять минут.
В помещение неожиданно просочилась многодетная семья жителей Средней Азии, и Марек почувствовал себя утопающим во время половодья - его закрутило, оглушило гвалтом и едва не унесло к дверям вместе с раскинувшим руки сосредоточенным охранником, выгоняющим пестрое семейство прочь.
Лидии Сергеевны не было на месте.
Не долго думая, Марек достал ноут и разложил на столе, отодвинув святую троицу из дырокола, степлера и пластикового лотка. Дописав финальный абзац дорожной заметки ('...во всем моем путешествии жило предвкушение дальнейших событий'), он сократил текст до нужного по счетчику знаков размера и сформировал файл для пересылки.
'Господин Фоли, - написал Марек в почтовом клиенте, - высылаю вам обещанный текст. Подключенный модуль самоцензора четырежды проверил заметку на предмет взрывчатых и огнеопасных слов и перегорел (шутка). Репортаж - завтра днем'.
Вай-фай сети не нашел.
Открытие было неприятным, но не фатальным. Не дошли еще европейские стандарты, понял Марек. Но в центре наверняка есть интернет-кафе. Не дикие ж люди. В конце концов, откуда порно качают?
– Та-ак.
Марек поднял голову и столкнулся с внимательным взглядом Лидии Сергеевны.
– Что вы делаете?
– она попыталась захлопнуть крышку ноута, но Марек поставил барьером локоть.
– Я пишу.
– Что вы пишете? Здесь нельзя писать. Уберите, это рабочий стол.
Давлением на крышку Лидия Сергеевна вынудила Марека спустить ноут на колени.
– Устраивает?
– Да.
Женщина шлепнула на столешницу тонкую бумажную папку, завела выбившуюся прядь осветленных волос за ухо и опустилась в кресло. Несколько секунд она раздраженно смотрела на Марека.
– Значит, жалобу пишете?
– Нет.
– А что?
– выжидательно наклонила голову Лидия Сергеевна.
– Я - журналист, - сказал Марек, - вон же у вас мои документы, - он кивнул на журналистское удостоверение, забившееся под угол клавиатуры.
– И с какой целью...
– Господи, вы как КГБ!
Лидия Сергеевна приподняла бровь.
– Молодой человек! Не забывайтесь. Советское прошлое ушло в...
– она запнулась.
– В прошлое!
– А мои статьи, я надеюсь, подтолкнут вас в будущее, - сказал Марек.
– Куда?
– усталым тоном спросила женщина.
– В какое будущее?
– Не знаю. В лучшее. Вместе с Европой.
– Ах, да, - Лидия Сергеевна тряхнула головой, - я поняла. Вместе.
– Она раскрыла удостоверение и прочитала: - Еуропеан дейли репорт.
– Я там работаю, - на всякий случай пояснил Марек.
– И хорошо платят?
– Сносно.
– А к нам-то каким ветром? Мы ж еще не Европа.
– Родился здесь, - буркнул Марек.
– Выбил командировку.
– Хм, совместили профессиональный интерес с личным? Потянуло, значит, в родные места. А раньше что?
Не дожидаясь ответа, Лидия Сергеевна подвинула Мареку удостоверение, затем служебное распоряжение с билетами и раскрыла принесенную папку.
– Паспорт ваш, - она принялась выкладывать документы.
– Чек на срочную регистрацию, чек на регистрационный взнос, ну и карточка.
Ламинированная картонка шлепнулась на столешницу последней.
– Все?
– спросил Марек.
– Да, можете идти, - Лидия Сергеевна повернулась к монитору.
Марек повертел карточку. Фото казалось мутным, но идентифицировать снимавшегося все же было можно. Имя, фамилия, отчество. Зарегистрирован до.
– А где у вас сейчас администрация?
Женщина оторвала взгляд от экрана.
– Все же хотите жаловаться?
За спиной кто-то прошел, на секунду обдав Марека запахом бензина.
– Нет, профессиональный интерес, - он не глядя сгреб документы в сумку.
– Хочу взять интервью.
– Ну, не знаю, вам может и дадут, - Лидия Сергеевна указала пальцем наверх.
– Вся власть у нас на третьем.
– Спасибо.
В коридоре Марек с минуту стоял у стены, чувствуя себя измочаленным и выжатым.
Нет, это не Европа. Это камера пыток. Не прошло и получаса, а он пропотел, как свинья. И вряд ли здесь предлагают душ посетителям. Всего лишь получил регистрацию, ха-ха. Содрали две тысячи, кстати, без сдачи.
Это наследие прошлого. Коридоры насквозь пропитались номенклатурой восьмидесятых, в кирпич въелась пыль бесчисленных отчетов, под потолками витает дух партийных бонз, а демократический экзорцизм провести так и не догадались. Во имя либерализации, и ныне, и присно, и во веки веков. Его передернуло.
– Извините, - улыбнулся Марек очереди, отлип от стены и послал себя к лестнице.
Потому что задумаешься, и тут же прибежит агент Лепнефф и запретит тебе воображать себя умным. Это полоумным - пожалуйста.