Песня ветра. Ветер перемен
Шрифт:
– Да не переживай ты, догоним мы ее, - квадратная ладошка с толстыми короткими пальцами похлопала ее по плечу, и в этом жесте было что-то умиротворяюще теплое. – Сама же знаешь, какая каша тут заварилась со всеми пиратскими кораблями и прочим. И наш древолюб не упустит возможности подраться, тем более, с сильным противником, да и Раду не позволит никому забрать. Так что просто подожди, и совсем скоро мы их нагоним.
– Я жду, Улыбашка, - кивнула Лиара, улыбаясь гномихе. Лицо той слегка расслабилось, и она кивнула в ответ, а потом доверительно наклонилась к Лиаре, шепча громким хриплым шепотом:
– Кажись, сейчас тебе лучше
Лиара только благодарно кивнула Улыбашке. Ей было так трепетно дорого, что друзья защищают ее, как могут, от навязчивого внимания капитанши «Блудницы». Вот видишь, теперь ты называешь их не спутниками, а друзьями. И все это подарила тебе Рада, взяв тебя на службу. Глаза вновь тревожно вернулись к горизонту, и дальше они с Улыбашкой сидели уже в тишине, рассматривая бесконечную зыбь.
Кое-как проглотив мерзейшую стряпню кока, сероватое месиво из рыбы и овощей, которое все здесь называли ужином, Лиара заколебалась, не зная, возвращаться ей на нос корабля или нет. Солнце уже закатилось за горизонт, и над морем моментально почернело, словно весь свет убрали из мира, оставив лишь тусклое сияние звезд да глаз луны, далекий и холодный. Матросы тоже закончили большую часть дневной работы, а море успокоилось, и ветер над ним практически улегся, что означало, что сейчас большая часть команды отправится спать. А сама Лиара останется на носу корабля практически одна, и вряд ли Равенна упустит свой шанс вновь поговорить с ней, чего ей так не хотелось.
Только вместо того, чтобы расходиться, команда собралась на палубе и расселась прямо вокруг центральной мачты, а какой-то светловолосый мужчина со смеющимися синими глазами достал свирель. Равенна, что тоже сейчас была здесь, откашлялась и картинно провозгласила, оглядывая всех и задерживаясь своим кошачьим прищуром на Лиаре:
– А сейчас наш дорогой Белгар исполнит несколько песен для наших гостей! Будьте милостивы и не судите его талант слишком строго. В детстве он пережил сильную травму головы, к которой добавились кривые от рождения руки и отсутствие слуха, но он очень старается, и мы относимся с понимаем к его проблемам!
Матросы дружно захохотали, а вместе с ними хрипло закаркала Улыбашка, хлопая себя ладонями по коленям. Бернардинец вскинул обе руки и округлил глаза, в притворном гневе глядя на пиратку.
– Ну не всем же быть столь умными и талантливыми, как ты, капитан! Только вот, я ни разу не видел, чтобы ты играла хоть на одном музыкальном инструменте. Да и голос у тебя, что у кошки бродячей по весне!
– Мои таланты лежат в несколько иной области, мой мальчик, с музыкой никак не связанной! – отозвалась Равенна, и ее насмешливый тяжелый взгляд вновь обратился к Лиаре, только на этот раз он не был уже таким мучительным, как поначалу. Лиара просто приказала себе не замечать этого и намерено не смотрела на пиратку. Сейчас это было уже не так сложно, хоть все равно некоторый дискомфорт причиняло.
– Я в этом нисколько не сомневаюсь, капитан, но проверять на себе не намерен! – хмыкнул Белгар, поднес к губам флейту и заиграл легкую плясовую мелодию.
Играл он не так уж и плохо, во всяком случае,
Лиара знала почти все песни, которые играл светловолосый бернардинец, и тоже негромко подпевала. Рядом с ней сидела Улыбашка, во тьме противоположного борта пристроился с трубкой Алеор, и его холодные глаза пристально следили за всем происходящим, а это означало, что ничего плохого Лиаре Равенна не сделает. Так что она слегка приободрилась, приказав себе не раскисать. Все равно быстрее они пока что двигаться просто не могли, да и бесконечно терзаться в одиночестве тоже смысла не имело. Все равно я думаю только о тебе в каждый миг своей жизни, и я знаю, что с тобой все хорошо. Великая Мать убережет тебя, мое самое дорогое сокровище, укроет от всех бед и невзгод.
Потом в перерыве между песнями бернардинец опустил свою флейту, картинно раскланиваясь на хлопки остальных матросов и похлопывания по плечу, и его смеющиеся глаза взглянули прямо в лицо Лиаре.
– Я обратил внимание, миледи, что у вас с собой есть чехол для арфы, - заговорил он, и моряки затихли, с интересом повернувшись к Лиаре. Теперь на нее смотрели все, и она вновь почувствовала себя неуютно. А Белгар продолжил: - Я слышал, что эльфам нет равных в мастерстве игры на музыкальных инструментах, и что арфы поют в ваших руках так, как никогда не поют в руках смертных. Не согласитесь ли вы сыграть нам что-нибудь? Думается мне, что парни уже озверели от моих неумелых завываний.
– Это уж точно! – громко хохотнул сидящий рядом с ним бородатый детина, подтолкнув бернардинца в плечо.
Лиара заробела, опуская глаза и не зная, что ответить, но тут сидящая рядом Улыбашка отняла от губ пущенную по кругу флягу с ромом, довольно причмокнула и авторитетно заявила:
– Уж поверь мне, бернардинец, тебе захочется на мачте себя вздернуть, когда она заиграет! Потому что эта девочка – не просто какой-нибудь поганый менестрель из захудалого болота, набитого томно вздыхающими, глядящими на звезды древолюбами. Она – Светозарная, и с ее песнями не сравнится ничто в твоей жизни.
Лиара ощутила, что сейчас просто сгорит со стыда и провалится сквозь палубу. Щеки моментально вспыхнули, а внутри все задрожало, как кисель. Она надеялась только, что в приглушенном свете масляной лампы этого румянца никто не заметит, и думала о том, что вот сейчас-то совершенно точно готова удавить Улыбашку собственными руками за ее вечную похвальбу.
А матросы, наоборот, оживились, начав негромко и слегка неловко гомонить, прося ее сыграть что-то, и взгляд Равенны стал еще тяжелее и еще более тянущим. Только в глазах бернардинца загорелся огонек соперничества, и как бы он ни скрывал это, а недоверие проскользнуло в его голос:
– Ну что ж, тогда я вдвойне буду рад послушать Светозарную. Не часто выдается такая возможность.
Лиара просто окаменела, совершенно не зная, что ей делать и куда деться отсюда, а Улыбашка только подтолкнула ее локтем и заговорщически шепнула:
– Давай, светозарная! Сыграй им «Ветер перемен», убей их всех!
Ее маленькие черные глазки влажно поблескивали от выпитого рома, и Лиара поняла, что лишилась своей последней защиты. Да только делать было нечего: матросы просили, с интересом и любопытством глядя на нее, и Лиара, вздохнув, открыла футляр с арфой.