Оленин, машину! 2
Шрифт:
— Вы крепко ошиблись. Ваша операция обречена.
Парень молчал, пытаясь осмыслить услышанное. Я видел страх в его глазах. Возможно, понимал, что выбрался далеко за пределы зоны поддержки.
— Как тебя зовут? — спросил я.
— Джек. Джек Картер.
— Ладно, Джек. Вопросы сейчас буду задавать я. Ответишь — останешься жить. Если нет… Ну, ты понял.
Он кивнул.
— Сколько вас осталось? — глухо спросил я, глядя прямо в глаза пленному.
— Двадцать восемь, — Джек сглотнул. — Семеро ранены.
— Насколько серьёзно?
— Четверо не доживут до утра. — Он отвёл взгляд. — У остальных тоже не лучшая перспектива, если не вытащим их к своим.
—
— Погиб. Рация разбита. — В голосе прозвучала сдержанная ярость, но больше — усталость. — Без связи мы слепы и глухи.
Я кивнул, будто подтверждая свои мысли. Значит, Бадма сделал всё правильно.
— И что ваш командир решил дальше?
— Приказал продолжать атаку. — Джек выдохнул, потёр лицо ладонью. — Задача — захватить объект любой ценой.
— Знаешь, какой объект?
Американец снова поднял на меня взгляд. Секунду колебался, затем тихо сказал:
— Какой-то груз.
Конечно. Станут им говорить. Простые исполнители. Расходный материал. Но теперь пошли ва-банк. Ни рации, ни тыла, ни шансов на подкрепление. Зато есть приказ, который будут выполнять до конца. Ну, коли так… Я сделал едва заметное движение, и сталь катаны вонзилась аккурат в сердце американца. Он смотрел на меня изумлённо, не понимая, как это могло случиться, а потом закрыл глаза и медленно осел под сосну.
— Вы сделали свой выбор, — прошептал я и пошёл снова к лагерю десантников. Нужно разобраться с остальными.
Глава 30
Я отошёл пару сотен метров в сторону, прислушался. Тайга окутала меня холодной тишиной, но эта тишина была обманчивой. За каждым деревом мог прятаться враг, готовый сорваться с места и напасть. Хорошо, если американцы отправили сюда всего один десантный отряд. А если два или три? Правда, это очень большой риск, поскольку недалеко отсюда идут бои, передвигаются крупные соединения нашей армии, продолжая развивать наступление.
Но кто не рискует, тот не получает обратно атомную бомбу. Она — очень большая ставка в этой смертельной игре. Огромный куш, и пиндосы будут волосы рвать на причинных местах, если прошляпят её. Так один отряд или несколько? Жаль, спросить не у кого. Те, кого я отправил на тот свет, слишком маленькие фигуры в этой большой игре, чтобы быть посвящёнными в секреты такого уровня.
Правда, есть у меня одна мысль, и она, как ни странно, взялась из голливудского боевика «Крепкий орешек — 2». Есть там сцена, когда на борьбу с захватившими аэропорт террористами отправляют всего одно отделение спецназа, гордо именуя его взводом. Когда главный герой спрашивает, почему так мало прислали людей, их командир коротко ворчит: «Один кризис — один взвод».
Уж не из прошлого ли появилась эта фраза? Будь я на месте американцев, отправил бы сюда целый воздушно-десантный полк, а они же привыкли действовать нахрапом. Считают себя самыми крутыми в мире. Это рассуждение успокоило. Ну разумеется! Нет никакого второго отряда и быть не может. Одним поручено, и точка.
Передохнув, я двинулся дальше. Теперь задача была — нанести противнику как можно больший урон. Шёл бесшумно, стараясь использовать каждую тень, каждый укромный уголок. Добравшись до небольшой возвышенности, остановился и внимательно осмотрел окрестности. Итак, лагерь американцев на небольшой поляне среди густого леса. Палатки, укрытия из веток и брезента — всё свидетельствовало о временном характере стоянки. Они не собирались здесь задерживаться надолго. Значит, командир спешил выполнить приказ. По поляне бродили часовые, трое бойцов что-то обсуждали. Остальные, видимо, отдыхали.
Я присел за толстым стволом
Я прижался к земле и выжидал. Пять фигур прошли мимо меня на расстоянии метров двадцати, даже не догадываясь о моём присутствии. Когда они углубились в лес, встал и пошёл за ними. Важно было не просто уничтожить эту группу, а сделать это быстро и бесшумно. Задача была ясна: напасть внезапно, оставить как можно меньше шансов на ответные действия.
Я выбрал подходящий момент и ускорился. Первого из них настиг мгновенно. Короткий молниеносный рывок — и катана скользнула по горлу врага, перерезав трахею. Он не успел ни вскрикнуть, ни выстрелить. Второй обернулся на звук и потянулся к оружию, но я был быстрее. Враг попытался ударить прикладом, но я ушёл в сторону, ударил в солнечное сплетение, вышибая воздух из груди, а затем добил ударом катаны в сердце.
Трое других услышали шум. Развернулись, бросились в стороны и открыли по мне автоматный огонь. Из охотника я мгновенно превратился в дичь. Причём ситуация оказалась паршивой: спереди враги, сзади целый взвод противника, притом они тоже всё поняли, послышался топот бегущих людей. Мне оставалось одно: прорываться вперёд. Рыская из стороны в сторону и используя в качестве укрытий всё, что окажется на пути, я резко приблизился к стрелявшим. Оказался прямо в центре, перед лицом рыжего здоровяка. Он, когда затвор автомата сухо щёлкнул, показывая отсутствие патронов в магазине, отшвырнул его от себя и потянулся к висящему на поясе пистолету. Я был быстрее. Рванул прямо навстречу, выставив катану перед собой, и нанизал пиндоса на меч, как на шампур.
Здоровяк захрипел, выпучив зелёные глаза. Слева я заметил движение, и развернул рыжего спиной в ту сторону. Вовремя: прибежавший на помощь вскинул Томпсон и дал очередь. Она вонзилась в тело бойца, превращённого мной в щит. Поражённый тем, что натворил, стрелявший опустил автомат и уставился на рыжего, который с хрипом повалился на землю, стоило мне его отпустить.
Я рванул к стрелявшему, и мне нужно было преодолеть всего пять шагов, как он пришёл в себя и вскинул оружие. Короткая очередь прошла в сантиметре от моего бедра, — со стороны я казался, вероятно, чокнутым кенгуру, который прыгает не вперёд, а по диагонали. В следующее мгновение я рубанул катаной по горлу американца и кубарем полетел на землю, уходя в сторону: третий тут же начал стрелять.
Он оказался морально устойчивее второго, который погиб из-за того, что замешкался, видя, как расстрелял своего же. Конечно, он мог видеть торчащее лезвие катаны из спины сослуживца и понять, что тому всё равно уже конец. Но всё-таки смотреть, как выпущенные тобой пули кромсают своего же… Третьему на это было наплевать. Он разозлился потерей товарищей и потому поливал всё вокруг, не жалея патронов.
Я не стал к нему приближаться. Прыгая, как чокнутый заяц, умчался в тайгу. Преследовать меня американец предусмотрительно не стал. Понял: себе дороже выйдет. Потому дождался своих, а уж что они там дальше решали, не знаю: я решил вернуться к нашему опорному пункту. Силы были на исходе. Всё-таки пятерых уделал, и хоть желалось бы нанести врагу урон посильнее, но увы. Теперь главное было продержаться до прихода подкрепления.