Операция "Контрольный в сердце"
Шрифт:
====== Часть 38. Три слова... ======
– Ну, так я тебя тоже люблю, – голос дрожит. – Дурость! – откидывает он голову, трет лицо ладонями. Кажется, совсем не рад признаниям. – Ты, наверное, думала, что это будет при свечах, в ресторане… – выдыхает. Качаю головой, поджимаю губы. – Я вообще не думала, что ты признаешься хоть когда-то, – жму плечами. – Даже если и почувствуешь хоть что-то, – тереблю край юбки. – Сам не думал… Но ты же вывела меня из себя! – рявкает, сверлит меня взглядом. – Прости, – поворачиваю на него голову. – Знаешь? – тяжело выдыхает, отворачивается. Бенни! Мой Бенни! Не выдерживаю, бросаясь ему на шею. – Я люблю тебя! Поцелуй меня, – шепчу. – Я злюсь, – так же тихо отвечает мне. – Это я должна злиться, это не я целовалась с бывшим мужем! – улыбаюсь. – Я люблю тебя, Бенджи! – крепко сжимаю в ладонях его лицо. Он лениво отвечает на мой поцелуй. – Эй! – стук по стеклу. Я нехотя отрываюсь от любимых губ. Смотрю в окошко. – Это Джон? – закрывает глаза Бен. – Ага, – отстраняюсь. – Пусть идет к черту, – шепчет. – Чего тебе? – выглядываю из-за Бена. – Вижу, вы помирились, – темное лицо озаряется белоснежной улыбкой. – Но вы все еще на территории моего участка! Так что прекратите это! О’Доннелл, открой окно! Я твой шеф, а разговариваю с тобой через стекло! – наигранно злится. – Открой ему, – откидывается Бен на спинку сиденья. – Чего тебе, Джон?
Я снова привезла свои вещи к Бену. Мотаюсь с этой сумкой, как дура. Чувствую себя шлюхой, которую, то выгоняют, то снова разрешают переночевать в доме. Но я не шлюха, и Бен впускает меня не на одну ночь… Оу пфф… Выброси эти мысли из своей дурной головы, Холи! Хватит!
Оскар крутится у моих ног, пока я раскладываю свою одежду в шкафу в спальне Бена. Он нюхает меня, нюхает вещи. То усядется на пару секунд возле меня, то встанет передними лапами на подоконник, то ляжет на кровать. В глазах его какое-то беспокойство.
– Эй! – укладываюсь рядом с псом, осторожно провожу по короткой шерсти ладонью. – Ты же не думаешь, что я собираюсь занять твое место в его сердце? – улыбаюсь. Оскар внимательно смотрит в мои глаза. Не бойся малыш. У меня совсем другая роль, и место мне отведено совершенно иное. А то, что я теперь сплю на твоём месте… Да… Вот за это извини, малыш.
Бен что-то делает во дворе. Я не следила за ним, а сейчас жутко захотелось понаблюдать. Встаю, быстро перебираю в кухню, окна которой выходят на задний дворик.
О, Господи! Меня бросает в жар. Я покрываюсь влагой. Бен топчется вокруг своей недостроенной печи для гриля. Таскает кирпичи, раствор. Он босой, в широких тренировочных штанах и белой борцовке с черными буквами на спине «LAPD». Его руки, плечи… Мама! Я реагирую на него так, будто он мой желанный кусок мяса в год нищеты. Сокрушаюсь, почему нельзя насиловать мужчин?! Нет. Я бы не хотела отходить его кухонной деревянной лопаткой по заднице, и совершенно не хотела бы нацепить трусы с резиновым членом, и надругаться над моим любимым копом. Я просто хочу подойти к нему, и приказным тоном заставить его трахнуть меня. О, черт! У меня наверное в глазах написано все. Он идет ко мне. Черт! Что же делать? Быстро отворачиваюсь. Дыхание тяжелое, щеки горят огнем, будто перед нашим первым разом. Наливаю холодную воду в стакан, отхожу к холодильнику.
– Завтра сменю фильтр для воды. Он начинает протекать, – болтает, моет руки. Настроение у него, кажется, отличное – постукивает ногой в такт известной только ему мелодии. Возится с полотенцем. Мне бы оно сейчас понадобилось. Сжимаю стакан так сильно, что он вот-вот треснет. – Что делаешь? – дышит у моего уха. Становится еще жарче. Кажется, я прямо сейчас испаряю воду, которую выпила только что. – В… В… Вещи разбирала, – заикаюсь. МНЕ СЛИШКОМ ЖАРКО ВО ВСЕЙ ЭТОЙ ОДЕЖДЕ! – Дай мне, – забирает стекляшку из моих рук. МАМА! Холи, успокойся! Да, что не так с тобой? – А! – мое голое плечо обдает прохладой воды, только что выпитой Беном. – Поедем к Джону? – большая ладонь ложится но мое предплечье. – У тебя температура? – резко разворачивает меня к себе лицом. – Холи! – пугается. Ну, еще бы! Щеки красные, в глазах море жидкости и голова кружится от адреналина. – Я здорова, – опускаю голову. Мне почему-то стыдно, что я хочу его. Хочу так сильно, так рьяно, что можно выжимать всю меня. – Хол, что случилось? – он обеспокоен. Хватаю его за руку, завожу ладонь за пояс своих шорт. – Чувствуешь? – поднимаю глаза, кусаю губу. Он удивлен пуще прежнего. Во взгляде немой вопрос. – Ну… Я смотрела как ты работал, – по телу несутся мурашки. – Тебе, что шестнадцать? – выдавливает. Улыбка вот-вот завладеет его ртом. Я тоже хочу им завладеть. – Сама не понимаю в чем дело, – отвожу взгляд. Еле сдерживаю стон удовольствия, когда его палец проникает внутрь. – Смотри на меня, – шепотом приказывает. – Я смотрю, – выдыхаю, пялясь на его шею. – В глаза смотри, – ловит мой взгляд. – Нет, – качаю головой. – Ну давай же! – перестаёт двигаться. – Пожалуйста! – я почти плыву. Крепко сжимаю его руку и придвигаюсь ближе. – Не останавливайся, – почти молю. Он широко улыбается. Не могу сдержаться, обвиваю руками его шею, крепко целую. Дышать получается очень громко. Его палец покидает меня, ладони быстро стягивают шорты. Все тело заходится в волнительном предвкушении. Он почти швыряет меня на разделочный стол, я чуть не прикладываюсь затылком о висящий шкаф. Бен входит в меня так стремительно и жестко, что я до крови прокусываю кожу губы. – Осторожнее, – улыбается, целует меня. И его губы… Ничего слаще я не пробовала. Никогда! Только его губы. Можно, пожалуйста я умру меж ними? Интересно, ему тоже приятно со мной каждый раз? Громко стону. Я не в силах сдерживать в себе эти ощущения. – Бен. Бен. Бен… – шепчу на выдохе. Он резко останавливается. В чем дело? – Ты же пьешь таблетки? – его голос звучит неожиданно громко. – Все в порядке, – улыбаюсь, зажимаю его лицо в ладонях. – Кончай, – киваю. Бен крепко прижимает меня к себе, утыкается носом в мои волосы, и мы оба не сдерживаем стоны.
Бен сидит в узком кресле, я на его коленях. Нашу наготу прикрывает большое полотенце. Моя голова покоится на его плече. Закрыв глаза, я умиротворенно слушаю его глубокое неторопливое дыхание. Оно убаюкивает меня. Оскар громко сопит на диване.
– Можно ли быть бесконечно благодарной за такой секс? – хриплю. Бен тихонько смеется. – Я серьезно, детка, – открываю глаза, отстраняюсь, смотрю в его глаза. – Мне кажется, я теряла сознание пару раз. На несколько секунд, – улыбаюсь. – Я замечал, – запускает пальцы в мои волосы, убирая пряди от лица. – Кажется, я знаю, в чем тут дело. – Я тоже знаю, – киваю, снова укладываюсь на его плечо.
Мир! Ау! Ты слышишь меня? Можешь остановиться. Пусть все подождет. Передай планете, чтобы она передохнула. Сейчас я ничего не хочу, лишь раствориться. Но мои желания имеют свойство не сбываться, и мы едем в гости к Джону Честору.
====== Часть 39. Женщина, я не ревную ======
Шейла легко обнимает меня и вручает бокал с джином. Хватает за руку и тащит за собой.
– Поможешь мне с брушеттой, – улыбается афроамериканка. – Да, как скажешь, – киваю. Подливаю в бокал грейпфрутовый сок, делаю большой глоток. Домашний джин! Травяной, ароматный. Как немецкий ликер. – Начинка в чашке. Я импровизировала, – вскидывает руки. Я усаживаюсь на барный стул и принимаюсь размазывать что-то красное, вероятно перец с томатами и авокадо, по кускам французской булки. Хозяйка непринужденно болтает о своей работе, о нудном судье, и визгливой черной сучке в зале регистрации свидетелей. – Шей, я нашла джин. Твоя мама обязана мне дать рецепт! – знакомый женский
Хотя… Благодаря этой самой блондинке Бен признался мне в своих чувствах. Но даже этот важный для меня факт не делает Джастис более привлекательной для дружбы с ней.
– Нет, я так не думаю, – качаю головой. ЕЩЕ КАК ДУМАЮ! – Я зашла к Шей на пару минут, и получила приглашение на ужин. О том, что вы приедете, узнала пару минут назад. Я не претендую на Бена. Я замужем. Ну, думаю, ты знаешь, – тараторит она. – Джас! – повышает голос Шейла. – Твоя тирада звучит так, будто ты нервничаешь. И врешь, – хозяйка сверлит взглядом блондинку. С трудом сдерживая гневные выкрики, отправляю закуску в духовой шкаф. – Шей, Джон просит гранатовый соус, – влетает мой блондинчик в кухню. – О! – замечает бывшую жену. – Привет, Джас, – вскидывает руку в приветствии. – Привет, тигренок, – улыбается она. ТИГРЕНОК? О, Господи, закрой глаза на секунду. Я проткну грудь этой женщины крошечным ножом, вырванным из кухонного комбайна. – Лови! – Шейла бросает Бену бутылочку с красным соусом. – Холи, можно тебя на пару минут? – в глазах Бена что-то похожее на страх. – Я занята, – сжимаю кулаки. Не время сейчас. Я очень зла, скорее всего накричу на тебя, может, ударю. – Патрик звонил, у Клер что-то случилось, – сообщает. Все мысли разом покидают мою голову. Что с моей малышкой? – Да, да. Конечно, идем, – киваю. Меня немного трясет. Что с ней случилось? – Что сказал Патрик? – ищу его номер в телефоне. – Холи, нет никакого Патрика. Он не звонил мне. С чего ему вообще звонить мне? Он твой друг! – морщится. – К чему спектакль? – тереблю волосы, укладывая их на правое плечо. – Будь спокойной. Джастис не собирается нас разлучать. Мне наплевать на нее. Я разлюбил тысячу лет назад, – заверяет меня. – Я ей не доверяю, – скриплю зубами. – Не доверяй, – жмет плечами. – Просто знай, у тебя нет повода ревновать. Она мне не нужна. У меня есть ты, – кивает. Я нежно улыбаюсь ему, обвиваю его шею руками, целую в губы. – Люблю, – шепчу чуть слышно. – И я, – кивает он, морщась. Старый вояка не привык к таким громким словам. И тем более, кажется, я усыпила его бдительность. Можно выходить на тропу холодной войны с Джастис.
Бен уходит, а я возвращаюсь в кухню, где Шейла и блондиночка шептались о чем-то, но прекратили, как только я вошла. Кусаю губу, в попытках выглядеть как можно спокойнее.
– Что с Клер? – Шейла вытаскивает меня из планирования убийства бывшей моего Бена. – Что? – не понимаю о чем она. Бен ведь соврал! – А, – отмахиваюсь. – Закрыла саму себя в кладовой, – озвучиваю первую дурость пришедшую на ум. – И из-за этого звонил Падди? – удивляется. – Это еще что! Когда она закрыла ключи в машине, пришлось вызывать национальную гвардию, – запихиваю в рот ложку с остатками начинки. Джастис неожиданно громко смеется, да так громко, что я вздрагиваю. – Ну, и шутница ты, Холи, – улыбается. – Моему Бену наверное не скучно с тобой, – смотрит на меня. МОЕМУ БЕНУ? Я убью тебя, сука! – Он не «твой Бен»! – шипит Шейла. – Все в порядке, – улыбаюсь. – Джастис просто еще не отвыкла, – ставлю чашку в раковину. – Хоть и прошло уже больше десяти лет, – шепчу. – Даже муж уже привык к тому, что я называю так Бена. Я рассказала ему, что встретила вас вчера утром, – какой же у нее противный голос. – Встретила? – прыскаю, не сдерживаясь. Но потом вспоминаю, что в холодной войне не используют оружие. – Где твой муж? Он придет на ужин? – кусаю губу. Перевожу взгляд на Шейлу. Она мотает головой. – Ох! Мой ежик постоянно в разъездах… – слишком грустно выдыхает Джастис. Ежик? Тигренок, ежик. Да, что за зоопарк у тебя? – Жаль, – перевожу взгляд на таймер духового шкафа. Пора вытаскивать брушетту. Может, зря я так ненавижу блондинку? Она ведь сама бросила Бена. Она больше не захотела быть с ним. Быстро развелась, быстро вышла замуж… Ей Богу, она ведь мне совсем не соперница. Ну, что она может предложить ему? Разогреть давно остывший ужин? А я его сладкий десерт, которым он только начал лакомиться. Брось, Холс! Не рычи на нее. В конце концов у этой лани меньше сил и энергии чем у тебя, как минимум лет на десять. Холи! Ну ты и стерва! Улыбаюсь собственным мыслям. Я моложе и красивее. И сейчас с ним я, а не она!
Ужин течет в непринужденном русле. Никакой нервозности, напряженности в атмосфере за столом. Я совершено спокойна. Я знаю, Бен любит меня, ему хорошо со мной. Он не бросит меня ради своей бывшей жены.
– Да! Атлантик-сити радовал нас в то время, – смеется Джастис. Что? Улавливаю обрывок фразы. – В Джерси было довольно-таки холодно осенью, – улыбается Бен. – А помните, как мы завалились в гости к бабушке Дона? – вспоминает Джон. – Мы были такие пьяные. Я со свежими швами над глазом, половина лица синяя, – в голосе Бена ни следа печальной меланхолии. Она скорее радостная, счастливая. Швы над глазом? Это же день их свадьбы. Спокойствие покидает мое тело. – Я украла в магазине сувениров синюю статуэтку статуи свободы. Синего мне как раз не доставало. И фату мне сняли прямо с манекена в свадебном магазине. Она была вся залапанная грязными руками, и жутко воняла гуталином. А Бен сказал, что она мне очень идет, и я пообещала не снимать ее. Кажется после этого у меня завелись вши размером с ладонь, – Джастис так счастлива своим воспоминаниям. – Стоит ли говорить, что брачная ночь была испорчена? – хохочет она, и ловит мой взгляд. Тут же меняется в лице, улыбка теряется. – Извини, Холи, – опускает глаза. – Ничего, – отмахиваюсь. ЕЩЕ КАК ЧЕГО!!! – У вас с Беном есть прошлое. Как и у любого человека в этом мире. Оно есть и у меня, – киваю. – Есть бывший парень. Бен его знает. Кажется, даже приложился к его лицу своим кулаком однажды. Так, милый? – сжимаю его ладонь. На моем лице фальшивая улыбка, притворное спокойствие, наигранно радостный голос. – Да, пришлось, – Бену неудобно говорить об этом. – Вы о Лиаме? Да уж, – без задней мысли Джон дает добро на продолжение разговора. – Весь участок еще долго помнил, как ты наваляла ему в приемной. – Да, пришлось, – передразниваю Бена. – Все в порядке? – шепчет он мне чуть слышно. – Конечно, милый, – улыбаюсь. Я никогда не называла его милый. О, ты даже не представляешь, что тебя ждет дома! Я растерзаю тебя на миллиарды кусочков, как бешеная неудовлетворенная дворовая сука! Руку даю на отсечение, ты специально притащил меня на этот ужин. Ты знал, что твоя чертова бывшая жена тоже будет здесь! Ненавижу тебя. И ее ненавижу! Всю вашу семью ненавижу! И даже не смей говорить мне, что я параноик! Ты сам больной, раз думаешь, что мне приятно общество твоей бывшей. Стой! Холи, стоп! Я сейчас поругалась с Бенджамином в своей голове? Да поругалась!