Петербургское действо
Шрифт:
Красавица невста, которую онъ теперь уже давно боготворилъ, созналась во всемъ, разсказала цлую исторію, гд было. быть можетъ, много и правды, горькой, ужасной, но было, быть можетъ, и много новой лжи. Она объяснила, что видла его мелькомъ еще въ Вн, подкупила людей, чтобы знать куда онъ подетъ и выхала за нимъ, чтобы имть случай, при боле скучной и скромной обстановк Карлсбада, ближе познакомиться съ нимъ. Затмъ, чтобы заставить его сильне и глубже привязаться къ ней, она придумала оттянуть время и сочинила посылку ходатая въ Аугсбургъ. Но, вмст съ этой исповдью, красавица исповдалась въ страстной любви къ нему и просила лучше сейчасъ
Эта смутная, неожиданная и бурная бесда, со слезами, обморокомъ, чуть не съ конвульсіями, окончилась тмъ, что графъ попросилъ у нея хотя какой-либо видъ, настоящій, чтобы представить его немедленно полицейскимъ.
Видъ, по счастію, нашелся и невста Кирилла Петровича оказалась мщанкой мстечка Теченъ, на границ Саксоніи и Богеміи, оказалась по происхожденію даже не нмка, а чешка, Маркета Гинекъ. Чешскій языкъ, боле нмецкаго близкій ей и родной, сразу объяснилъ графу, какимъ образомъ она такъ легко училась у него русскимъ словамъ и быстро усвоивала себ самыя изъ нихъ трудныя по произношенію. Въ дйствительности самозванка могла выговаривать русскія слова, конечно, лучше самого Кирилла Петровича, прожившаго всю жизнь во Франціи.
Разумется, когда разразился этотъ громовой ударъ, уже было слишкомъ поздно вернуться назадъ. Три дня сряду Кириллъ Петровичъ просидлъ безвыходно въ своихъ горницахъ и, не видаясь съ самозванкой, повторялъ въ ужас:
"Баронесса Луиза фонъ-Пфальцъ — мщанка Маркета Гинекъ!!"
И наконецъ, эта мщанка Течена осталась все-таки невстой его и черезъ нсколько времени въ одной изъ церквей Праги сдлалась графиней Скабронской. И только одно пожелалъ измнить графъ; узнавъ, что Маркета по чешски значитъ Маргарита, онъ попросилъ жену отнын называться нмецкимъ именемъ. Страсть Кирилла Петровича къ авантюристк зашла такъ далеко, что этотъ бракъ состоялся самъ собой. Окажись Маркета или Маргарита не только простой мщанкой чешкой, но даже простой жидовкой или хоть настоящей, неподдльной вдьмой съ Карпатъ, то и тогда бы капризный, праздный и легкомысленный бояринъ не поколебался бы ни минуты и назвалъ бы ее графиней Скабронской.
Тотчасъ посл свадьбы молодая пожелала повеселиться и объхать разныя европейскія столицы. Зиму провели они въ Париж и въ Версал, гд графиня Маргарита познакомилась съ нкоторыми изъ придворныхъ и, благодаря своей замчательной красот и уму, не ударила лицомъ въ грязь. Она даже удостоилась быть замченной первйшимъ, но уже и дряхлйшимъ волокитой всей Европы, самимъ Людовикомъ XV.
Между тмъ, состояніе графа Кирилла Петровича таяло не по днямъ, а по часамъ. Онъ начиналъ задумываться на этотъ счетъ, жена его тоже, и затмъ, вдвоемъ они ршились на предпріятіе многотрудное, почти безнадежное, но предпріимчивая и ловкая красавица не отчаявалась въ успх. Было ршено хать въ Петербургъ и поселиться тамъ, чтобы сойтись и обворожить богатаго и бездтнаго дда, который можетъ, даже долженъ не ныньче-завтра умереть.
— Все его состояніе будетъ наше! говорила Маргарита: — я за это берусь.
Кириллъ Петровичъ меньше надялся на успхъ и, кром того, боялся теперь хать въ страну снговъ и морозовъ, такъ какъ здоровье его окончательно пошатнулось и ему слдовало бы теперь боле чмъ когда-нибудь поселиться на юг. Къ тому же, доктора, къ которымъ графъ обратился за совтомъ, объявили, что онъ можетъ убить себя, если при настоящемъ слабомъ здоровьи подетъ на дальній сверъ; но Маргарита ршила, что мужъ все-таки подетъ съ ней,
— За одну зиму, говорила она, что ты проведешь хотя бы въ Италіи, а я на берегахъ Невы, старикъ очутится у меня въ рукахъ и состояніе его наше.
И, въ самое дурное и опасное время для слабогрудаго графа, въ самые крещенскіе морозы, пріхали они съ женой и поселились въ Петербург.
Старый холостякъ-брюзга принялъ внука и красавицу внучку довольно равнодушно и поселиться у себя въ громадныхъ палатахъ не пригласилъ. Черезъ нсколько времени, по разспросамъ объ ихъ заграничномъ жить-быть, по нкоторымъ обмолвкамъ внука, по преувеличенной ласковости и вниманію къ себ ловкой красавицы внучки, старый ддъ, самъ хитрый и тонкій, тотчасъ пронюхалъ въ чемъ дло.
— Разэтранжирили все мои этранжиры, догадался Іоаннъ Іоанновичъ, — вотъ и пріхали мои карманы попробовать расправить, да лапочки запустить. Да не первые вы и не послдніе россійскіе бояре, что разэтранжириваетесь въ заморскихъ земляхъ.
И Іоаннъ Іоанновичъ сталъ теперь, думая про внуковъ своихъ, повторять часто и ехидно это новое, недавно появившееся слово, которое означало истратиться и промотаться заграницей.
И слово осталось въ новйшее время въ русскомъ язык, хотя въ нсколько совращенномъ вид, т. е. "разтранжирить".
Но какъ только Іоаннъ Іоанновичъ вполн смекнулъ, что внучекъ, посл своихъ скитаній въ "этранже", раззорился и при помощи красивой жены закидываетъ удочку на его огромное состояніе, старикъ сразу перемнилъ свое обращеніе съ молодыми супругами и сдлался съ ними особенно холоденъ.
Тонкая Маргарита однако разочла, что средствъ ихъ еще хватитъ для жизни въ Петербург по крайней мр на годъ.
Вмст съ тмъ она сообразила тотчасъ, что, ради будущаго успха, надо съ своей стороны тоже рзко и дерзко отнестись къ дальновидному старику дду, чтобы этимъ сбить его съ толку. Она заставила мужа обращаться съ ддомъ самымъ высокомрнымъ образомъ, а равно и обмануть его роскошью обстановки ихъ дома.
— Я уврена, что все удастся, говорила спокойно Маргарита, — я только одного боюсь, чтобы онъ за это время не умеръ.
Поселившись въ столиц, заведя великолпную обстановку на послднія сотни червонцевъ, остававшіяся въ кошельк, Маргарита перезнакомиласъ со всмъ высшимъ обществомъ и тотчасъ стала положительно сводить всхъ съ ума, и мужчинъ и женщинъ, и старыхъ и молодежь.
Государыня за это время все хворала, поэтому баловъ и маскарадовъ и всякаго рода увеселеній было въ Петербург очень мало. Тмъ не мене Маргарита веселилась всячески, такъ какъ не останавливалась ни передъ чмъ, чтобы провести день шумно и беззаботно.
Тотчасъ по прізд она начала усердно учиться по русски и, разумется, языкъ этотъ, на половину родной, дался ей очень быстро. Только ея русскій языкъ, хотя правильный, имлъ какой-то особенный оттнокъ въ выговор, и именно это крайне нравилось всмъ.
Кириллъ Петровичъ только первое время появлялся въ обществ. Зимой онъ почувствовалъ себя плохо, лтомъ немного было поправился, но затмъ осенью сталъ чувствовать себя особенно нехорошо, а когда настала вторая зима, онъ уже не выходилъ изъ дому. Когда же въ декабр скончалась императрица, Кириллъ Петровичъ не только не выходилъ, но уже лежалъ въ постели, осужденный нмцемъ докторомъ на смерть. У него развилась злая чахотка и надо было ожидать, что весенній невскій ледъ унесетъ и его.