Пертская красавица (ил. Б.Пашкова)

Скотт Вальтер

цом и сыном, – я предложил бы убрать Рэморни из свиты

принца и удалить от его особы, подвергнув затем такому

наказанию, какого он, видимо, заслужил своим неразуми-

ем. Узнав, что он в немилости, народ успокоится, и мы без

труда уладим или же замнем это дело. Только пусть уж его

высочество не покрывает своего слугу.

– Ты согласен ради меня, Давид, – сказал король пре-

рывающимся голосом и со слезами на глазах, – уволить со

службы

этого опасного человека? Ради меня, который вы-

рвал бы для тебя сердце свое из груди?

– Сделаю, отец, сделаю немедленно, – ответил принц, и,

схватив перо, он поспешно написал приказ об увольнении

Рэморни со службы и вручил бумагу Олбени. – Как бы я

хотел, мой царственный отец, с такой же легкостью ис-

полнять все твои желания! – добавил он, снова бросившись

к ногам короля, который поднял и с любовью заключил в

объятия своего ветреного сына.

Олбени нахмурился, но промолчал, и, только выждав

минуты две, промолвил:

– Теперь, когда этот вопрос так счастливо разрешился, я

позволю себе спросить, угодно ли будет вашему величе-

ству присутствовать при вечерней службе в церкви?

– Конечно, – сказал король. – Разве не должен я воз-

благодарить господа за то, что он восстановил единение в

моей семье? И ты тоже пойдешь с нами, брат?

– Увольте, ваша милость, не могу! – ответил Олбени. –

Мне необходимо сговориться с Дугласом и другими, как

приманить нам этих горных ястребов.

Итак, отец и сын отправились к вечерней службе –

возблагодарить бога за свое счастливое примирение, Ол-

бени же тем временем пошел обдумывать свои честолю-

бивые замыслы.

ГЛАВА XIV

Пойдешь ли ты в горы, Лиззи Линдсей,

Пойдешь ли ты в горы со мной?

Пойдешь ли ты в горы, Лиззи Линдсей,

Чтоб стать мне любимой женой?

Старинная баллада*

Одна из предыдущих глав ввела читателя в королев-

скую исповедальню, теперь мы должны показать ему нечто

в том же роде, хотя обстановка и действующие лица будут

совсем другие. Вместо полутемного готического зала в

стенах монастыря перед ним, под склоном горы Киннаул,

развернется один из самых красивых ландшафтов Шот-

ландии, и там, у подножия скалы, с которой открывается во

все стороны широкий кругозор, он увидит пертскую кра-

савицу. Девушка застыла в смиренной позе, благоговейно

внемля наставлениям

монаха-картезианца в белой рясе и

белом наплечнике. Свою речь монах заключил молитвой, к

которой набожно присоединилась и его ученица.

Кончив молитву, монах сидел некоторое время молча,

заглядевшись на великолепный вид, пленительный даже в

эту холодную предвесеннюю пору, и не сразу обратился

вновь к своей внимательной слушательнице.

– Когда я вижу пред собой, – сказал он наконец – эту

землю во всем ее многообразии и богатстве, эти замки,

церкви и монастыри, эти горделивые дворцы и плодород-

ные нивы, обширные эти леса и величавую реку, я не знаю,

дочь моя, чему мне больше дивиться – доброте ли господ-

ней или человеческой не благодарности. Бог дал нам

землю, прекрасную и плодородную, а мы сделали его

щедрый дар местом бойни и полем битвы. Он дал нам силу

покорять стихии, научил искусству возводить дома для

защиты нашей и удобства, а мы превратили их в притоны

убийц и разбойников.

– Но право же, отец мой, даже в том, что лежит у нас

перед глазами, – ответила Кэтрин, – есть и такое, что радует

взор: мы видим здесь четыре монастыря с церквами и ко-

локолами, медным гласом призывающими горожан по-

мыслить о благочестии, их обитатели отрешились от мир-

ских утех и желаний и посвятили себя служению небесам.

Разве это не свидетельствует, что если и стала Шотландия

кровавой и грешной страной, она все же не мертва и еще

способна следовать долгу, налагаемому религией на чело-

веческий род?

– Правильно, дочь моя, – ответил монах, – в словах

твоих звучит как будто истина, но все же, если ближе

присмотреться, все отрадное, на что указываешь ты, пред-

ставится обманчивым. Это верно, было такое время, когда

добрые христиане, поддерживая свое существование тру-

дом своих рук, объединялись в общины – не для того, чтоб

покойно жить и мягко спать, а чтобы укреплять друг друга

в истинной вере и сделаться достойными проповедниками

слова божьего в народе. Несомненно, и теперь можно

найти таких людей в монастырях, на которые мы взираем

сейчас. Но приходится опасаться, что у большинства их

обитателей жар любви остыл. Наши церковники стали бо-

гаты благодаря дарам, какие им приносят: добрые – из

благочестия, а дурные – ради подкупа, грешники в своем

невежестве воображают, что, задаривая церковь, купят себе

прощение, которое небо дарует только искренне раскаяв-