Особый соус для героя

Тихомирова Лана

–  Нет, да и не тянуло его. Он стал от меня скрывать какие-то вещи. Как ему не терпелось, чтобы я поскорее ушла!

Доктор сел со мной рядом.

–  Ну, иметь секреты друг от друга нормально. Не нормально их так скрывать. То есть он совершает… медитации… при этом не говорит тебе, что занимается йогой.

–  Когда я ему помешала, он набросился на меня с руганью, дескать я помешала ему увидеть лотос! Дулся потом все утро, хуже маленького ребенка, ей-богу!

Доктор сильно призадумался.

–

 Голым задом на кафеле, рано утром пытался увидеть лотос, говоришь, - пробормотал доктор, - Надо полистать одну книжицу, мне что-то это напоминает. В любом случае, такому творческому и неустойчивому человеку, как Виктор медитации не помешают, другой вопрос с какой установкой он их делает. Я не буду сейчас ничего предполагать. Он не хочет ко мне зайти пообщаться?

–  Я предложила ему пропить курс таблеток, он сказал, что не хочет. При упоминании вашего имени… Господи, что с ним творится!
– я бросила бесполезную веточку на песок дорожки.

–  Опять эта дрянь расцвела, - откомментировал доктор, глядя на сад.

–  А мне они нравятся.

Доктор меня не слышал, а задумчиво пялился в сад.

–  А вы? Как у вас дела?

–  Что?
– встрепенулся ван Чех, через время.

–  Как ваша преследовательница?

–  С утра не видно. То ли прячется, то ли не вышла пока на охоту. В любом случае, домой пойду один. Я подумал, чего бояться мне здоровому мужчине высокого роста и крупного телосложения? Я видел ее, она невысокая, маленькая. Я зашиворот ее схвачу и все… Враг побежден.

–  Финки вам надо бояться.

–  Да, финки страшные, - невпопад ответил доктор, - Погоди. Нож, что ли? Нет, если она хочет меня убить, а скорее она хотела бы… ну точно убивать меня не собираются. То это был бы кирпич на голову, пинок под поезд метро или автобус, удушающий газ в лифте. Во всех письмах присутствуют обещания каким-либо образом меня задушить, то в каменных объятьях, то в нежнейшей из тканей. Либо это, либо вообще ничего.

Я жив пока, и просто счастлив этому. Хотя сегодня… наверное инстинктивно чуть крепче обнял детей и суть ласковее был с Бри. Она прекрасная, не заслужила такого обалдуя, как я, - доктор нервно грыз большой палец.

–  Да, работать нам с вами сегодня нельзя, - усмехнулась я.

Я посмотрела на доктора и вздрогнула. Глаза его были закрыты чьими-то ладошками, маленькими, как у ребенка. Доктор замер, как суррикат в дозоре и не дышал. Левая рука сжата была в кулак. Я посмотрела за голову доктора, но там никого не было. От напряжения меня затрясло.

–  Угадайте, кто!
– задорно с хрипотцой сказала преследовательница доктора.

Доктор молчал. Я не знала что мне делать. Надо было как-то спасать доктора, но как?

Я осторожно отклонилась назад. Невысокая девушка, с короткими волнистыми волосами, веснушчатым

круглым лицом хищно улыбалась мне и подмигивала правым глазом, мол, не выдавай меня.

–  Ну, доктор, что же вы молчите?
– с претензией на каприз спросила она.

–  Я вас не знаю, - осторожно ответил доктор.

–  Да, прям!
– хихикнула хрипло она и ее карие глаза сверкнули зеленцой.

–  Девушка, - тихо начала я, но она нетерпеливо мотнула головой.

–  Доктор, вспомните, лет пятнадцать назад. Вы гостили в одной семье на севере. Помните?

–  Хорошая моя, - задушевно начал доктор, он стал расслабляться, - когда я начал получать ваши письма, я стал забывать, что делал час назад, а вы говорите пятнадцать лет. Я тогда года два, как окончил университет, и гостил у одного профессора, было дело. Но причем тут это?

–  Фамилия профессора?
– повелительно спросила девушка.

–  Дер Гловиц, по-моему, гипнолог, - напрягся доктор, чтобы припомнить.

Я сидела ни жива, ни мертва.

–  Пра-а-авильно, - протянула девушка и глаза ее заблестели.

–  У него была жена, Анна по-моему, - припоминал дальше доктор.

–  И…?

–  И больше я никого не помню, - сдался доктор.

–  Что, совсем никого?

Девушка опустила руки и совсем расстроилась, доктор начал глубоко дышать. Она обошла скамейку и плюхнулась на нее со всего размаху, совсем, как доктор в кресло.

Доктор обернулся на нее медленно и посмотрел долгим изучающим взором.

–  Ты похожа на дер Гловица, забыл его имя.

–  Хостес Адер, - буркнула девица.

Доктор просиял.

–  Ты его дочь!
– восхитился он.

–  Да не ужели! Пять за сообразительность, - фыркнула она.

–  Ль… ль, - щелкал пальцами доктор.

–  Лянка, - улыбнулась она.

–  Лянка Анна дер Гловиц? Все еще дер Гловиц?
– доктор обрадовался, с него упала тяжесть всего месяца.

–  Да, - Лянка подалась вперед.

Они обнялись, как старые приятели.

–  Ты - маньячка, чертова!
– ругался на нее доктор, - Я тут с ума схожу, думаю, кто мне записочки идиотские шлет, следит за мной.

–  А я знала, что вы меня не вспомните, мне тогда всего десять лет было, хотела для эффекта попугать вас.

–  Ты меня чуть в могилу не свела, ты понимаешь?
– нахмурился доктор.

–  Простите, - нахально усмехалась Лянка.

–  Засранка, - умилялся доктор, - Ты давно здесь?

–  Полгода. Отец переехал преподавать, а я все пыталась вас найти. Я все пятнадцать лет ждала этой встречи.

–  А если бы я умер, то так бы и не дождалась, - расхохотался доктор.

–  А это не тот профессор дер Гловиц, который будет преподавать у нас на следующий год?
– слабо спросила я.