Основы английской фразеологии
Шрифт:
понятие мотивированности фразеологических единиц не опирается в
13 См.: А. В. Кунин. Некоторые вопросы английской фразеологии.
Англо-русский фразеол. словарь (АРФС). М., Изд. иностр. и нац. словарей, 1955.
14 О типах связей слов акад. В. В. Виноградов писал подробнее в статье
«Основные типы лексических значений слова » (ВЯ, 1953, № 5). Об этой статье
см. гл. II, § 1.
7
егр изложении на какие-либо конкретные, объективно
определяются, и из трактовки приводимых языковых
иллюстраций эти критерии вывести не удается. Так, автор утверждает,
что «если есть хотя бы глухой намек на мотивировку общего
значения, то о сращении говорить уже трудно».15 Однако сам он
квалифицирует как «сращения» те сочетания, которые содержат
грамматические архаизмы (типа «ничтоже сумняшеся», «и вся
недолга»),16 хотя «глухой намек» на мотивировку (и даже просто
на прямой смысл речения) в них, несомненно, имеется, он
просвечивает сквозь изолированную форму компонентов. Так,
степень мотивированности, как дифференциальный признак
«сращений» и «единств», перебивается чисто структурным
признаком.
Демотивация фразеологизма фактически приравнивается в
рассуждениях В. В. Виноградова к невыводимости его общего
значения из значений его компонентов.
Если под выводимостью подразумевается возможность
понимания значения фразеологизма на основе осмысления его
мотивировки, то такая «выводимость» в большинстве случаев есть
чистейшая иллюзия. Если не знать значения фразеологизмов
«выносить сор из избы» или «стреляный воробей», которые, по
В. В. Виноградову, являются «единствами», то, в условиях их
изоляции от речи, мы можем, отталкиваясь от одного и того же
мотивирующего образа, с одинаковым основанием
расшифровать первый из них как 'наводить порядок' или 'облегчить душу
тяжелым признанием', или 'отделаться от чего-либо лишнего,
ненужного' и т. п., а второй — как 'запуганный5 или, может быть,
'много претерпевший человек'. Их ^расшифровка,
соответственно, как 'разглашать внутренние дрязги' и 'опытный человек*,
вовсе не является единственно возможной. Если в условиях речи
или определенной речевой ситуации можно понять смысл
неизвестного ранее идиоматического сочетания, то действующей
силой тут является не столько прозрачность его мотивировки,,
сколько внешние указания, идущие от контекста или ситуации.
Если же выводимость значения целого из значений его частей
подразумевает объяснимость самой
образом и смыслом сочетания, то остается совершенно неясным, чем
определяется порог демотивации: непониманием мотивировки
речения со стороны говорящих или необъяснимостью ее даже с
помощью исторических и этимологических разысканий. Первое
условие зависит от личных возможностей субъекта — от степени
сложности его ассоциативного восприятия, от его
общеобразовательной или специальной подготовки и даже просто от меры его
внимания к языку. Поэтому второе условие представляется бо-
"5 В. В. Виноградов. Об основных типах.., стр. 353.
16 Там же, стр. 346.
8
лее объективным.. Но этимологическое объяснение языкового
явления в большинстве случаев нейтрально по отношению к его
актуальной сущности. Во всяком случае, оно не может считаться
его конституирующим свойством и не имеет прямого влияния на
его функционирование в речи.
Для того чтобы степень мотивированности фразеологической
единицы могла бытЬ положена в основу типологического
деления фразеологизмов, было бы важно, во-первых, доказать, что
она действительно является самым существенным их признаком,
а во-вторых, выработать строгие и точные объективные критерии
ее определения. Никто из последователей теории В. В.
Виноградова не счел нужным этим заняться. Поэтому во многих
работах включение фразеологизма в ту или иную из двух первых
рубрик схемы сплошь и рядом кажется случайным и
произвольным. Даже у самого В. В. Виноградова некоторые примеры
«единств» не обнаруживают ни «выводимости» значений, ни
мотивированности (ср.: «намылить голову», «класть зубы на
полку» и др.)-17
Наконец, пятая особенность работ акад. В. В. Виноградова
по фразеологии — это их ориентация именно и только на
русский языковой материал. Использовать их положения в качестве
обобщающей теории фразеологии можно было бы только после
тщательной проверки их на материале другого языка. Но и этого
мало. Необходимо при этом иметь в виду, что приложимость
теории, предложенной для одного языка, к материалу другого
языка иногда может доказывать не ее плодотворность, а ее
неконкретность. Однако это простое соображение оставляется
большинством англистов без внимания.
Единственная работа по английской фразеологии,
построенная на совершенно иных и оригинальных принципах и имеющая