Память льда
Шрифт:
К госпоже Зависти подошел Мок. От дождевых струй белая эмаль его маски стала серой.
— Ничего, мы с ним еще непременно сразимся, — пообещал сегулех.
— Давно ли поединок с Тленом стал для тебя важнее высокой миссии? А как Первый или Второй отнесутся к подобному проявлению своеволия?
— Первый — это Первый, а Второй — это Второй, — изрек Мок.
— Какое глубокое наблюдение, — усмехнулась госпожа Зависть.
— Личные заботы, хозяйка, имеют для нас первостепенное значение. Иначе не существовало бы ни победителей, ни иерархии. Сегулехами бы правили
— Любопытно ты рассуждаешь. А то я уже почти смирилась с мыслью, что мне и поговорить-то не с кем.
— Ты не заденешь нас своими насмешками, хозяйка. Мы неуязвимы.
— Ошибаешься, Мок. С тех пор как я пробудила тебя, ты познал и боль, и страдания.
— Есть более серьезные вещи, которые следует немедленно обсудить, — заявил Мок.
— Да неужели? И какие же? Может, ты собрался поговорить об этой яростной буре, которая мешает нам двигаться дальше? Или о жалких остатках армии, загнавшей нас сюда? Уверяю тебя, эти воины не вернутся.
— Ты наслала на них чумовое поветрие.
— Какое дерзкое обвинение! Просто чудо, что недуг сей не поразил их еще давным-давно. Он был бы вполне справедливой карой за людоедство. Тебя не смущает, что эти дикари зачастую пожирают мясо сырым? Они так голодны, что им некогда варить человечину. И ты еще смеешь меня обвинять!
— Беда в том, госпожа, что Гарат тоже заразился чумой.
— Какая чепуха! Он оправляется от ран.
— При его силе духа эти раны уже давно бы затянулись. Нет, Гарат страдает от лихорадки, поразившей его легкие. Это та же самая болезнь, которая косит паннионцев. — Мокрая бесстрастная маска глядела прямо на нее. — Сделай уже что-нибудь.
— Ты переходишь все допустимые границы.
— Хозяйка, сделай уже что-нибудь, — тихо повторил Мок.
— Ладно. Но какая восхитительная ирония! Разве ты не замечаешь ее? Полиэль, Королева Мора, примкнула к Увечному Богу. Такое предательство глубоко оскорбляет меня, и вы все должны это знать. Но я поступила очень мудро, вторгшись на магический Путь Полиэль и сделав его недоступным для ее союзников!
— Сомневаюсь, хозяйка, чтобы жертвы морового поветрия могли вместе с тобой наслаждаться подобной иронией. Да и Гарату от этого не легче.
— Лучше бы ты держал рот закрытым!
— Исцели его.
— Он меня не подпустит.
— Госпожа, да Гарат уже даже стоять не может. Если ты не вылечишь его, он умрет прямо здесь, на этом берегу. Поторопись!
— До чего же ты несносен, Мок! Но если ты ошибся и Гарат попытается меня укусить, пеняй на себя! Имей в виду: я лишу тебя мужского достоинства, а глаза твои сделаю раскосыми, и тогда каждый, кто посмотрит на твою дурацкую маску, будет захлебываться от смеха. И еще что-нибудь придумаю, уж поверь мне.
— Исцели Гарата.
— Ну разумеется, я его исцелю! Как-никак Гарат — мой давнишний спутник. Я даже готова простить ему, что однажды он помочился
Госпожа Зависть направилась туда, где лежал больной пес.
Глаза его были мутными, а каждый вдох отзывался судорогой во всем теле. Заслышав шаги хозяйки, Гарат даже не поднял головы.
— Мой дорогой, славный песик. Прости мою невнимательность. Я думала, что ты оправляешься от ран, и только сейчас спохватилась. Тебя переполняют зловонные миазмы? Невероятно. Потерпи, сейчас я тебя вылечу.
Госпожа Зависть нагнулась над Гаратом и слегка коснулась пальцами его мокрой, дымящейся от лихорадки шерсти.
— Вот и все: ты снова здоров!
Гарат качнул головой и медленно оскалил пасть. Женщина отскочила в сторону:
— И это твоя благодарность? Дорогой, я ведь тебя исцелила!
— Ага, но сперва сама же и сделала его больным, — возразил Мок.
— Замолчи! Я не желаю с тобой говорить… Гарат, разве ты не чувствуешь, как с каждым мгновением к тебе возвращаются силы? Смотри, ты уже сумел встать! Просто восхитительно!.. Нет, не подходи ближе. Или, может, ты хочешь, чтобы я тебя погладила? Да? Ты и впрямь этого хочешь? Тогда немедленно прекрати рычать!
Мок встал между ними, глядя на ощетинившегося пса:
— Гарат, хозяйка нужна нам, так же как и ты. Нет смысла продолжать эту вражду.
— Ему тебя не понять! — сказала госпожа Зависть. — Гарат — всего лишь пес. Сердитый зверь.
Гарат повернулся и побрел туда, где стояла Баалджаг. Волчица даже не удостоила его взглядом.
Мок вышел вперед:
— Хозяйка! Баалджаг явно что-то увидела.
— Что она могла увидеть? Там ничего нет, кроме льда.
Тем не менее госпожа Зависть стала подниматься по крутому склону.
Глыбы льда поймали добычу. В бухточке, что находилась в тысяче шагов от места, где стояли сейчас госпожа Зависть с Моком, дрейфовала некая странная конструкция, — казалось, сюда приплыл осколок улицы какого-то приморского городка. Три дома с высокими заиндевелыми крышами окружало нечто вроде стены, сплетенной из лозы. Проход между зданиями был частично свободен от снега и ледяной крошки, обнажая толстые и длинные бревна, которые крепились к большим пузырям.
— Пузыри наполнены воздухом, — пояснил Мок. — Удивительно, как они все не полопались в окружении острых льдин.
— Какое оригинальное архитектурное решение, — протянула госпожа Зависть.
— Это обломок города мекросов, — пояснил ее спутник.
— А это еще кто такие?
— Мекросы строят плавучие города и странствуют по морям и океанам. Время от времени они приплывают к нашему острову и высаживаются на берег, думая поживиться в окрестных селениях. Либо между их городами нет сообщения, либо у мекросов короткая память, иначе у них навсегда отпала бы охота появляться вблизи нашего острова. Учеников низших школ очень забавляет, когда приходится выпроваживать мекросов восвояси. Они с таким жаром лезут в бой, но совершенно не умеют сражаться.