Остров Сахалин и экспедиция 1852 года
Шрифт:
5-го ноября. — Морозъ усилился. Ночью доходилъ до —8°. Погода ясная. Поутру приходилъ ко мн аинъ съ ребенкомъ-двочкой лтъ 3-хъ. Я подарилъ ей мячикъ и сахару. Отецъ радовался больше ребенка. Аины вообще очень любятъ дтей своихъ, и весьма нарядно одваютъ ихъ, обвшивая бусами и мдными вещицами. Вечеромъ пришелъ ко мн пьяный аинъ, извстный уже мн какъ большой пьяница. Онъ привелъ съ собою свою жену и, сколько я могъ понять — съ цлью пожертвовать врностью ея супружескому ложу и тмъ выманить у меня хорошіе подарки. Аинка, довольно красивая собою, казалось, готова была помочь своему мужу, но я подавалъ видъ, что не понимаю ихъ объясненій. Подаривъ ей, на принесенныя ею рдьки, нсколько пуговицъ, иголку, нитокъ и сахару, я отпустилъ ихъ отъ себя, пославъ аина перевязать у нашего фельдшера раненую его руку. Выйдя изъ дому моего, мужъ и жена безъ церемоніи, передъ моимъ окошкомъ и въ виду часового, отдали долгъ природ. Вообще аинка эта не показывала большого женскаго стыда. Груди ея почти не были закрыты ничмъ. Аинки носятъ такое же платье какъ и мужчины, т.-е. нсколько распашныхъ короткихъ халатовъ, низко перепоясанныхъ кушакомъ. Рубашекъ и нижняго платья он не имютъ, и потому малйшій безпорядокъ въ ихъ плать выказываетъ вс скрытыя прелести.
6-го ноября. — День рожденія любимой сестры моей. Да благословитъ Богъ ее и семейство ея! Мой слуга Карлъ ночью
7-го ноября. — Приходилъ ко мн японецъ. Разсматривая географическій атласъ, онъ срисовывалъ положеніе Японіи, Китая и Россіи. При этомъ я немножко увеличилъ наши владнія, смежныя съ Китаемъ, присоединивъ къ намъ рку Амуръ и прибрежье Татарскаго пролива до 47° с. ш. Разсматривая гравированныя картинки изъ исторіи французской революціи Тьера, онъ восхищался портретами королевы и другихъ знаменитыхъ женщинъ этой эпохи. Я показалъ ему дагтеротипъ, снятый съ кузинъ моихъ. Ему очень понравилось лицо старшей кузины моей и онъ спросилъ, не жена ли это моя. Многіе изъ аиновъ спрашивали меня, прідутъ ли жены въ русскимъ, и когда я сказалъ что прідутъ, они показывали знаки радости. Если это не было притворно, то это значитъ, что они желаютъ, чтобы русскіе остались навсегда жить на Сахалин. Я такъ понялъ цль и значеніе ихъ вопросовъ. Мой гость японецъ, между прочимъ, спросилъ меня, подутъ ли русскіе въ Нангасаки, потомъ нарисовалъ довольно порядочно изображеніе человка; по одежд я видлъ, что это долженъ былъ быть китаецъ; японецъ, показывая на свою картинку, показывалъ знаками, что китайцы прізжаютъ въ Нангасаки.
8-го ноября. — Въ третьемъ часу по полудни, Самаринъ возвратился съ пріисковъ золота. Пріиски эти были неудачны, морозы и снгъ служили, конечно, главною причиною неудачи. Признаковъ присутствія золота много. Изъ сдланной промывки на р. Отосами получили осадокъ тяжелаго песку, который, по словамъ прикащика Розанова, всегда бываетъ смшанъ съ золотомъ. Цль экспедиціи была пройти до селенія Сиретоку къ мысу Анива, гд, по свдніямъ аиновъ, есть много золота. Морозы и снгъ не позволили Самарину идти дале къ селенію Хорахоуни, почему онъ и ршился произвести опыты у этого селенія и Отосами. Самаринъ принесъ мн образчики различныхъ породъ камней, и нсколько кусковъ мдной и желзной руды. Между каменьями я нашелъ породы яшмы. Мдной руды, по словамъ Самарина, очень много. Рка Отасамъ, протекающая черезъ озеро, названное Самаринымъ Рыбнымъ, по разсказамъ аиновъ, въ теченіи своемъ близко подходитъ въ рк, текущей въ заливъ Хорахпуни (названный моимъ именемъ), такъ что переходъ изъ одной рки въ другую долженъ быть удобенъ.
9-го ноября. — Когда мы пили чай поутру съ Самаринымъ, пришелъ аинъ съ просьбою перевязать ему рану, сдланную ножемъ въ лвый бокъ другимъ аиномъ. Причину этой драки онъ не хотлъ сказать, но только спросилъ, прідутъ ли русскіе корабли въ Томари. Повидимому, расправа на ножахъ есть дло обыкновенное между аинами. Посл завтрака моего я принималъ визитъ старшинъ японскихъ. Они разсматривали сочиненіе Головнина и были очень удивлены, что русскіе имютъ карты нкоторыхъ гаваней Японіи. По уход ихъ, пришелъ старшина аиновъ съ однимъ изъ аиновъ нашего селенія. Старшина былъ одтъ въ хорошо сшитую шубу. Онъ мн, какъ и въ послдній разъ, длалъ много поклоновъ, ставъ на колни, и слъ сначала у печки на полу, а потомъ уже переслъ къ письменному столу моему. На просьбу его дать водки, я веллъ подать дв рюмки. Старшина выждалъ, когда выпилъ аинъ свою рюмку, потомъ продлалъ вс спрыскиванія и подозвалъ къ себ аина; давъ ему свою рюмку, онъ что-то сказалъ ему и тотъ хлебнулъ немного вина и подалъ обратно, оставаясь стоя на ногахъ. Старшина тотчасъ ему шепнулъ и тотъ всталъ на колни передъ нимъ. Комедія эта была со старшиной играна для меня, чтобы показать всю его важность. Прощаясь, онъ всталъ самъ на колни передъ мной и объяснялъ, что хочетъ дружнымъ быть со мной, говоря: «русска джанче-айно джанче-перика». Я ему объяснилъ что если айно будетъ хорошъ къ русскому, такъ и русскій будетъ хорошъ для айно; но если айно будетъ дуренъ, то и русскій будетъ дуренъ.
12-го ноября. — Кажется, зима хочетъ установиться. Снгу выпало много и термометръ не поднимается выше +3°. Во время завтрака пришелъ грамотный аинъ, старый знакомый мой. Онъ очень понятливъ и потому съ нимъ легко объясняться. Онъ повидимому желаетъ выучиться по-русски, спрашиваетъ слова и записываетъ ихъ. Онъ, на разспросы мои объ манжурахъ и гилякахъ, объяснилъ, что на Сахалин торгуютъ съ аинами и японцами три народа манжу, они носятъ косы и длинныя бороды; Санта — заплетаютъ волосы тоже въ косы, но бороды имютъ малыя, ихъ онъ тоже называлъ Ороку, говоря что это все равно. Я полагаю, что Санта или Ороку должны быть гиляки. Третій народъ называется Симери, и, по словамъ аина, они отличаются особенно большими бородами. Санта, т.-е. гиляки, прізжаютъ торговать въ селеніе Носоро, на западномъ берегу Сахалина. Въ Аниву японцы не пускаютъ ихъ. Изъ многихъ разговоровъ съ аинами можно заключить, что настоящій правитель на Сахалин отъ японскаго правительства прізжаетъ въ Аниву только на лто.
Къ обду, въ 3-мъ часу, Рудановскій возвратился изъ двухнедльной экспедиціи къ с. Сиретоку. Его выбросило на берегъ у селенія Пуруанъ-томари и онъ пришелъ оттуда пшкомъ. По его разсказамъ, онъ много перенесъ трудовъ. Результатъ экспедиціи довольно удачный. Заливъ Таонучи, по осмотр, оказался удобною гаванью для зимовки судовъ малаго ранга. Входъ довольно затруднительный, потому что фарватеръ извилистъ и узокъ. Берегъ Анивы до селенія Сиретоку осмотрнъ и нанесенъ на карту. Берегъ этотъ еще до сихъ поръ не былъ осмотрнъ европейцами. Сама экспедиція принесла пользу еще и въ томъ отношеніи, что познакомила насъ съ внутреннимъ бытомъ аиновъ. Щедрый платежъ проводникамъ и за ночлеги въ селеніяхъ вроятно расположилъ аиновъ къ намъ.
13-го ноября. — Число больныхъ ежедневно прибавляется. Трудныхъ пока, благодаря Бога, нтъ; многіе больны ушибами и обрзами. Нашъ слуга аинъ, названный нами «Чокай», опять ночевалъ у насъ. Онъ разсказываетъ теперь, что японцы сговариваются убить русскаго джанчина (т.-е. меня) ночью. Этотъ любезный проектъ они отложили до весны, когда прідутъ съ Мацленя ихъ джонки. Чокай говоритъ, что онъ тогда вмст съ нами умретъ.
15-го ноября. — Сегодня, утромъ въ 11-мъ часу померъ хорошій и веселый матросъ Сизый. Онъ имлъ дней десять тому назадъ зубную боль. Отъ боли этой распухла щека. Когда опухоль пропала, онъ вышелъ на работу; черезъ два дня снова появилась опухоль и быстро обхватила всю шею и всю внутренность рта. Я приказалъ перевести его спать въ баню, гд гораздо тепле, чмъ въ казарм. Вчера, въ субботу, когда баня понадобилась, перенесли его, закутаннаго, въ пекарню. Сегодня вдругъ приходитъ фельдшеръ съ извстіемъ, что Сизый умеръ. Утромъ еще онъ пилъ чай и говорилъ съ товарищами. Вроятно нарывъ въ горл задушилъ его. Непонятно это, какъ отправлять въ экспедицію 70 ч. людей, не назначивъ въ нимъ доктора!
17-го
30-го ноября. — Право, я долженъ благодарить судьбу, что она дала мн такой счастливый характеръ; другой на моемъ мст давно бы пришелъ въ отчаянье отъ скуки. Оставивъ Петербургъ, гд я провелъ свою молодость въ кругу добрыхъ родныхъ, унеся изъ него чувство безнадежной любви, я въ четыре мсяца перешелъ черезъ пространство 14,000 в., гд судьба бросила меня на невдомый островъ, гд я долженъ оставить на долгое время надежду получить какую-нибудь всточку съ родного края. Казалось бы, довольно судьб испытывать меня; но нтъ, она дала мн въ товарищи людей, которые только увеличиваютъ непріятность жизни. Самаринъ своею вжливостью, лнью и странностью понятій если и не наскучиваетъ мн, то уже конечно не можетъ интересовать или веселить меня. Рудановскій же составляетъ дйствительную отраву. Его безпрестанныя рзкія выходки, какая-то особенно обидная манера говорить, часто наводитъ меня на мысль удалить его совсмъ отъ длъ. Я чувствую, что этимъ я много поврежу польз экспедиціи, отнявъ единственнаго человка, который можетъ длать карты неизвстныхъ еще никому береговъ и внутреннихъ мстъ острова. Но, кажется, мое терпніе не выдержитъ. Сегодня опять была непріятная сцена изъ пустяковъ. Я поручилъ ему, по его желанію, составить списокъ товаровъ, которые ему надо будетъ взять для экспедиціи къ Маин. Занимаясь этимъ, онъ спросилъ, есть ли въ пакгауз гребенки, и узнавъ, что ихъ есть всего только шесть, онъ захотлъ изъ нихъ взять дв, для подарковъ аинамъ, которые никогда не чешутся и слд., не нуждаются въ гребняхъ. Я замтилъ ему, что не слдуетъ брать гребенокъ, потому что ихъ такъ мало, что на нашихъ матросовъ не достанетъ. — «Такъ мн ничего не надо», рзко отмтилъ онъ, оттолкнувъ отъ себя бумагу, на которой писалъ. Ну, есть ли возможность ужиться съ такимъ человкомъ! По долгу службы, по настоящему слдуетъ остановить ршительнымъ поступкомъ такое неповиновеніе и неуваженіе къ своему начальнику. Въ подобныхъ случаяхъ частныя отношенія не имютъ мста, и потому, если я согласенъ переносить подобныя выходки какъ частный человкъ, какъ старшій офицеръ я не имю права это длать.
6-го декабря. — Въ субботу, 5-го декабря казарма № 3-й была совершенно окончена. Она вышла красиве и удобне всхъ другихъ строеній и выстроена изъ лсу, привезеннаго нами съ р. Сусуи и частью съ сосднихъ горъ. Я назначилъ большое празднество на сегодняшній день, по случаю тезоименитства императора. Для этого празднества выбрана была новая казарма, незанятая еще кроватями. Ротный образъ перенесли изъ 1-й казармы и поставили на красиво убранномъ стол. Въ половин 11-го, команда, одтая въ мундиры, выстроилась для молитвы. Я одлся въ сюртукъ съ шарфомъ и саблей. Войдя въ казарму, я засталъ тамъ толпу японцевъ и аиновъ. Они оставались въ продолженіи молитвы и кажется были поражены, когда вся команда запвала молитвы. По окончаніи молитвы, принесены были пироги съ рыбой и рисомъ и разложены по столамъ, уставленнымъ вокругъ стнъ и покрытыхъ блымъ полотномъ. На середин комнаты былъ поставленъ небольшой столикъ съ закуской для офицеровъ и мискою рому для команды. Наливъ рюмку рому, я провозгласилъ тостъ за Государя Императора, и при крик ура и салют изъ всхъ орудій выпилъ заздравную чарку. Команд я веллъ выпить по чарк крпкаго рому, способнаго опьянить даже и привычнаго матроса. Японцы и аины тоже получили по рюмк рому и аладьи съ патокою. Переодвшись въ буршлаты, матросы собрались обдать. Для нихъ приготовили супъ, кашу и пшеничные аладьи съ патокой. Въ четыре часа освтили казарму тремя деревянными люстрами и нсколькими треугольниками со свчами по стнамъ. Я отпустилъ отъ себя, для угощенія команды, чаю и сахару. Три самовара съ завареннымъ въ нихъ чаемъ поставлены были въ казарм, и люди вдоволь могли пить любимый напитокъ свой. Хоры матросовъ и камчатскихъ казаковъ поперемнно пли псни. Скоро начались танцы и игры. Въ 8-мъ часу я роздалъ отъ себя по чарк краснаго вина; это еще поддало веселья. Вечеромъ только трое аиновъ пришли смотрть на нашъ праздникъ, остальные ухали на Сусую, гд готовили пиршество по случаю поимки медвдя. Аинъ Хайру, постоянно живущій у насъ и имя котораго, наконецъ, мы узнали, совершенно предался намъ. Недли дв тому назадъ, онъ приходилъ мн жаловаться, что японцы его били за то, что онъ ночуетъ у русскихъ и служитъ имъ. Я уже ршился-было самъ пойти въ японцамъ, что бы разузнать объ этомъ, но встртивъ двухъ старшинъ изъ нихъ, Мару-Яма и Яма-Мадо, у Самарина въ пакгауз, началъ спрашивать у нихъ, правда ли, что они били Хайру. Они отрицали, но въ это время вышелъ самъ Хайру и очень горячо повторилъ передъ японцами, что они его били. До меня дошелъ уже слухъ, что японцы, объзжая селенія аиновъ, запрещали имъ служить или продавать что-нибудь русскимъ, да часто и на дл мн приходилось убждаться, что эти слухи справедливы. Поэтому, я нашелъ нужнымъ воспользоваться этимъ случаемъ, чтобы выказать японцамъ, что я сердитъ на нихъ, и если нужно, погрозить имъ, чтобы не дать имъ излишней смлости, или дерзости въ сношеніяхъ съ нами. Принявъ сердитый тонъ, я сказалъ, что если они будутъ худо обращаться съ русскими, то и русскіе съ ними будутъ то же длать; что я знаю, что они запрещаютъ аинамъ намъ промнивать самые нужные для насъ продукты, какъ, напр., свжую рыбу; что, наконецъ, они бьютъ тхъ аиновъ, которые намъ оказываютъ какія-нибудь услуги. Яма-Мадо отговаривался, что Хайру неправду говоритъ, что если аины принесутъ что-нибудь русскимъ, то это хорошо.
Сердитый тонъ, съ которымъ я высказалъ свое неудовольствіе, подйствовалъ на японцевъ. Они стали присылать къ намъ разныя угощенія, предложили доставлять имъ кормъ для щенковъ, которыхъ мы достали отъ аиновъ. Я то же посылалъ въ нимъ подарки, между которыми имъ больше всего понравился экстрактъ пунша. Въ воскресенье, я пошелъ к нимъ съ Самаринымъ и Рудановскимъ, чтобы отдать имъ визитъ на ежедневныя посщенія ихъ посл нашей ссоры. Они много угощали насъ и показывали свой календарь, объяснивъ, что у нихъ черезъ каждые десять дней праздникъ. Мы объяснили имъ, что у русскихъ шесть дней работаютъ, а въ седьмой день праздникъ и работы нтъ. Хайро еще боле привязался къ намъ, когда увидлъ, что я заступаюсь за него и что японцы не посмютъ его трогать. Онъ работаетъ у насъ, носитъ дрова, прибираетъ комнату. За то ему и хорошее и выгодное житье у насъ. Кром одежды, онъ получаетъ отъ насъ табакъ, чай, сахаръ. Обдаетъ вмст съ казакомъ Березвинымъ, который находится встовымъ при Рудановскомъ. Онъ очень подружился съ Березкинымъ. Это очень выгодно, потому что Березкинъ учится отъ него языку и теперь уже объясняется съ нимъ довольно хорошо. Въ день праздника Хайро одлся очень нарядно, по его мннію. На немъ было суконное пальто, сверхъ его красная фланелевая рубашка, русскіе сапоги. Двумя полосатыми яркихъ цвтовъ шарфами онъ, съ помощью Березкина одрапировался очень оригинально. Въ этомъ наряд онъ гордо расхаживалъ передъ аинами, собравшимися къ нашей молитв.