Паранойя. Почему он?
Шрифт:
– Лара, твою мать! – наплевав на то, что неподалёку зашкерилась Настька, рявкнул, не скрывая раздражения.
– Что?! Чего ты орёшь, как ненормальный? – вылетев со стороны лестницы, несётся она навстречу бешеной фурией.
– Сюда иди! – рычу, окончательно выйдя из себя от этой сучьей наглости.
Ты смотри, ещё и возмущается, актриса недоделанная, словно кому-то, кроме неё есть дело до этой гребанной картины.
Нет, мне она, конечно, нравилась. Работа невероятная, что бы там Ларка не несла в порыве злобы и ревности. Каждый штрих пропитан самыми светлыми,
На столь прекрасные чувства к себе хочется смотреть на ежедневной основе. Да и что уж скрывать, хотелось побесить Ларку, подкинуть огонька в ее унылые будни, а то в последнее время она заскучала и стала лезть в дела, которые её совершенно не касаются. Однако с огоньком, похоже, случился перебор. Подгорело у благоверной знатно.
Пожалуй, я бы посмеялся, если бы она не начала беспределить. Пусть у нас с ней в отношениях, по меркам стандартов и нормы, полный п*здец, но и у них все же есть свои границы, которые нарушать не следует. Ларка же зарвалась. Причём конкретно так, демонстративно. И теперь для меня просто дело принципа подготовить ей достойную ответку, чтоб сука знала своё место.
– Что случилось? – задергавшись, спрашивает она, заходя за мной следом в кабинет.
– Это ты мне скажи, что в твоей башке случилось, что ты стала считать себя в праве портить мои вещи и ещё в наглую выставлять психи напоказ?! Ты охерела что ли совсем?! – взорвался я, когда она застыла напротив меня, аккурат под делом своих рук.
Выражение лица, как у все в той же Фроси, что сейчас наверняка активно греет уши, делая вид, что моет окно. Рот открыт от удивления, глаза по пять копеек. Ну, просто сама невинность. Видать, взыграли гены бабки-актрисы. Однако, совершенно не свойственный Ларке растерянный вид охлаждает мой пыл и убеждает, что права была моя мамуля – поторопился я, как всегда, с выводами. Сыграть такой натуральный шок даже сама Кэтрин Хепберн не смогла бы, не то, что Ларка с генами местечковой актрисы.
– Серёжа… А ты вообще сейчас про что говоришь? – чуть ли не заикаясь, ошарашенно спрашивает она.
– Я про то… что ты со своей дурой - ландшафтной дизайнершей срубила мою яблоню! А эту яблоню, между прочим, посадила моя мать, и ты прекрасно об этом знала! – переобуваюсь на ходу. Раз уж начал скандал, то пусть будет по делу. Всё равно собирался высказаться на этот счёт. Конечно, не в такой резкой форме, но сейчас важно увести Ларку подальше от истории с картиной, и чтобы она её ни в коем случае не заметила, а то тут такое начнётся…
Когда дело касается моих баб, Ларка превращается в настоящего Шерлока. Она обязательно докопается до сути, и тогда нам с Настькой не поздоровится. Тут уже на тропу войны выйдет не обманутая жена, а мать, ребёнок которой связался с бл*дью и грязью. И хрен ей, что докажешь. Ларка слушать даже не станет и сделает все, чтобы Настя пропала из
Так что от греха подальше вывожу её в коридор, продолжая возмущаться, и веду к только что вымытому окну, чтобы наглядно показать, как хорошо бы яблоня смотрелась рядом с её прудом.
– Долгов, у тебя вообще с эстетикой проблемы! Твоя яблоня совершенно не вписывается в лесной стиль.
– Да причём тут эстетика и твой сраный стиль! Из всей этой вашей херни, единственное, нормальное дерево было! Оно хотя бы цвело.
– Господи, ты как привык у своей мамы на даче, чтоб все цвело бурьяном, дальше воображение у тебя не работает.
– Ну, зато у тебя работает: понасадили, как у каждого второго, ёлок и радуетесь две дуры.
– Знаешь че, иди ты на хер! – психанув, отмахивается она и быстрым шагом покидает поле боя.
– Яблоня моя чтоб вечером была на своём месте, иначе я завтра пригоню бульдозер и выкошу тут всё к х*ям! – бросаю ей вдогонку. Она, конечно же, огрызается, но я уже не слушаю. Подзываю Фросю и велю по-тихому убрать картину. Сам же застываю возле окна в кабинете и смотрю, как маленькая стерва спешит к ожидающему её такси.
Ну, Настька, ну, паскуда! – смеюсь про себя, испытывая какую-то волну необъяснимого восхищения, одобрения и как ни странно, нежности.
Не знаю, почему, но в Настькином исполнении эта демонстрация характера вызывает у меня совершенно другие чувства, нежели в Ларкином. Возможно, потому что посыл разный: Ларка бы просто качала права, Настька же в эти несколько взмахов ножа вложила всю душу и будто прокричала: «Ты не тот человек, которого я рисовала!».
Однако, я все равно не собираюсь спускать ей это на тормозах. Пора бы уже и Насте обозначить границы. Нужно расставить точки над «i».
Решив этот вопрос, наконец преступил к просмотру видеозаписи. Не знаю, чего я ожидал. Наверное, какой-то пьяной истерики. Но точно не того, что увидел.
Она ворвалась в кабинет, будто за ней кто-то гнался. Несколько секунд, обхватив голову руками, металась взад-вперёд, часто и тяжело дыша. Казалось, будто её что-то разрывает изнутри, но она борется, пытается усмирить своих демонов. И кажется, у неё получается. Замирает посреди кабинета и запрокинув голову, шумно выдыхает, открывает глаза и осматривается. Сначала с удивлением, потом немного воровато, а после на предмет камер.
Но камера у меня вмонтирована в стену и скрыта декором так, что её при дневном-то свете не разглядишь, не то, что в полумраке мягкого, ночного освещения.
Настька заметно расслабляется. Перестаёт заламывать руки, как припадочная, но ровно до того мгновения, пока её взгляд не останавливается на картине, над которой, собственно и установлена камера.
Я даже перестал дышать, когда она посмотрела мне прямо в глаза, и все для себя решила. Да-да, я ощутил, услышал это самое «бинго» - щелкнувшие в её голове.