Одного поля ягоды

babylonsheep

— Следующая строка самая важная, — сказала Гермиона, не обращая внимания на леденящий душу комментарий Нотта. — Люди могут пересечь барьер, но не могут его покинуть.

— Ой, Грейнджер, но вообще-то ты ошибаешься, — сказал Нотт. — Слово не «человек». Оно буквально переводится как «мужчина».

— Но я тоже не могу пересечь барьер, а я не мужчина, — ответила Гермиона.

— Эффект охватывает «человека» в целом, но грамотный переводчик должен ценить и артистизм, и техничность, — раздражённо заметил Нотт. — Мне кажется, что ты всегда слишком скатываешься к современному толкованию текста. Это не только одиозно, но и ужасно анахронично.

Держу пари, ты и Чосера{?}[Джефри Чосер — средневековый английский поэт, “отец английской поэзии”] читаешь без торна и йоуга.{?}[(прим. автора) “?” и “?”. буквы древнеанглийского для слогов, созданных под влиянием англо-саксонского языка и рунического алфавита. постепенно они пропали после расцвета печатного дела и стандартизированного написания. торн — звук “th”, йоуг — “ch”, которые всё ещё существуют в шотландских наречиях. (прим. пер.) шотландское ch будет звучать как резкое “х”, th не знаю, извините. аналогом подобных букв в русском могут быть “ять” и “ер”.] Фу, я бы ни за что не смог.

— Достаточно, — сорвался Том. — Из того, что я пока понял, чары препятствуют пересечению границы заклинания для некоторых категорий существ и тварей. Чтобы эффективно использовать силу, зачаровывание фокусируется на чётком определении, какие существа и какие твари могут пройти сквозь неё. Что оставляет лазейку для тех, кому достаточно воображения, чтобы обойти их, — задумался он, а затем его осенило: — Физическое пересечение ограничено, но что насчёт магического? Нотт, призови своего Патронуса, и пусть он перелетит через хребет вон там. Патронус ни человек, ни зверь, ни раб, ни слуга.

— Потому что это магия и душа, — выдохнула Гермиона. — Он не посыльный, потому что магическое намерение по своей сути — воплощение милостивого защитника. «Я жду защитника». Экспекто Патронум!

Её выдра вылетела из палочки и над головой Гермионы, запущенная ввысь серебристым выбросом фантомного гейзера, а затем отскочила вперёд и прочь от них. К ней присоединился призрачный фазан, расправив голубовато-белые крылья в радостном полёте по синему с белым небу, и с быстрым шипением оба проскочили через барьер, окружающий украденный «Хогвартс-экспресс». Они задержались на несколько мгновений, а затем унеслись прочь, бок о бок, в западном направлении.

Десять минут спустя вернулись три существа Патронусов: серебристая выдра, голубовато-белый фазан и великолепный феникс, чьи хвост и хохолок горели ослепительным светом. Выдра поспешила обернуться вокруг плеч Гермионы, фазан хлопал крыльями у ног Нотта, а феникс уселся на правую руку Тома, в расслабленной дуэльной хватке которой он держал свою тисовую палочку. Он смотрел на него своими птичьими глазами-бусинками, в бесцветных радужках которых клубился опаловый блеск, и тревожно, но знающе склонял голову.

— Ну, вот и всё, — сказала Гермиона, облегчённо вздохнув. — Профессор Дамблдор знает о проблеме.

— И теперь только осталось её решить, — сказал Том. — Проще простого, несомненно.

Комментарий к Глава 58. Семёрка школяра от автора с моим уточнением: если не спойлерить, то нас ждёт 61 глава (все написаны) и эпилог (ещё не написан)

====== Глава 59. Северные горизонты ======

1945

— Хитрость в том, — говорила Гермиона, — чтобы призвать своего Патронуса и направить его за оберег. Когда он окажется снаружи, его можно отослать, чтобы кого-то найти. Экспекто Патронум!

Из небытия, виляя хвостом, выпрыгнула призрачная выдра и в серебристом течении просочилась через барьер

оберега в футе{?}[ок. 30 см] слева от Гермионы. Это был любопытный барьер, и она подозревала, что его округлый оберег мог быть разработан только той парой профессиональных зачаровывателей, чьи лица напечатали во всех газетах и за головы которых назначили баснословную награду в пять тысяч галлеонов, если привести их живыми. Это было точное и избирательное препятствие, определённое выверенным намерением создателя. Она могла положить руку на его поверхность — участок тонкого воздуха, неотличимый от любого другого, — и надавить со всей силы, но он сдвинулся бы не дальше, чем если бы она так же попыталась нажатием толкнуть шар Земли. Однако сквозь него она ощущала лёгкий ветерок, путающийся в её волосах, а трава прямо на границе колыхалась взад-вперёд, словно между ними ничего не было.

— Экспекто Патронум! — призвал Трэверс, и за её выдрой последовала белая пастушья собака с вываленным языком и густой, взъерошенной шерстью, закрывающей глаза и болтающиеся уши.

За выдрой и собакой отправилась толпа серебристых зверей, призванных аврорами, всеми восемью, и тремя другими учениками Хогвартса, кому удалось создать телесного Патронуса к практическому экзамену защиты от Тёмных искусств. Ими были гриффиндорец и хаффлпаффец, чьи родители работали в Министерстве, и ещё один хаффлпаффец, живший возле Данди,{?}[четвёртый по величине город Шотландии] где, оказывается, раз в десятилетие или около того промышлял дементор, выброшенный с острова Азкабана из-за зимней бури. (В Рейвенкло только Гермиона добилась телесного Патронуса, и ей было приятно знать, что многие её сокурсники провели бесплодные недели за перебором лучших воспоминаний для своих экзаменов по защите от Тёмных искусств.)

Авроры Уилкс и Тромбли создали собственных Патронусов: приземистого мускулистого бульдога и гарцующего петуха с серебряными перьями в высоком, изогнутом дугой хвосте. Гермионе показалось странным, что душа ведьмы приняла облик самца, но Трэверс этому возразил.

— Символизм важнее пола, — сказал Трэверс. — Петух — борец, дуэлянт, защитник стаи. Я знаю, что в аврорате есть волшебник, чей Патронус — самка сокола, потому что они больше и воинственнее самцов. Точнее, технически это сапсан.

— А, — сказала Гермиона. — Значит, моя выдра тоже не так уж и необычна для аврора?

— Не знаю, применимы ли к Патронусам понятия «обычный» и «необычный», — махнул Трэверс головой в сторону остальных авроров, создавших собаку-ищейку, свернувшегося в клубок ежа и гладкого тюленя с сияющими пятнами на серебристо-серой шкуре. Авроры Проберт и Неллер, как она заметила, призвали осла с длинными бархатными ушами и прыгучего маленького зяблика. — Даже если у двух волшебников одинаковый вид Патронуса, например, собака, они всегда выглядят по-разному.

Их Патронусы вылетели за пределы оберега созвездием сияющих фигур и двадцать минут спустя вернулись со свитой животных-компаньонов. Патронусы летали по краю оберега, плавали вдоль окружности раздражёнными кругами, как только что купленные золотые рыбки, брошенные в домашний аквариум. Они задерживались на плечах и руках, а Патронус-светлячок, в частности, собрал вокруг себя внимательную аудиторию авроров. Патронусы не умели разговаривать, но они могли играть в простую игру в шарады, чтобы общаться так же, как и любое другое животное. Патронус-светлячок был уникален тем, что мог отвечать на вопросы «да» и «нет» вспышками света своего хвоста.