Пария
Шрифт:
Слева от взъерошенного мечника стояла девушка с волосами более золотистого оттенка. Я решил, что она примерно одного со мной возраста, хотя приятное отсутствие каких-либо шрамов на коже под грязью на лице говорило о взрослении в куда более комфортных условиях. Вооружена она была слабее всех в группе, одним кинжалом с длинным лезвием, а поверх одежды, пусть и плотной, не носила доспехов. Она бросила испуганный взгляд на Декина, её глаза сильно расширились, когда она увидела остальную банду, и это мне сказало, что её разум намного
Декин, не говоря ни слова, остановился в десяти шагах от мечника и скрестил руки. Атмосфера в лесу сгущалась. Северянин так и таращился круглыми голодными глазами на этого внушительного новоприбывшего, а Декин выжидательно его разглядывал. Наконец мечник заговорил – полился стремительный поток резких слов на его языке, сопровождаемый большим количеством слюны. Плюясь словами, он согнулся в бойцовской стойке и потянулся к рукояти меча. Девушка тоже заговорила, так же непонятно, но едва слышный и дрожащий тембр её голоса свидетельствовал о том, что это отчаянное предупреждение испуганной души. Остальные в их группе обменивались неуверенными взглядами, и я видел, как пот блестит на рукоятях топоров, которые они сжимали нервными ладонями.
В ответ на слова мечника борода Декина вздыбилась, а брови нахмурились.
– Герта! – крикнул он и оглянулся через плечо, подзывая лучшего лингвиста в банде. Эта девица обладала многочисленными талантами, часто дорогими и плотскими по сути, но её замечательные способности к языкам Декин ценил более прочих. Своим искусствам она обучалась в портах на Шейвинском побережье, и теперь бегло разговаривала по меньшей мере на семи разных языках, и ещё на полудюжине могла объясниться.
– Аскарлийский? – спросил Декин, когда она быстро подошла к нему.
Герта согласно покивала головой.
– Думаю, из южных гельдов.
– И что он говорит?
Обычно весёлые черты лица Герты сменились неохотной гримасой, взгляд с опаской метался между Декином и мечником.
– Декин, это… не очень-то приветливо.
– Просто переведи.
Герта прокашлялась, чтобы сгладить дрожь в голосе, и постаралась говорить как можно спокойнее:
– Что это за отбросы явились? Ты пришёл просить или красть? В любом случае, у меня для тебя есть только смерть.
Декин фыркнул от смеха, тем самым позволив остальным членам банды последовать его примеру. От такого веселья северяне плотнее сбились в кучу, за исключением мечника, который, видимо, принял смех за оскорбление своего мужского достоинства. Прорычав ещё что-то, он вытащил меч из ножен, потряс им в сторону Декина, а потом махнул клинком вокруг. Его хриплый голос по своей резкости звучал почти комично.
– Смейтесь, никчёмные негодяи, – добросовестно перевела Герта. – Смейтесь, а я, Скейнвельд, Меч Альтваров, отправлю вас в могилы!
Это, естественно, вызвало новые приступы смеха и колкостей, а северянин так разъярился, что его лицо приобрело багровый
Глянув на Герту, он проговорил:
– Скажи этому тупому пидорку, что он в моём лесу без разрешения. Скажи, что в качестве пошлины я возьму этот прекрасный меч, которым он явно понятия не имеет, как пользоваться. А потом дам ему свободный проход до побережья, где он со своими друзьями сможет найти корабль и сдриснуть к себе домой.
Это предложение казалось необычайно щедрым – Декин редко так снисходительно относился к нарушителям. Однако аскарлиец, видимо, почти не слышал слова, которые передала ему Герта. Когда она договорила, его лицо нелепым образом оживилось, и он рукой поманил Декина к себе. Изо рта аскарлийца полились новые слова, а Декин пошёл вперёд и остановился всего в нескольких шагах от него. Голос северянина теперь звучал тише, а его губы шевелились быстрее.
– Новые оскорбления? – спросил Декин у Герты.
– Молитвы, – сказала она. Её лицо напряглось, и она, Лорайн и остальные отпрянули назад. – Его смертная ода Альтварам.
По лицу Декина пролетела тень, слишком быстро, и я не успел полностью считать эмоцию, которую она отражала. Сначала я подумал, что это презрение, но сейчас мне кажется, что скорее это была смесь сожаления и жалости. Но она быстро исчезла, сменившись той же суровой сосредоточенностью. Стоя перед аскарлийцем, Декин поднял руки – обе по-прежнему пустые, поскольку секира всё ещё висела у него на поясе.
– Ну? – спросил он.
Мечник ещё немного шептал свои молитвы, а потом, схватив меч обеими руками, зарычал и бросился в атаку. Всё закончилось за один удар сердца, как я и предполагал. Декин был прав: даже я понимал, что этот аскарлиец не настоящий мечник. Он слишком сильно сжимал рукоять и не умел держать равновесие. Он бросился слишком быстро, не оставив себе возможности увернуться, когда Декин проворно отскочил от клинка, зажал обеими руками шею северянина и свалил его на землю. Декин заворчал, дёрнув руками, и я услышал громкий хруст переломленного позвоночника аскарлийца.
Декин поднялся от дёргавшегося тела, повернулся и посмотрел на остальных северян. Некоторые открыто плакали из-за смерти своего соотечественника, но большинство так перепугалось, что могло только безмолвно таращиться. Исключение составляла только золотоволосая девушка, которая смотрела на предсмертные судороги мечника с выражением, выдававшим лишь усталое разочарование. Когда он замер, она сняла с пояса длинный кинжал и швырнула на землю. Посмотрев на товарищей, она тихо проговорила одно слово на аскарлийском, и они быстро последовали её примеру – секиры и топорики полетели в неровную кучу у ног Декина.