Особый соус для героя
Шрифт:
– Я не знаю других профессоров преподающих гипноз лучше, чем он, - обернулся ко мне доктор, - Пенелопа отдельно у него училась. Я по ее просьбе к нему ездил.
Я разразилась нервным смехом, я хохотала, как сумасшедшая, а потом из глаз покатились крупные слезы. Доктор сначала спокойно взирал на мою истерику, потом сам стал басовито хохотать. Лянка посмотрела на нас, как на двух идиотов и флегматично закурила.
Доктор успокоился, а я рыдала в голос на скамейке. В голове было пусто, от нахлынувших эмоций.
– Все, Бри, хватит.
– Теперь можно и на работу, - сказал доктор, хлопнув ладонями по коленкам, - Лянка, я приглашаю тебя вечером на ужин, к себе домой. А потом я был бы рад, встретиться с тобой и с твоим отцом.
– Да, я пока пошатаюсь тут, - улыбнулась Лянка.
Я снова затряслась теперь уже от беззвучного смеха, а из глаз снова полились слезы.
– Ой, ты горе. Брижит, ну хватит, дитя мое, - доктор поднял меня за локоть.
– Чего это она?
– удивлялась Лянка.
– Вот, смотри на дело рук своих. До чего довела ребенка, - сурово сказал доктор.
– Лучшего моего специалиста по детским девиациям.
Я расхохоталась пуще прежнего.
– Прости, Брижит, я не хотел этого делать, но придется.
Доктор не сильно размахнулся и влепил мне пощечину. В ушах зазвенело, мир поплыл перед глазами. Плюха была очень увесистая. Я сначала озлилась на доктора, а потом вдруг задышала ровнее и спокойнее, в голову вернулись мысли. Я вспыхнула до ушей.
– Простите, доктор.
– Не извиняйся, пойдем. Сестра поставит тебе укольчик и будет тебе спокойствие и счастье, хотя бы на ближайшие часа три-четыре, - пробасил доктор, пожимая мне ладонь, - Хорошо?
– спросил он, глядя мне в глаза.
– Да, - кивнула я, не отрывая от него взор.
– Вот и хорошо, Брижит Краус дер Сольц.
Глава 10.
Я еще долго лежала в комнате отдыха, около получаса, а может и дольше, пока успокоительное не начало действовать. Та лошадиная доза, что мне укололи, должна была подействовать капитально, но у меня лишь прекратилась истерика. Не думала, что Виктор может так вскрутить мне нервы.
– А угадайте, зачем я пришел!
– раздался визгливый голос Кристофа. Он зашел туда, куда ему вход был запрещен.
– Кто тебя знает?
– устало спросила я.
– А я пришел рассказать вам рецепт пиццы "Тимофеевской", салата "А-ля-мусорная куча" и десерта "Клубничная фантазия".
– Тебе нельзя здесь находится, Кристоф, иди в комнату, где мы всегда занимаемся, я сейчас приду, - я встала с кушетки, все тело ватное, голова, будто паралоном набита.
Кристоф немного обиделся, но вышел из комнаты отдыха. В коридоре я встретила совершенно зашуганую им бабушку, передала направление и все мои пожелания. Женщина едва ли не плача приняла у меня из рук бумажку
"Любопытно, нас сейчас слышит доктор или нет?" - подумала я.
Кристоф важно расхаживал по комнате, обмахивался традиционно свернутой в рулон бумажкой.
Я устало опустилась на стул. Бумажка в руках жутко раздражала меня.
– Положи бумажку, - тихо сказала я.
– Чего?
– Кристоф посмотрел на меня, как король на нищего.
– Я сказала, положи бумажку, - выплевывая слоги, прорычала я.
Кристоф мгновенно съежился и осторожно положил бумажку на ближайший мольберт.
– Теперь сядь, - успокоилась я. Кристоф стоял.
– Сядь, - повторила я чуть громче. Мальчик мгновенно оказался на стуле.
– А теперь рассказывай, что хотел, - я опустила голову на руки и смотрела в стол. Кристоф долго приходил в себя после моей вспышки, мне было стыдно и смотреть на мальчика не хотелось.
– Ты знаешь, как разделывают корову?
– вдруг спросил он.
– Нет. И если честно знать, не хочу.
И влетит же мне от доктора за такой непрофессионализм, но поделать с собой ничего не могу. Рада бы собраться с силами, но в голове от успокоительного сплошной туман.
– Не так как человека, - продолжал Кристоф.
Я напряглась и сделала усилие, смотреть на мальчика было нельзя. Во-первых, чтобы не сбить его с мысли, во-вторых, зрелище мальчика рассуждающего о том, как разделывать, кого бы то ни было, мне было уже не вынести.
– Надо сначала снять все волосы с кожи, соскоблить кожу, а потом разрезать на несколько частей. Когда мясо будет готово из него можно будет сделать фарш.
Я чувствовала, как меня тошнит.
– Кого надо разделывать?
– уточнила я.
– Человека, - спокойно ответил Кристоф.
Я продолжала смотреть в стол и думать, а слышит ли это доктор сейчас? А если не слышит? И откуда Кристоф выудил этот рецепт? Я заставляла себя слушать дальше.
– Ты же знаешь, как делать фарш?
– Кристоф говорил медленно, повелительно.
– Знаю, - вдруг пискнул он.
Я вздрогнула.
– Замеси тесто, потоньше. Нарежь болгарский перец, зеленый лук. Фарш обжарь с луком и специями. Пока обжаривается фарш, натри сыр на терке, - повелительный интонации Кристофа действовали на меня ужасно.
Желудок подводило, губы затряслись, а горло сжалось, я с трудом могла дышать, будто меня вот-вот вырвет.
– Я разве должен тебя всему учить? Ты же прекрасно умеешь готовить, Ая!
По спине пробежались мурашки.
– Хорошо, я поняла, вариации на тему пиццы, - пропищал Кристоф.
– Не просто вариации. У нас новый гость, очень перспективный гость и нужно его уважить по высшему разряду.
– На второе салат и десерт, как обычно?
– Нет, сегодня полей клубничную мечту клубничным сиропом, а не как обычно, я хочу, чтобы гость привык к нам. Не все же тайны нам ему раскрывать!