Pavor Nocturnus
Шрифт:
Салон медленно нагревается, передняя панель подрагивает от мотора. Вид ночного города в окне гипнотизирует нас, и мы оба поддаемся неспешному потоку мыслей. Я очень удивился, когда Алисия заговорила первой:
— Поможешь с одним делом? Это касается Агаты Холл.
— Я слышал. Во-первых, меня это не касается как детектива, во-вторых, она нарушила закон, превысила скорость в состоянии опьянения. Это серьезно. Получит штраф, как полагается. Не нравится мне, что она злоупотребляет спиртным в первый месяц 18-ти лет.
— А мне не нравится, что Роуч смолит, как паровоз
— Это не отменяет тех фактов, что она пила алкоголь, а потом трижды проехала на красный цвет светофора. Это замечательно, что она не просто развлечься решила… Но закон есть закон! Она могла сбить кого-нибудь. Я думаю, месяц без прав — это не трагедия.
Алисия недовольно выдохнула, но спорить не стала. Опять тишина.
Я высунул голову в окно, вгляделся в полумрак. Дорожные службы занимались проблемой: один полицейский регулировал движение, второй ограждал территорию лентой. Остальных вместе с местом происшествия закрывал высокий грузовик.
Телефон Алисии завибрировал в кармане. Она читала текст сообщения 47 секунд. Блеск в глазах, легкая улыбка, ямочки на щеках. Волосы засветились огненно-рыжим — мы встали прямо под фонарем. Пальцы застучали по кнопкам, набирая ответ. Кто отправитель? Вариантов немного. Я знал правильный, но предпочел не верить.
— Как поживает Энди Шип? Помню, он нравился тебе. Кажется, неплохой парень. Не знаю его характер и жизненные ценности, но в полиции на него нет дел и у него отличные задатки для карьеры…
— Пап! Ты серьезно? Во-первых, это я нравлюсь Энди, во-вторых, он мне просто друг, и в-третьих, ты что, правда наводил на него справки?
— Да. Я хочу знать, с кем общается моя дочь и кого любит тоже.
— Того, кого любит твоя дочь, папа, ты сегодня чуть не испепелил взглядом.
— Не начинай…
— Почему ты так его ненавидишь?
— Потому что он беспечный ленивый идиот!
— Ты его не знаешь.
— О нет, я знаю его получше тебя. Поэтому и запрещаю видеться с ним. Кстати, разница в 4 года существенна в вашей ситуации. Очень скоро ему захочется завести семью. А тебе 17 лет будет только через 2 месяца — у тебя еще школа, потом высшее образование. Он поиграется тобой, быстро поймет, что ты слишком юна для него, и найдет другую.
— Какого ты все-таки низкого мнения о нем… Ты не прав: он прекрасный человек!
— Я не заметил за ним хороших качеств. Это с тобой он герой романтических комедий, но давай узнаешь правду, которую он вряд ли тебе рассказывает. Он каждый день делает глупости. Предложил пропустить в очереди полную женщину, приняв за беременную. Раз! Недавно полностью неправильно напечатал имя и фамилию подозреваемого в отчете. Мы потратили час, чтобы разобраться. Два! Я попросил составить досье на человека. Он не додумался, что
— Да не притворяется он мачо передо мной. Я все это знаю. Просто… он плохо спал в последние дни. Не ты один переживаешь за детей.
— Это только слово беспечный. Ленивый: вечно болтает и смеется с коллегами. Идиот: он мне просто не нравится.
Алисия застонала, размахивая руками, и злостно посмотрела на меня. Я ответил спокойным суровым родительским взглядом.
Сзади посигналила машина, чтобы мы продвинулись.
— Да и плевать мне, нравится он тебе или нет, и сколько ошибок сделал на работе! Мог бы спросить хоть раз, чего я хочу, а не ты! Можно я сама решу, кого мне — подчеркиваю, мне! — любить и с кем общаться? А ты же лезешь в каждую часть моей жизни. Запрещаешь питаться «гадостью». Покупаешь одежду, не спрашивая меня — кстати, спасибо, кофта неудобная и цвет мне не нравится! Решаешь за меня походы к репетиторам и куда мне поступать. Но личная жизнь — это перебор, потому что она личная!
— Я хочу лучшего для своей дочери.
— Не поверишь, я тоже. И никто не примет решения лучше, чем я сама. А ты все время меня опекаешь. Может, хватит уже? Мне не пять, не десять и даже не пятнадцать лет. Мы с Лови любим друг друга. Да, может, мы расстанемся — впрочем, как и каждая третья пара в мире! — но это будет мой выбор и мое разочарование. Я прошу тебя: постарайся принять наши отношения как факт.
В боковом окне показался эпицентр происшествия. Дорожная авария задела разделительную полосу, на которой между двумя проезжими частями гуляли люди. Машин скорой помощи не видно. Значит, обошлось сломанным забором, вмятиной на газоне и двумя поваленными деревьями. Черный грузовик лежал на боку. Оранжевая легковая машина отделалась разбитым капотом.
— Не знаю, — сказал я, скрипя зубами. Пробка осталась позади.
Мы ехали молча оставшиеся 3 минуты. Я загнал машину в гараж и пошел на кухню с продуктами. Последний раз ел утром. Наверное… Алисия поднялась наверх, сказала, что хочет принять душ.
Это был трудный месяц для меня. Половина ночей бессонные, половина с кошмарами, когда просыпаешься посреди ночи. Я гнался за преступником, но никогда не успевал увидеть его лицо. Я выдерживал взгляды надежды, иногда ненависти — так и не решил, что хуже. Каждый день утопал в собственной беспомощности… Теперь все в прошлом: никого больше не похитят. Мы должны отпраздновать завершение мучений. И детских, и моих.
Треска в духовке накрыта листами фольги с двух сторон. Сверху рыбы прованские травы, дольки лимона и слой сметаны с луком. Соки и жир впитывались в подушку риса со спаржей. Главное следовать рецепту: 180 градусов по Цельсию на 60 минут. Я проверил через это время: глаза белые, выступают наружу, а кожа, хвостовой плавник и жаберные крышки подрумянились. Проткнул спинку поварской иглой. Входит легко, филе нежное, еще сильно влажное. Вывод: подержать 5 минут, пока испарятся лишние соки и наберется плотность. Универсального рецепта не существует.