Пассат
Шрифт:
Поговорю об этом с Фаттумой, решила Геро. Фаттума слушает все базарные сплетни, возможно, она сумеет раздобыть необходимые сведения. К тому же, и Тереза говорила, что Чоле и ее сестра узнавали о планах Маджида через платных шпиков, — на Занзибаре это обычное явление. Если это правда и сведения можно покупать, она поговорит с Терезой и обзаведется шпиками. А когда появятся улики, передаст их полковнику Эдвардсу, и он поймает Рори Фроста с поличным, арестует и вышлет с острова.
Геро была не настолько глупа, чтобы воображать, будто уход из дела одного работорговца ощутимо скажется на работорговле, заметно уменьшит число несчастных пленников. Она хорошо представляла себе величину этой проблемы;
Цветные работорговцы, размышляла Геро с высокой точки зрения Запада, вряд ли способны понять всю чудовищность своих деяний, им можно сделать легкую скидку на невежественность. Но западные… Белые люди!..
— Вот это Мотони, — сказала ей Оливия, указывая одной рукой, а другой придерживая шляпку с розовой лентой. — Бейт-эль-Мотони. Салме говорила, этот дворец был у ее отца любимым; она, Чоле и остальные провели там почти все детство. До чего грустно представить их, играющих вместе, не догадывающихся, что когда они вырастут, будут ненавидеть друг друга. Правда?
Геро вздрогнула и, оставив свои размышления, виновато произнесла:
— Извини, Оливия. Я задумалась. Что ты говорила?
— Так, ничего особо интересного, — откровенно призналась та. — Просто показывала достопримечательности. Вон то большое здание и длинные, беспорядочно стоящие среди деревьев дома — это один из дворцов старого султана. А подальше есть еще один — Бейт-эль-Рас. Смотри, его видно за теми деревьями. Хьюберт, мой брат, говорит, что султан Саид не успел достроить его, и теперь он так и останется недостроенным. Жаль, правда?
— Пожалуй, — равнодушно ответила Геро. — Это там стояла лагерем армия Маджида?
— Да. Они, наверно, жуть что натворили — пять тысяч человек, лошади, повозки, бивачные костры и все такое прочее. Хотя, видимо, там и без того царил беспорядок. Хьюберт говорит, возле дворца постоянно роют ямы, ищут сокровища, но пока никто не напал даже на их след.
— Сокровища? Какие? — спросила Геро, заинтригованная словом, которое веками магически действовало на все человечество.
— Тебе еще никто не рассказывал? А я думала, все знают. Хьюберт говорит, это просто небылица, но все арабы в нее верят. Старый султан Саид, скопил огромные сокровища, и никто не знает, что с ними, известно только, что они где-то спрятаны. Многие считают, что он зарыл их в Бейт-эль-Расе и если б не умер в море, то сказал бы наследнику, где они. Надо полагать, Маджиду. Но поскольку живым он не вернулся, никто этого не знает. Однако вся его семья совершенно уверена, что их местонахождение известно британскому консулу. Не полковнику Эдвардсу; другому, тот был близким другом султана. Говорят, султан, умирая, звал его, поэтому все решили… Но Хьюберт, конечно, говорит, все это чепуха, и, возможно, никаких сокровищ даже в помине не было. Боюсь, он ужасно неромантичный, и не понимаю, почему Джейн…
Оливия внезапно умолкла, вспомнив, что невестка сидит в нескольких футах от нее, и, торопливо отвернувшись, стала расспрашивать фрау Лессинг о здоровье детей, а Геро, избавленная от необходимости поддерживать разговор, подперла голову рукой и, глядя на живописный берег, подумала — как странно, что такая красота существует бок о бок с вопиющими убожеством и жестокостью.
Примерно в миле позади лежали загрязненные отбросами воды гавани и смрадные переулки города. Но здесь море было сапфировым и нефритовым, ветерок доносил приятный запах гвоздики. Под килем фелуки пурпурными, сиреневыми, лавандовыми грядами тянулись коралловые рифы. Белый песок на глубине трех морских саженей виднелся сквозь толщу, лазурной воды
Убаюканная негромким шелестом моря и ароматным, теплым ветерком, Геро задремала… и внезапно оказалась в каюте «Фурии». Она силилась сдвинуть тяжелую циновку, мешающую выглянуть в открытый иллюминатор. Знала, что за циновкой находится мерцающее в звездном свете море, белый дом среди темных деревьев и кто-то, везущий в лодке на берег трупы и прячущий их в пустом доме. Ей было необходимо увидеть этого человека, и она раздирала грубую циновку, пока наконец в ней не стала появляться дыра. Тьма поредела, и послышался голос тети Эбби. Но как она могла оказаться на борту «Фурии»?..
— Думаю, вскоре можно будет остановиться, — говорила тетя. — Что если вон за теми скалами?
Геро внезапно проснулась и обнаружила, что сжимает пальцами поля грубой соломенной шляпы. Но сновидение не исчезло с пробуждением, перед глазами находился все тот же вид…
Ей потребовалась целая минута, дабы понять, что дом, деревья, полукруглая бухта не плод воображения, а реальность, что она смотрит на место, которое видела раньше (как ей и приснилось) сквозь прорезь в циновке из пальмовых волокон.
Ошибки быть не могло. В звездном свете нельзя было разглядеть подробностей, ясно видимых под полуденным солнцем, и большинство арабских домов похожи друг на друга. Но нельзя допустить, что существуют два совершенно одинаковых дома, высоких, белых, с плоскими, окаймленными зубцами крышами, стоящие среди деревьев и закрытые от моря толстой стеной, похожей на остаток древней крепости, возведенной на прибрежных скалах. Стеной с караульными будками с двух сторон.
Берег тоже был очень знаком: образующий полумесяц песчаный склон, по обоим концам его выветренные коралловые скалы и утесы, на утесах казуарины, панданусы, ряды шелестящих пальм. Ошибки быть не может… это та самая бухта, тот самый дом. А на этот берег выгружали мушкеты! Она нашла потайное укрытие, где хранится контрабанда «Фурии», пока не настанет время спокойно сбыть ее покупателям.
Геро издала протяжный вздох и на миг ощутила что-то близкое к страху. Это не просто случайность. Это судьба! То, что она почти наверняка проплывала мимо этого места, и ничего чудесного тут нет, ей не приходило в голову. Наоборот, казалось, что Провидение специально привело ее сюда ради спасения бесчисленного множества мужчин, женщин, детей, которых беспринципный негодяй мог продать в рабство.
Теперь остается только узнать имя человека, которому принадлежит этот дом, потом рассказать все британскому консулу — а еще лучше лейтенанту Ларримору. Располагая такими сведениями, он вряд ли теперь упустит Рори. Потребуется какое-то время, чтобы убедиться в связях Фроста с хозяином дома, но рано или поздно туда должны наведаться либо капитан, либо кто-то из членов команды. А тогда очередной груз беспомощных, испуганных пленников, которых сгрузит или примет на борт Эмори Фрост, окажется последним.
Геро неожиданно вздрогнула, встрепенулась и, подергав миссис Кили за рукав, обратилась к ней с вопросом:
— Чей это дом вон там? Кому он принадлежит?
— Понятия не имею, — равнодушно ответила та.
— Видимо, кому-то из местных землевладельцев, — сказала слышавшая вопрос Оливия. — Все дома в этой части острова принадлежат богатым арабам. Надень шляпку, Геро. Ты сильно загоришь.
Фелука уже миновала дом. Впереди, по ту сторону скал, окаймляющих бухту, лежал длинный, покрытый тенью пальм пляж, изрезанный узкими заливами и усеянный глубокими лужами, оставшимися после отлива.