Орлиное гнездо
Шрифт:
Корнел защищал своего князя с безумством отчаяния – и, даже увидев, как черные чехи валят на пол и вяжут последних витязей, не выпустил из рук меча. Отбиваясь от нескольких солдат сразу, витязь увидел, что к господарю пробился враг; и вот уже двое, трое навалилось на его князя. Чехи с яростью схватили Дракулу за плечи, потом выкрутили ему локти и пригнули книзу, ткнув лицом в стол.
А потом Корнел ощутил тупой, тяжкий удар по голове. “Господи, дай силы отмстить”, - только и успел подумать он; и потерял сознание.
========== Глава 56 ==========
Когда
Дракула и его витязи шли, опустив головы, не глядя ни на кого, а только с сознанием самих себя: с каким-то тихим и горделивым сознанием. Черные чехи шагали и ехали верхами по сторонам валахов, и приветствовали восторженный народ взмахами черных и мощных, грозных рук; Жискра, на своем коне, особенно блистал, точно воевода, одержавший великую победу. Но он же и следил – бдительно следил, чтобы драгоценных пленников не обидели; а до этого было недолго.
Вот кто-то среди множества волнующихся рук и голов – нарядных, оборванных, без различия чина и звания – выкрикнул надрывное, исполненное от сердца идущей лютой ненависти проклятие Колосажателю; и толпа тотчас же подхватила бранные слова. Стоило только начать! А потом в витязей со всех сторон полетели камни и комья грязи.
Иоана вскрикнула, когда в одного из связанных воинов угодил камень, который рассек ему щеку; это был не Корнел, но для Иоаны сейчас все эти мужи были как сотня Корнелов, как сотня великих бедствий и любовей. Жених обхватил ее за плечи, предупреждая какой-нибудь опасный порыв, но Иоана не глядела на него – а только на своих валахов, которых толпа грозила растерзать. Конные чехи стали теснить семиградцев, отвечая проклятьями и угрозами на проклятья; теперь опасно стало и им, людям Жискры, - но они не зря носили свое имя, и боевая слава их была у всех на слуху. Один вид их обнаженных мечей и сабель смирил народ.
Казалось, что бунт улегся, - как вдруг какой-то одинокий смельчак бросил ком грязи, да так удачно, что тот попал в самое лицо князю Цепешу.
Кругом ахнули; не то восторжествовали, не то ужаснулись, а вернее сказать, все вместе. Дракула вскинул голову – по щеке стекала земляная жижа - и ожег брашовцев взором своих глаз, которые, казалось, не могли принадлежать ни мужчине, ни женщине: огромные, зеленые и слишком страшные для любого человека, но с длинными женственными ресницами.
Однако крикнул он так, что отшатнулись самые отважные мужи:
– Подлые шелудивые псы!..
И ненависти в этом крике было еще больше, чем в тех проклятьях, которыми его осыпал торговый люд Брашова, примученный князем Валахии всего сильнее. Народ зашумел и стал напирать; брань посыпалась на беззащитные головы пленников, как град.
– А ну назад! Осади назад! – приподнимаясь в седле, с бешенством закричал Ян Жискра, вращая глазами и описывая над головою круг огромной саблей, которую носил на боку, как когда-то Дракула. – Собачьи дети!..
Ударив саблей коня, он врезался в толпу. Люди попятились; а над
– Кто еще посмеет буянить – дурь вышибем из башки свинцом! – крикнул Жискра.
– Мы ведем пленников короля! Всем разойтись с дороги!
Народ расступался, взволнованно восклицал и затихал, смиряясь перед блеском “Черного наемника”.
– Пленников короля, - прошептала Иоана, взглянув на графа. В глазах ее сверкали слезы. – Пленников короля!..
И она, привстав на цыпочки, поискала глазами среди неумолимо удаляющихся узников – и вдруг крикнула во весь голос:
– Корнел!
Страшная тишина повисла над толпою. И Иоана поняла, что Корнел услышал ее, понял, кто зовет его.
– Помни Царьград! – крикнула она.
Никто больше, кроме этих супругов, не понял, о чем она говорит; и Иоана ужаснулась, что Корнел тоже не поймет. Но вот до нее донесся ответный крик, уже слабый оттого, что валахи так удалились.
– Помню!
Пленники прошли, и стражники их тоже; и тогда общее внимание и негодование обратилось на Иоану.
– Их ведьма! Валашка!
Андраши, быстро заступив свою суженую, выхватил меч; толпа шарахнулась. – Пошли прочь! Подлая чернь! – крикнул золотоволосый рыцарь. А Иоана, схватившись за плащ венгра, больше всего жалела, что она сейчас в женском платье и не может так же постоять за себя, как он встал за нее.
Но граф уже отпугнул тех, кто покушался на Иоану; и, схватив за руку, велел ей:
– Идем отсюда, все кончено!
Они выбрались из толпы, которая с охотой и даже с некоторым страхом давала им дорогу. К ним примкнули их венгры и валахи: точно ручейки слились в одну строптивую горную реку, пробившую себе путь среди камней католического города.
Иоана взглянула в глаза жениху – и поняла, что ничего говорить не нужно. Она улыбнулась ему, и он улыбнулся в ответ: в глазах его, как и в ее глазах, блестели слезы.
– Теперь их отведут в тюрьму, - прошептал Андраши. – А тем временем обыщут дом, где они жили: Дракула, кажется, перехитрил нас…
– В чем же? – воскликнула Иоана.
Граф огляделся по сторонам и быстро и тихо проговорил:
– Корона.
Приведя невесту домой, Андраши наказал ей сидеть тихо – сейчас очень опасно было выходить на улицу; а в такие дела, которыми займется он, женщине и подавно соваться нельзя.
“Женщине почти никуда нельзя соваться, - мрачно подумала Иоана. – Если только она не отрекается от своего лица”.
– Постой, - видя, что он вот-вот уйдет, Иоана схватила жениха за руку. – Ты будешь добывать корону? Но ведь Дракула, конечно, не мог бросить ее в пути, она для него дороже даже собственной чести!
Андраши кивнул.
– Бесспорно, - серьезно сказал он. – И больше всего я опасаюсь, что Дракула ее и вовсе не вывозил из Валахии – а оставил своему брату Раду. Тогда, придя в Тырговиште, мы найдем его уже на троне!
Иоана нахмурилась.
– Неужели же ты думаешь, что…
Венгр пожал плечами.