Patria o muerte
Шрифт:
В этом вся трагедия парагвайской армии — ее пехоту союзники по «Тройственному альянсу» просто расстреливали с безопасного для себя расстояния. И лишь отчаянная храбрость гуарани позволяла иной раз им дорываться до рукопашных схваток, но потери при атаках были чудовищными. Вот только сейчас ситуация может кардинально изменится — ведь через три года начнется переделка этих нарезных ружей в винтовки «Снайдер-Энфилд» — уже с заряжанием из казны, под специально сделанный патрон центрального воспламенения. А результате скорострельность возросла с трех до десяти выстрелов, ведь исчезла необходимость для стрелка вставать для заряжания ружья — а стоящий на ногах человек является прекрасной мишенью. А вот лежащий, напротив, превращается в еле заметную цель, особенно в «защитного цвета» обмундировании. И получив прекрасную возможность стрелять по врагу, оставаясь в относительной безопасности от ответного огня, парагвайские пехотинцы начнут доминировать над противником — роли поменяются, и противнику придется несладко.
Из
И в этом была задумка Алехандро — провести модернизацию гладкоствольных «тауэров», а так здесь называли мушкеты «энфилд» по характерному клейму, до «вундерваффе» по нынешним временам, ведь даже в таком виде винтовка служила в индийских частях до первой мировой войны. И отнюдь не гениальное решение — по этому пути пошли многие страны, оценившие всю «прелесть» подобных переделок. Просто трудоемким занятием будет нарезка ружейного ствола, но он знал, что парагвайцы это могли делать, а «флотский» Лопес этот факт подтвердил.
Изготовить патронник, тем более унифицированный по единому образцу не проблема — парагвайцы ухитрились отлить во время войны десятитонное орудие, настоящего монстра, рассчитывая с его помощью потопить хоть один из бразильских броненосцев. Выпуск новых патронов тоже не вызовет серьезных затруднений, хотя запасы латуни не безграничны, зато собственный картон производят, как и бумагу, порох и капсюли. Нужно только организовать правильное производство, чтобы в день получить хотя бы два десятка новых винтовок с сотней патронов на каждую. Тогда за три года можно будет переделать все эти двадцать тысяч «тауэров», а не бездумно потерять ружья в первые годы войны, не подумав, как можно их приспособить к реалиям войны, хотя перед глазами парагвайских военных была масса примеров подобных «переделок». А тогда дойдет дело и до «защитного» обмундирования, исчезнут эти режущие глаз красные мундиры — в Парагвае не так много опытных солдат, чтобы безумно тратить их в отчаянных штыковых атаках, сметаемых орудийным и ружейным огнем. Красок изготавливается много, и разных цветов — чего-чего, а растительного сырья для них более чем достаточно, на экспорт идут. Как и кожа с дубильными веществами — именно поэтому парагвайские солдаты босы, власти попросту стараются экономить каждый реал экспортной выручки, отправляя иностранцам все, что может обеспечить непрерывный поток валютной выручки.
— Жаль, артиллерии хорошей нет, а та, что имеется на флоте и в армии полное дерьмо, — с нескрываемым вздохом огорчения произнес Алехандро, в раздражении покусывая кончик шариковой ручки. Хотелось выругаться, но он покосился на снующих по палубе парохода солдат и матросов, и сдержался — очень дурной пример подавать не хотел. На него и так косились — похожий по комплекции лейтенант Лопес отдал ему свой запасной мундир, и теперь он не отличался от других офицеров маленького кораблика, хотя первоначальное флотское офицерское звание «теньенте де корвета» ему не подходило от слова «совсем». Но так хоть что-то — его камуфлированные штаны с рубашкой поначалу вызывали слишком пристальные взгляды. Зато теперь перед ним тянулись со всем почтением — все знали что он «капитан де фрегата», каковых на весь парагвайский флот было всего двое, да еще «капитан де навио» Меса, сказанные президентом Лопесом слова о нем после злосчастного сражения под Риачуэло знает каждый кадет из его времени. Так что когда лейтенант Лопес почтительно именовал его «сеньор капитан», такое обращение «грело душу», как не странно. Хотя он прекрасно понимал, что его однофамилец, только президент, на этот счет может иметь совсем иное мнение, и вообще поставит к стенке, хотя этот крайне печальный вариант имеет крайне ничтожную величину. Диктатор не идиот, учился во французской военной академии Сен-Сир, и хотя вспыльчивый человек, но умен, знает полдюжины языков. Потому сообразит какие преференции может получить, прекрасно зная чем закончится для него лично и всей страны эта злосчастная война. И не станет резать «курицу, несущую золотые яйца», фигурально выражаясь. Тут все дело в айфоне и в раскладной солнечной батарее, которые он постоянно носил с собою во всех «научных экспедициях», и тех «флешках», на которых информации ничуть не меньше по объему, чем в нынешних библиотеках, даже самых крупных. И «содержимое» имеет огромное значение для развития собственной промышленности, и может быть использовано для самого настоящего «рывка», ведь никто в мире даже не подозревает об этом. Но главное здесь в другом —
— Пушки, нужны нормальные орудия, вот только где их взять?
Вопрос вырвался непроизвольно, он и без компьютера прекрасно знал, что нарезных стальных пушек у Парагвая сейчас нет. Изготовить их невозможно, не умеют выплавлять саму сталь. И нескоро научатся, лишь в следующем веке. А те гладкоствольные дульнозарядные стволы, что есть, пусть и многочисленные, обладают малой дальностью стрельбы, большим весом, низкой скорострельностью и другими недостатками в сравнении с нарезными казнозарядными пушками. Создать многочисленную призывную армию из отчаянно храбрых солдат, превосходящую сейчас по своей численностью войска будущего «Тройственного альянса» только половина дела. Парагвайцы могут сражаться и умирать, но не в состоянии победить противника, серьезно превосходящего по своему военно-техническому оснащению. А вот применение паллиативов и правильно выбранная военно-политическая стратегия позволит решить вторую половину — добиться победы.
— Но прах подери! Как воевать, если нет нормальной артиллерии?!
Всего четырнадцать бомбических пушек на всю флотилию, способных проломить любые деревянные борта, не такие уж и толстые у корветов, что парусных, что паровых. И этого ничтожно мало, хотя ставить этих «громил» некуда — всего три-четыре корабля имеют достаточно водоизмещение для их установки. Но если флотилия сможет воевать с успехом после применения «ноу-хау», тут Алехандро покосился на стопку исписанных листков, то без современной артиллерии не обойтись. У Круппа уже делают стальные казнозарядные орудия с клиновым затвором, но их нужно закупить и доставить, а вот с последним проблема — бразильский флот уже установил блокаду уругвайского побережья. А воевать с одними винтовками пехота не сможет — без поддержки орудийного огня на больших дистанциях победить неприятеля невозможно. И мысли метались в голове, но правильного и верного решения он пока не находил. Но все эти дни писал пространный доклад генералу Лопесу со всеми предложениями, рисунками и схемами, выпросив у капитана «Хехуи» бумагу, целой стопкой которой его и наделили. А вот с содержимым по «морской части» он сегодня познакомит командира парохода — как раз будет для него подходящий помощник, к тому же плавание их сблизило. И такими людьми нельзя разбрасываться, а нужно привлекать к делу — а лейтенант храбр, и что интересно, разумен — не торопится с вопросами, но все делает исподволь, чтобы «сеньор капитан» как можно быстрее освоился. А такое ненавязчивое внимание дорогого стоит.
— Дон Алехандро, уже вечереет — время пока не для каньи, а для чашечки кофе. Вы как на это смотрите?!
Подошедший к нему лейтенант Лопес почтительно спросил, хотя в глазах «плясали» искорки неуемного любопытства — он поглядывал на листки бумаги. Алехандро тяжело поднялся со стула — он писал под тентом, скрываясь от палящих лучей солнца. Ответил с нескрываемым облегчением, чувствуя, как затекла спина и шея.
— С удовольствием, дон Аневито — а то писанина меня изрядно утомила, а от долгого сидения у меня может появиться «там» мозоль. А потом я бы хотел ознакомиться с паровой машиной.
— Я к вашим услугам, сеньор капитан, как и команда моего корабля…
«Хехуя» — из таких маленьких пароходов и состояла парагвайский флот, самый большой в мире, но только из числа стран, не имеющих выхода к морю, включая в перечень и Каспийское. И таковым остается до сегодняшних дней…
Глава 7
— Дон Аневито, уступая неприятелю в числе вымпелов количественно, а также и качественно по числу настоящих корветов, мы можем рассчитывать только на применение новых средств поражения кораблей противника, самые меньшие из которых равны по водоизмещению нашим наибольшим боевым единицам. И применять неожиданные для бразильцев тактические приемы, весьма действенные как раз во время ведения боевых действий именно на реках. Сейчас я вас познакомлю со сделанными мною записями — эта часть хотя и предназначена для «генерала», но вам следует с ней познакомиться.
Мартинес пыхнул сигарой, укутавшись клубом табачного дыма — они сидели с капитаном в надстройке, только отзвенела рында «собачьей вахты». Потихоньку наступал рассвет, встречать который за чашечкой кофе самая благодать, хотя парагвайцы предпочитали мате. Но душа требовала разнообразия, бодрящее кровь кофе для многих является таким же любимым напитком. Трехдневное путешествие неожиданно закончилось — президент Лопес оказался не в столице, а перебрался в Умаите, сильнейшую крепость, что стояла вверх по Парагваю, недалеко от впадения в него Параны. Алехандро бывал тут не раз, но сейчас в дымке можно было разглядеть мощные кирпичные казематы береговых батарей, еще не разрушенные войной, из которых во множестве торчали орудийные стволы.