Огненный крест. Книги 1 и 2
Шрифт:
Скорее всего, они были фуражирами. У одного на поясе болталась связка мохнатых тушек, другой нес мешок, запятнанный свежей кровью. Пока Роджер из своего укрытия наблюдал за ними, один мужчина предупреждающе поднял руку, другие тут же застыли, как легавые, уставившись на рощу в шестидесяти ярдах от них.
Даже понимая, что там что-то есть, Роджер только через минуту обнаружил небольшого оленя, который неподвижно стоял в подлеске; пятна света от молодой весенней листвы служили ему превосходной маскировкой.
Первый мужчина потихоньку снял ружье с плеча
— Подожди, Абрам, — сказал он тихо, но четко. — Не стоить стрелять так близко от реки. Ты же слышал, что говорил полковник — регуляторы находятся как раз напротив нас, на другом берегу, — он кивнул на заросли ольхи и ивы, отмечающие берег невидимого потока, не далее чем в ста ярдах от них. — Ты не должен их провоцировать, не сейчас.
Абрам неохотно кивнул и положил ружье на плечо.
— Да, я понимаю. Как ты думаешь, это произойдет сегодня?
Роджер оглянулся на рощу молодых деревьев, но олень растаял, как дым.
— Не знаю, — третий мужчина вытащил платок и вытер вспотевшее лицо. — Трайон зарядил орудия с утра и не позволит поймать себя врасплох. Он должен был дождаться Уоделла, но, вероятно, решил обойтись без него.
Абрам презрительно хмыкнул.
— Побить эту толпу? Ты видел их? Наихудшие солдаты, которых я когда-либо видел.
Человек с платком скептически улыбнулся.
— Может быть и так, Эйби. Но ты ведь видел наших милиционеров из захолустья, да? Это что касается толпы. Что касается регуляторов, то их великое множество, толпа это или нет. Два к одному, по словам капитана Нила.
Абрам что-то неохотно проворчал, бросая взгляд на реку.
— Толпа, — повторил он более уверенно и отвернулся. — Ладно, идем, посмотрим на склоне.
Фуражиры находились на том же берегу, что и Роджер; они не носили кокард, но он видел значки на груди и шляпах, вспыхивающих серебром на солнце. Однако он оставался в тени, пока мужчины не исчезли. Он был уверен, что Джейми послал его по собственному усмотрению, и лучше всего, если ему не придется объясняться.
Отношение милиционеров к регуляторам было, большей частью, презрительным. В худшем — среди командного состава — кровожадным.
«Уничтожить их раз и навсегда», — заявил Касвелл за чашкой кофе вчера вечером. У владельца плантации в восточной части колонии не было никакого сочувствия к жалобам регуляторов.
Роджер снова похлопал по карману. Нет, лучше оставить жетон в кармане. Он успеет предъявить значок, если его остановят; он не думает, что в него будут стрелять без предупреждения. Однако, пробираясь по речному лугу, он чувствовал себя незащищенным и вздохнул с невольным облегчением, когда свисающие ивовые ветви окутали его прохладной тенью.
Он, с одобрения Джейми, не взял с собой мушкет и не имел ничего из вооружения, кроме ножа на ремне, который носили все мужчины в колонии. Другим оружием был большой белый платок, теперь лежащий в кармане его пальто.
— Если тебе будут угрожать, маши платком и кричи: «Перемирие», — проинструктировал его Джейми. —
Представив себя, ведущим Хасбанда Хермона с белым платком на палке, словно гид во главе группы туристов в аэропорту, он чуть не рассмеялся. Джейми, однако, не смеялся и даже не улыбался, и потому Роджер с серьезным видом взял платок и аккуратно убрал его в карман. Он выглянул из-за завесы листьев; река шуршала по камням и мерцалв в свете нарождающегося дня. В поле зрения никого не было, а шум воды маскировал любой звук с другого берега. И хотя милиционеры вряд ли бы стали стрелять ему в спину, он не был уверен, что регуляторы не станут стрелять ему в лицо, увидев его пересекающим реку со стороны правительственных войск.
Но он не мог прятаться в деревьях весь день. Он вышел на берег и пошел вниз по течению к месту, указанному фуражирами, внимательно наблюдая за любыми признаками жизни. Здесь брод был лучше; вода мельче и дно каменистей. И все же если регуляторы были поблизости, они вели себя дьявольски тихо. Более мирную картину трудно было представить, но сердце его внезапно сильно застучало. Он испытал странное чувство, будто рядом с ним кто-то находится. Он огляделся вокруг, но ничего не двигалось, кроме текущей воды и покачивающихся ветвей ивы.
— Это ты, па? — произнес он тихо и сразу же почувствовал себя глупо. Но все равно ощущение чьего-то присутствия оставалось, сильное, но мягкое.
Мысленно пожав плечами, он нагнулся и снял обувь и чулки. «Это из-за схожей ситуации, — подумал он. — Хотя нет никакого сравнения между тем, чтобы перебраться через речку в поисках вдохновителя регуляторов, и пересечением на самолете Ла-Манша, направляясь на ночную бомбардировку в Германию. Но миссия остается миссией, тем не менее», — закончил он.
Он еще раз огляделся, но увидел лишь головастиков, мельтешащих на отмели. С немного кривоватой улыбкой он вступил в поток, распугав их.
— Ну что ж в атаку, — сказал он утке, но птица проигнорировала его, занятая поиском корма среди темно-зеленых листьев кресса.
Никакого окрика не последовало из-за деревьев с обеих сторон, и вообще никаких звуков, кроме веселого щебета гнездящихся птиц. И только когда он сел на камень, намереваясь высушить ноги, прежде чем надеть чулки и башмаки, он услышал признаки того, что на берегу все же были люди.
— Так ты хочешь, дорогой?
Раздался голос сзади него, и он замер, ощущая гром крови в ушах. Это был женский голос. Прежде чем он смог пошевелиться, он услышал более глубокий смех, который заставил его расслабиться. Инстинкт подсказал ему, что эти голоса не несли в себе угрозы.
— Не знаю, милочка. Сколько это будет мне стоить?
— О, только послушайте его! Нет ни пенни, не так ли?
— Не беспокойтесь, дорогие леди, при необходимости мы наберем сколько нужно.
— О, вот как? Хорошо, сэр, но вы понимаете, что в нашем приходе сначала берут денег, потом поют!