Память льда

Эриксон Стивен

— Господа, я искренне польщен вашим приглашением. Большое вам спасибо… Примите мои глубочайшие извинения, — добавил он, обращаясь к Корлат.

— Скорее это мне нужно извиняться, — ответила тисте анди. — Я по рассеянности забрела туда, куда не имела права вторгаться.

Малазанцы удивленно переглядывались, однако никто из них не решился спросить, что означает этот странный диалог.

— Пойду-ка я за бочонком, — наконец решил Скворец и зашагал по направлению к лагерю малазанцев.

Быстрый Бен шел рядом с

Итковианом.

— Похоже, Серебряная Лиса сегодня удивила всех нас, — заметил он.

— Я совершенно не знаю эту женщину, а потому не могу судить о ее поведении.

— Хочешь сказать, что ничего особенного не почувствовал?

— Я так не говорил.

Быстрый Бен блеснул зубами.

— Верно. Ты этого не сказал.

— По-моему, она совершила серьезную ошибку, однако не сознаёт всей тяжести содеянного.

— Ты уверен, что не сознаёт? — спросил Быстрый Бен. — Коли и впрямь так, Худ меня побери, то плохо дело. Совсем скверно.

— Проделки Ночной Стужи, — вставил шедший за ними Паран.

— Ты думаешь? — обернулся к нему Быстрый Бен.

— Я не думаю, маг, а знаю. Хуже всего, что мы недооценивали Ночную Стужу. А она была не просто высшая имперская колдунья. Там хвост далеко тянется. Прежде ее возлюбленный Беллурдан служил своего рода противовесом, но сейчас он куда-то исчез, я совершенно не чувствую присутствия теломена.

— А Рваная Снасть?

— Держится в тени. Наблюдает, причем, как мне кажется, без особого интереса.

— Позвольте, господа, — не выдержал Итковиан. — Вы только что говорили о женщине по имени Серебряная Лиса. Какое отношение имеют к ней трое других?

— Прости, что не объяснили тебе сразу, — спохватился Быстрый Бен. — Видишь ли, те трое — это души, возродившиеся в Серебряной Лисе. Тут долго рассказывать.

Итковиан понимающе кивнул:

— Представляю, как тяжело сосуществовать трем совершенно разным личностям, которых вынудили жить вместе.

— Вот-вот, — вздохнул Паран. — Неудивительно, что иной раз имеет место конфликт, происходит столкновение воль…

— Да нет там никакого конфликта, — возразил Итковиан.

— Что?

— Между ними царит согласие, сударь. Серебряная Лиса внутренне совершенно спокойна. Наверное, эти трое сумели договориться.

Они уже спустились с холма и теперь были невдалеке от малазанского лагеря. Только сейчас Итковиан обратил внимание, что Корлат идет совсем рядом со Скворцом.

— Пожалуй, это самое удивительное открытие сегодняшнего дня, — пробормотал Быстрый Бен.

— Пока что, — уточнил Паран. — Что-то мне подсказывает: это еще не все.

— Друзья мои! — прохрипел голос за их спинами. — Не будете ли вы столь любезны немного задержаться? Природа не одарила выдающегося во всех прочих отношениях Круппа длинными ногами, и потому он вынужден двигаться медленнее, чем желал бы.

Все трое послушно остановились. Вскоре

к ним присоединился и запыхавшийся даруджиец.

— Ветер дул в нужную сторону, а посему Крупп слышал каждое ваше слово, — объявил коротышка.

— Спасибо ветру, — криво ухмыльнулся Быстрый Бен. — Думаю, тебе есть что добавить насчет Серебряной Лисы.

— Еще бы! Как-никак Круппу посчастливилось — или же, напротив, не посчастливилось — быть очевидцем этого ужасающего Слияния. Однако все проявилось не сразу. Так или иначе, тревога, воспоследовавшая за означенными событиями, утихла сама по себе, ибо истина вышла из мрака и простерлась перед спотыкающимися ногами Круппа.

— Я прямо сразу так и представил, как ты идешь по скользкой глине и без конца спотыкаешься и падаешь, утыкаясь в нее физиономией, — признался Быстрый Бен.

— Жаль, что твое воображение не пошло дальше этого образа, ибо никто из вас не видел… танцующего Круппа. О, Крупп умеет танцевать с неподражаемым изяществом и грациозностью. Он скользит… подчеркиваю, скользит, а не поскальзывается… как яйцо на сковороде, щедро смазанной салом. Чтобы Крупп споткнулся? Упал? Да никогда!

— Все это прекрасно. Но нельзя ли теперь более подробно услышать про истину, которая простерлась перед тобой? — поинтересовался Паран.

— Конечно можно! Небольшое уточнение: она была не одна. О, истины, будто щенята, прыгали вокруг Круппа и радостно повизгивали. А Крупп, подобно доброму хозяину, успевал каждую из них погладить и ласково потрепать за ушами. Вы желаете знать, в чем заключается суть этих истин? Крупп утверждает, что внутри Серебряной Лисы царит полный покой. Поэтому Крупп советует успокоиться и вам. Все хорошо! Успокойтесь. Расслабьтесь. По… верьте, ой…

— Никак ты все-таки споткнулся? — насмешливо спросил Быстрый Бен.

— Чепуха. Просто забыл слово, которое намеревался произнести. Но даже оплошность в языке имеет свою ценность.

— Неужели? Это как же?

— Ну, это слишком тонкая материя, понять которую дано не каждому. Попросту говоря, суть заключается в следующем: нельзя слишком удаляться от того, что у тебя под рукой… или же под ногой. В этом-то и скрыта величайшая из истин.

— По-моему, ты сам только скачешь да повизгиваешь, как те щенята, но меня что-то не тянет чесать тебя за ушами, — сознался Паран.

— Я и не настаиваю, капитан. И не щенята, а волчата, если уж быть совсем точным.

Оба малазанца вдруг резко остановились, к ним присоединился Итковиан, так как навевающий сон, обволакивающий и убаюкивающий поток слов Круппа внезапно выявил суть, словно бы он вдруг натолкнулся на камень.

«Камень… Может, это и есть одна из истин Круппа? А эти малазанцы умнее меня — или же они просто привыкли к подобной манере изложения».

— Прекрати уже темнить! — потребовал Паран. — Выкладывай начистоту!