Ответный удар
Шрифт:
Под гром оваций бригадир поднялся на трибуну. Его огромные рабочие ладони бережно приняли красную папку с грамотой.
— Коллектив лаборатории под руководством профессора Величковского — особая благодарность и премия за разработку новых методов контроля!
Николай Александрович смущенно протирал запотевшее от волнения пенсне.
Список награжденных был длинным. Каждый внес свой вклад в общую победу. После официальной части я спустился в зал, пожимая натруженные руки, принимая поздравления.
— Леонид Иванович, —
— После, Василий Андреевич, — я похлопал старого бухгалтера по плечу. — Сначала другое. Товарищи! — повысил я голос. — Всем премированным получить деньги сегодня же! Касса работает до последнего человека!
Новый взрыв аплодисментов. Котов укоризненно покачал головой, но глаза его улыбались.
К вечеру я остался в кабинете один. На столе лежал подробный отчет для Орджоникидзе.
Десятки страниц с графиками, диаграммами, расчетами. Но главным было не это.
Главным было то, что мы создали принципиально новую систему организации производства. То, что потом назовут «советским методом управления». Мне просто удалось ее внедрить раньше времени.
В дверь осторожно постучали. Вошел Мышкин:
— Леонид Иванович, звонили из наркомата. Товарищ Орджоникидзе примет вас завтра в десять утра.
Я кивнул. Что ж, теперь можно было смело смотреть Серго в глаза. Я доказал, что держу слово. Это было нелегко, но оно того стоило.
Кстати, «Сталь-трест» за все это время ни разу не побеспокоил нас. Мышкин следил за Беспаловым, но тот не давал признаков для тревоги. Видимо, понял, что со мной лучше не связываться.
За окном догорал весенний вечер. На заводском дворе сменялись последние бригады выполненного заказа. А в моем сейфе уже лежали чертежи следующего этапа, масштабной модернизации всей промышленности.
В кабинет вошел Сорокин:
— Леонид Иванович, мы тут с ребятами подсчитали: если распространить новую систему на все цеха, да еще автоматику внедрить, можно ого-го какие результаты дать.
Я улыбнулся. Они уже загорелись новыми идеями. Впрочем, как и я сам.
— Завтра, Александр Владимирович. Все обсудим завтра. А сегодня отдыхайте. Вы это заслужили.
Когда он ушел, я еще раз просмотрел отчет для Орджоникидзе.
Глава 15
Последний бой
За окном занимался хмурый апрельский рассвет. Я сидел в кабинете, просматривая последние данные испытаний, когда дверь распахнулась без стука. Вбежавший Сорокин непривычно бледен.
— Леонид Иванович! Только что курьер из Наркомата… — он протянул мне пухлый конверт с сургучными печатями.
Внутри оказалось заключение Института металлургии, подписанное самим академиком Бардиным. Я пробежал глазами первые строки и почувствовал,
— Это еще не все, — Сорокин нервно теребил край пиджака. — На проходной уже ждет целая делегация из Академии наук. Возглавляет ее профессор Самарин.
— Самарин? — я на мгновение задумался. — Тот самый, что консультирует «Сталь-трест»? Вот, значит, откуда уши растут?
В дверь деликатно постучали. Вошел Мышкин, как всегда невозмутимый:
— Леонид Иванович, академическая комиссия настаивает на немедленной встрече. И еще… — он понизил голос. — Мои люди докладывают. Самарин вчера встречался с Беспаловым в ресторане «Прага».
Я медленно поднялся из-за стола:
— Что ж, придется принять товарищей ученых. Александр Владимирович, — обратился я к Сорокину, — срочно найдите Величковского. Скажите, чтобы захватил все протоколы испытаний. И пригласите Головачева, пусть организует чай для высоких гостей.
Через десять минут в кабинет чинно вошла группа людей в добротных, но старомодных костюмах. Впереди выступал профессор Самарин, высокий худощавый старик с аккуратно подстриженной седой бородкой.
— Позвольте представиться, — он церемонно поклонился. — Профессор Самарин, председатель экспертной комиссии Академии наук. А это мои коллеги.
Я рассматривал его цепким взглядом. За внешним академизмом чувствовалась какая-то плохо скрываемая нервозность.
— Видите ли, уважаемый… — едва усевшись, Самарин достал из портфеля бумаги. — Мы обнаружили серьезнейшие нарушения в методике ваших испытаний. Во-первых, совершенно недопустимое отклонение от стандартной процедуры термической обработки. Во-вторых…
В этот момент в кабинет стремительно вошел Величковский. Увидев Самарина, он резко остановился:
— Александр Петрович? Какими судьбами? Помнится, в двадцать третьем вы доказывали невозможность получения высокопрочной брони без легирования никелем.
Самарин слегка поморщился:
— Николай Александрович, сейчас речь не об этом. Мы выявили грубейшие методологические ошибки. Все испытания необходимо проводить заново, по классической методике. Это займет не меньше месяца.
— Месяца? — я перебил его. — А вы в курсе, что завтра приемка военного заказа?
— Увы, — Самарин развел руками с деланным сожалением. — Наука требует точности. Нельзя рисковать, принимая непроверенную продукцию.
Величковский внезапно хмыкнул:
— Любопытно… А скажите, уважаемый Александр Петрович, почему в вашем заключении используется та же терминология, что в недавней статье инженера Курочкина из «Сталь-треста»? Я как раз вчера читал.
По лицу Самарина пробежала легкая тень. Один из его спутников нервно кашлянул.
— Это возмутительное предположение! — академик побагровел. — Я требую…