Оленин, машину! 2
Шрифт:
— Огня не открывать, — приказал я, не отрывая взгляда от тигра.
— Но товарищ старшина, — подал кто-то голос из бойцов. — Кинется же.
— Не кинется, — уверенно сказал я, хотя и сам не понял, откуда это взялось в моей голове. Добавил на всякий случай: — У него морда сытая. Он спать шёл, а тут мы.
Солдаты промолчали. Видимо, решили, что мне виднее. Эх, парни! Знали бы вы, что я уссурийского тигра впервые
— Зачем губить такую красоту? К тому же, нельзя издавать слишком громких звуков — рядом может быть враг, — проговорил я, стараясь убедить не только Буряка и Крючкова, но прежде самого себя. Да, дорого мне может стоить эта ошибка, если тигр на самом деле окажется голодный и решит нами поживиться.
Мы стояли, затаив дыхание, наши автоматы были направлены на тигра, но пальцы не касались спусковых крючков. Я медленно опустил автомат и поднял руки, показывая, что не собираюсь нападать. Тигр продолжал смотреть на нас, его глаза следили за каждым нашим движением. Я вспомнил, что эти звери редко нападают на людей без причины, и надеялся, что этот не станет исключением. «Нет, ну даже если очень жрать охота, то ты подумай: перед тобой три мужика, от них порохом и металлом, потом и прочим пахнет. Войной, смертью. Оно тебе надо, с нами связываться?» — мысленно обратился я к тигру.
Зверь продолжал стоять, принюхивался. Но больше не рычал.
— Медленно отступаем, — прошептал я, делая шаг назад. — Не делайте резких движений.
Мы начали медленно пятиться, не отрывая взгляда от хищника. Зверь наблюдал за нами. Потом издал новый рык, и мы опять замерли, приподняв стволы автоматов. Но звук становился всё тише, пока не превратился в низкое урчание. Когда между нами и тигром образовалось достаточное расстояние, я остановился.
— Мы что, вот так и уйдём? — спросил Буряк. У него голос низкий и хриплый, да к тому же я обернулся на секунду.
— А ты бы чего хотел? Завалить его и содрать шкуру, чтобы домой трофей отправить? — поинтересовался насмешливо Крючков.
— Отставить разговоры! — прошипел я. — Уссурийский тигр — народное достояние. Это раз. Он в «Красной книге» прописан. Согласно закону, убийство этого зверя категорически запрещено. Огромный штраф или даже несколько лет лагерей. К тому же стрелять нельзя, тут могут быть враги. Это два. Так что быстро заткнулись оба!
Бойцы послушались. Я же в который раз уже подумал, что зря ляпнул про «Красную книгу». В СССР она увидит свет только в 1978 году. Но всё равно. Тигр-то не напал, и мы к тому же к нему припёрлись, а не он к нам. Значит, сам пусть и решает, как дальше быть.
Зверь, постояв, пошёл дальше своей дорогой. Мы же поспешили вперёд, поскольку делать лишний крюк на проложенном маршруте означало потерю времени и сил. А поскольку задержались, пришлось ускориться. К вечеру рядовой Буряк вдруг замер:
— Товарищ старшина! — позвал меня.
Мы остановились.
— Слышите? — спросил солдат.
Все навострили уши. А ведь верно! В направлении, куда мы двигались, едва различимые, стали слышны звуки тарахтящего мотора. Тягач! Быстрым шагом продолжили движение. Ещё через минут сорок вышли на просеку, на которой стоял, освещая путь яркими фарами, артиллерийский тягач. Как я и думал, это был «Ворошиловец»,
— Свои! Старшина Оленин и со мной два бойца, — ответил я, поднимая руки. — Мы вышли к вам по приказу майора Грозового. Кто тут старший?
— Я, лейтенант Крапивин, — из-за тягача вышел молоденький белобрысый офицер.
— Здравия желаю! — я представился, как положено, мы пожали друг другу руки.
Я посмотрел на тягач. Мощная штука! Он стоял передо мной, словно великан, готовый к любым испытаниям. Его корпус, выкрашенный в защитный зелёный цвет, сливался с окружающей природой, делая его почти незаметным на фоне леса. При ближайшем рассмотрении становилось ясно, что механический зверь создан для серьёзных задач. Кабина небольшая, но крепкая, с широкими окнами, позволяющими водителю хорошо видеть дорогу. Мотор издавал глухой, уверенный рокот. Двенадцать цилиндров, почти четыреста «лошадок» под капотом.
На душе стало легче. Не знаю, как «Ворошиловец» доберётся до самолёта, но главное — мы до него дошли.
Глава 39
«Ворошиловец» — аппарат мощный. Пятнадцать с половиной тонн стальной мощи! Он попёр через тайгу, — само собой, не по прямой линии, а по извилистой, — довольно резво, сминая небольшие деревца на своём пути, подминая кусты и оставляя позади грубый след от «гусениц», которые глубоко вспахивали землю. Нам ничего иного не оставалось, как следовать за ним, а часть отряда лейтенант Крапивин усадил в кузов тягача.
Я решил идти своим ходом и думал о том, какие всё-таки причудливые кружева порой плетёт судьба. Вот я, например, ещё несколько недель назад сражался на территории страны, которая многие века входила в состав единого, нашего родного государства под названием Россия. Погиб там и оказался в 1945 году, на Дальнем Востоке СССР. И теперь шагаю за тягачом, который собирался с 1939 по 1941 годы на Харьковском паровозостроительном заводе. С началом войны производство пришлось, конечно, прекратить.
Пока шагаем, — дело это довольно медленное, ведь «Ворошиловец» тоже не всюду может проехать, как по бульвару, учитывая складки местности, и потому порой приходится вилять, — лейтенант Крапивин подходит ко мне. Протягивает портсигар.
— Закурим, товарищ старшина? — спросил и… смутился, как красна девица. «Молодой пацан совсем, — замечаю про себя. — Вот и стесняется общаться с тем, кто старше».
— Можно, — соглашаюсь и беру сигарету. Лейтенант даёт огоньку, я затягиваюсь несильно, чтобы не привыкать. Пару раз кашляю, но у Алексея Оленина лёгкие привычные к этому делу, потому сразу адаптируются. Эх, ведь не хотел курить в этом времени! Ну ладно, ради общения с Крапивиным сделаю кратковременное исключение.
— Товарищ старшина, — после полусотни пройдённых шагов говорит лейтенант, — скажите, а что там такое случилось? У нас информация странная. Обрывки какие-то, слухи. Бойцы интересуются, а сам не знаю, что им ответить. Не просветите?
Я некоторое время курю, делаю ещё несколько затяжек, чтобы насладиться старой привычкой. Затем бросаю окурок под ноги, придавив сапогом. Лейтенант обычный пехотный офицер. Любопытный в силу юного возраста. Но не стоит парню лезть в дебри, которые его могут привести к расстрельной стенке.