Оракул с Уолл-стрит 4
Шрифт:
— Понял, босс, — О’Мэлли тронул шляпу. — Кстати, «ручей пробивает камень не силой, а настойчивостью».
— Снова ирландский поэт?
— Нет, китайская пословица, — он усмехнулся. — Даже ирландцы иногда признают мудрость других народов.
Я улыбнулся и протянул ему свой стакан:
— Допивай. И поехали. У нас впереди большой год, и к нему нужно хорошо подготовиться.
Мы двинулись к выходу из парка, оставляя за собой следы на свежевыпавшем снегу. Огни рождественского Нью-Йорка мерцали в сгущающихся сумерках, и на мгновение мне показалось, что я вижу
Глава 19
Майские предчувствия
Лучи майского солнца проникали сквозь шторы из тяжелого шелка, прорисовывая полосы света на мраморном полу спальни. Я открыл глаза, наблюдая, как пылинки танцуют в золотистых лучах.
Шесть часов утра. Мое тело уже привыкло просыпаться в это время без будильника, результат многомесячной строгой дисциплины.
Нажав кнопку переговорного устройства у кровати, одной из технических новинок, которыми я оснастил свой особняк, я произнес:
— Фаулер, кофе в малую столовую через пятнадцать минут.
— Да, сэр, — незамедлительно откликнулся дворецкий. — Джузеппе уже приготовил легкий завтрак. «Нью-Йорк Таймс» и «Уолл-стрит Джорнал» ожидают вас.
Встав с постели, я подошел к окну и раздвинул шторы. Передо мной раскинулся панорамный вид на Центральный парк, уже утопающий в свежей майской зелени.
Мой новый особняк на Пятой авеню, приобретенный всего три месяца назад за семьсот пятьдесят тысяч долларов (астрономическая сумма, все еще вызывающая внутреннюю дрожь), располагался в самом престижном районе Манхэттена. Трехэтажное здание в неоклассическом стиле, с белокаменным фасадом и колоннами, оно вполне соответствовало моему нынешнему положению.
Временами я все еще просыпался с ощущением, что нахожусь в скромной квартире на 42-й улице. Потом реальность накатывала волной: я, Уильям Стерлинг, уже и вправду являюсь человеком, чье личное состояние перевалило за пятьдесят миллионов долларов.
Человеком, чья подпись на чеке заставляла банкиров вскакивать и раскланиваться. Человеком, за которым следили репортеры финансовых изданий, выискивая, какие акции я покупаю.
Ирония заключалась в том, что истинный источник моего процветания, знание будущего, оставался скрыт от всех. Сколь многие восхищались моим «даром финансового предвидения», не подозревая, что этот дар буквален.
Утренний туалет не занял много времени. Джеймс, мой камердинер, уже подготовил костюм, серо-голубой в тонкую полоску от Брукс Бразерс, сорочку из египетского хлопка и галстук темно-синего шелка. Идеальный наряд для майского дня, в котором запланированы три важные встречи.
Спустившись в малую столовую, я обнаружил, что все уже готово к моему появлению.
На столе красного дерева дымился свежесваренный кофе, рядом лежали утренние газеты, аккуратно сложенные и еще не тронутые. На серебряном блюде тосты, свежие фрукты и омлет с трюфелями, фирменное блюдо Джузеппе, которого я переманил из «Плазы» двойным окладом.
Я начал с «Уолл-стрит Джорнал», пробегая глазами заголовки: «ПРОМЫШЛЕННЫЙ ИНДЕКС ДОСТИГ
Весь мир верил в бесконечный рост. Весь мир, кроме меня.
Я отложил газету и взял телеграмму, доставленную на рассвете. От моего брокера в Майами, Роберта Кларка:
«РЫНОК ФЛОРИДСКОЙ НЕДВИЖИМОСТИ ПОКАЗЫВАЕТ ПРИЗНАКИ ОХЛАЖДЕНИЯ СТОП ЦЕНЫ НА ПРИБРЕЖНЫЕ УЧАСТКИ УПАЛИ НА 8% ЗА МЕСЯЦ СТОП КОЛИЧЕСТВО СДЕЛОК СОКРАТИЛОСЬ НА 22% СТОП ЖДАТЬ ДАЛЬНЕЙШИХ УКАЗАНИЙ ВОПРОС».
Я улыбнулся. Вот он, первый четкий признак надвигающегося краха. Именно с Флориды начался предыдущий спад 1926 года. История повторялась, но теперь эта модель выглядела намного опаснее.
Дверь столовой отворилась, и вошел О’Мэлли, неизменный спутник, телохранитель и помощник. Как всегда, безупречно одетый в костюм, скрывающий внушительные габариты, с аккуратно причесанными волосами и почти незаметной выпуклостью под пиджаком, где располагался кольт 38-го калибра.
— Доброе утро, босс, — произнес он, держа в руках папку с документами. — Свежие сводки из банка и телеграммы от региональных брокеров.
— Доброе, Патрик. Что там с нашими европейскими позициями?
— Стабильно растут, как вы и предсказывали. Швейцарские золотодобывающие компании прибавили еще два процента за вчерашний день.
Я кивнул с удовлетворением. Перевод части капитала в золотодобывающие компании был одним из ключевых элементов моей стратегии подготовки к кризису.
— А это только что доставили, — О’Мэлли протянул мне конверт с фирменным логотипом «Стерлинг, Харрисон и Партнеры». — Финансовая сводка за апрель. Мисс Левински подготовила лично.
Я открыл конверт и быстро просмотрел содержимое. Исследовательский отдел под руководством Сары Левински демонстрировал превосходные результаты. Ее аналитические методы, основанные на моделях, которые я привнес из будущего, позволяли выявлять тренды задолго до их обнаружения конкурентами.
— Расписание на сегодня? — спросил я, отпивая кофе.
О’Мэлли сверился с записной книжкой:
— В десять встреча с исследовательским отделом в главном офисе. В час дня ланч с Вандервудом в «Плазе», обсуждение расширения гостиничной сети. В четыре ваше присутствие в совете директоров «American Hotel Corporation». Вечером встреча с Роквудом-младшим, а завтра в девять утра заседание совета «Стерлинг, Харрисон и Партнеры».
Я кивнул и уже собирался ответить, когда зазвонил телефон. Фаулер возник в дверях, словно материализовавшись из воздуха:
— Мистер Прескотт на линии, сэр. Говорит, срочно.
Я поднялся и направился к телефонному аппарату, установленному на отдельном столике. Трубка из черного бакелита казалась тяжелой в руке.
— Джонатан, доброе утро.
— Уильям! — голос Прескотта звучал возбужденно, что было редкостью для этого обычно невозмутимого человека. — Невероятные новости. Мы только что перевалили за отметку в сто пятьдесят миллионов долларов под управлением!