Патрис Лумумба
Шрифт:
В конце августа по инициативе Лумумбы собирается панафриканская конференция в Леопольдвиле. Прибыли делегаты из Алжира, Объединенной Арабской Республики, Ганы, Гвинеи, Эфиопии, Судана и других стран. Открывая конференцию, Лумумба, встреченный овацией, сказал:
— Ваше присутствие, уважаемые делегаты, в нашей столице в очень трудные времена для Конго служит для моего правительства и всех конголезцев источником вдохновения. Наша конференция служит доказательством существования африканской солидарности, против чего всегда выступали наши общие враги. Африка жива и здравствует! Нет, она отказывается умереть. Больше того, она продолжает бороться. Мы знаем, что Алжир — не французский, что Кения — не английская, что Ангола — не португальская, что Руанда-Бурунди — не бельгийская. Мы также хорошо знаем колониальные цели Запада. Совсем недавно
Касавубу отказался прибыть даже на открытие конференции.
Радио Леопольдвиля передало сообщение: объявлено наступление конголезских войск на Баквангу. Лундула и Мполо доложили о боевой готовности Стэнливиля. Замысел сводился к тому, чтобы смять противодействие Альбера Калонжи, объявившего себя мулопве — королем алмазной Касаи, а затем выйти на границы с Катангой в районах, где проживают племена, враждебно настроенные к Чомбе.
Бакванга была взята. Все ждали какого-то перелома в развитии событий. И как раз Конго пошло против Конго: 5 сентября 1960 года в 7 часов 30 минут вечера по радио Леопольдвиля был зачитан декрет президента Жозефа Касавубу о смещении премьер-министра Патриса Лумумбы. Кроме Касавубу, под декретом поставили свои подписи министр иностранных дел Жюстэн Бомбоко и министр-резидент в Бельгии Альбер Дельво. Кто-то ждал этой грозы, а кого-то она застигла врасплох.
Спустя каких-то полчаса после ошеломляющей новости Лумумба поспешил к зданию центрального радио в Леопольдвиле, которое охранялось солдатами ООН. Он в последний раз беспрепятственно вошел в студию: заготовленного текста речи у него не было. Может быть, это обстоятельство заставило его неторопливо подбирать слова и оценки. Послышался негромкий, но четкий тенорок, раздавался знакомый всем конголезцам голос, который имел необычайную силу убеждения, располагал к себе особенной теплотой и откровенностью.
— Я был удивлен не менее вас, дорогие сограждане, — говорил Лумумба, — узнав о решении президента Республики Конго Жозефа Касавубу. Произошло какое-то поразительное недоразумение. Если говорить серьезно, то мое правительство, избранное конголезским народом, получившее его одобрение, не может быть распущено главой государства без соответствующей санкции парламента. С таким же основанием я, как премьер-министр, могу сместить с занимаемого поста президента республики. Подобные действия дают основание нашим врагам издеваться над нами и над конголезским народом, вновь и вновь обвинять нас в неспособности управлять независимым Конго без помощи бельгийцев. Дорогие братья! Я заявляю вам, что законное правительство по-прежнему стоит у власти и продолжает выполнять свои нелегкие обязанности. Возникшие недоразумения будут устранены. Я призываю вас к спокойствию, к сплочению вокруг правительства, защищающего ваши интересы, интересы суверенного Конго.
Он говорил так, чувствуя за собой поддержку народа, глубоко веря в то, что вокруг него сплотятся все честные конголезцы. Но собраться даже в парламенте было уже невозможно, а о публичных выступлениях Лумумбы не могло быть и речи. Естественное и частное общение премьер-министра со своими коллегами по партии, по государственной службе было нарушено. В резиденцию Лумумбы запретили вход. Кто отдал приказ — неизвестно. Кто направил войска якобы для охраны, а на самом деле для полной блокады резиденции — тоже загадка. Участились телефонные звонки с одним и тем же вопросом: «Вы у себя?» Услышав подтверждение, незнакомый любопытствующий вешал трубку. Так повторялось десятки раз в сутки. Разносились слухи о том, что Лумумба бежал из Леопольдвиля, что он арестован, что объявился в Стэнливиле. Надо было опровергнуть вздорные вымыслы, выступить по радио: у Лумумбы больше не было никакой возможности общения с народом. Он снова направился в студию.
Именно тогда в Леопольдвиль прибыл господин Кордье: в секретариате ООН этот чиновник ведал всей перепиской, касающейся Республики Конго. Многие важные донесения знали лишь Кордье и генеральный секретарь. Деятельность Хаммаршельда и Банча была хорошо известна в Конго благодаря разоблачениям, сделанным Лумумбой,
Кордье ускользал от взора наблюдателей: все внимание было сосредоточено на других, более важных персонах. Хаммаршельд и Банч временами проявляли колебания в проведении намеченного курса, который шел вразрез с интересами молодой африканской республики.
При оценке роли ООН и ее генерального секретаря в конголезских событиях нельзя, руководствоваться отдельными эпизодами, свидетельствующими о расхождениях с Лумумбой или примирениях с Чомбе. Действуя в Конго, Организация Объединенных Наций не стремилась и не должна была угождать какой-либо отдельно взятой стране. Известно, например, что на последующей стадии конголезского кризиса наиболее воинственную позицию заняло правительство Англии, стремясь сорвать военные операции ООН против сепаратистской Катанги. Фотография, запечатлевшая момент прибытия Хаммаршельда в Элизабетвиль, его теплая встреча с Моизом Чомбе, за спиной которого развевался флаг Катанги, обошла весь мир и для многих служила подтверждением «капитуляции» международной организации перед катангским президентом. Нельзя, однако, забывать, что генеральный секретарь вместе с семью сотрудниками погиб при таинственных обстоятельствах в районе родезийского города Ндола в момент, когда войска ООН вели ожесточенные бои с катангской армией. Не исключена возможность, что самолет Хаммаршельда был сбит европейскими наемниками, для которых ликвидация сепаратистской Катанги была равносильна гибели.
Эндрю Кордье находился в выгодном положении: он был вне фокуса! Время одиозных фигур прошло для Конго — теперь могли приступать к делам другие, малоизвестные, но не менее могущественные. К такому разряду и относился Кордье. Все его шаги в Леопольдвиле отличались профессиональной целеустремленностью. Он почти не появлялся на публике, предпочитая этому уединенные беседы с американским послом Тимберлейком, Касавубу и генералами из ооновской свиты. Кордье, как щитом африканского воина, прикрывал свои действия упоминавшейся нами статьей четвертой резолюции от 9 августа 1960 года: вооруженные силы Организации Объединенных Наций в Конго не будут участвовать в каком бы то ни было внутреннем конфликте конституционного или иного характера…
Посланник ООН договорился с генералом Александером о выделении в его личное распоряжение ганских войск, Согласие было дано. Кордье двинул ганцев к центральной радиостанции: Лумумба был лишен доступа в студию. Кордье учел ошибки своих предшественников, когда европейцы из ООН окружали себя европейскими солдатами, что или настораживало, или возмущало африканцев. В данном случае с винтовками стояли африканцы, да еще из дружественной страны!
Лумумба был изолирован: он оказался запертым в своем домике. Иностранные корреспонденты звонили к нему на квартиру и брали интервью. Радио Браззавиля передавало указы Жозефа Касавубу. В Элизабетвиле Моиз Чомбе, узнав о смещении Лумумбы с поста премьер-министра, призвал создать единый фронт против Лумумбы. Но старания президента Катанги были запоздалыми: этот фронт уже существовал в самом Леопольдвиле. Кордье со ссылкой на чрезвычайные обстоятельства закрыл аэропорты — на них могли приземляться только американские самолеты, находившиеся в распоряжении командования ООН. Жозеф Окито не мог вылететь в Москву и от имени Лумумбы проинформировать Советское правительство о происходящих событиях.
7 сентября конголезский парламент, собравшийся с большим трудом и начавший свою работу со значительным опозданием, ликвидировал указ президента о смещении Патриса Лумумбы. Одновременно парламент отметил, что премьер не может устранять с поста президента республики. Этот акт парламента внес некоторое успокоение — временное и шаткое. Не все в парламенте понимали, что главные события развертываются в других местах, что с мнением депутатов никто уже не считается.
12 сентября конголезские газеты опубликовали состав нового правительства. По поручению президента его сформировал Жозеф Илео. Сторонники Лумумбы не получили в нем ни одного поста. В тот же день Лумумба был арестован. Сохранился его собственный рассказ об этом приключении.