Петр III. Загадка смерти

Иванов Олег Леонидович

О сути заговора Дашкова рассказывает следующее: «Все, кто подготавливал возведение на престол Екатерины, должны объединиться и просить ее не принимать проекта Бестужева; если же императрица признает за благо выйти замуж, то их долг пожертвовать собой и покончить с Григорием Орловым». Дашкова не могла остановиться и добавила следующую подробность: «Хитрово был арестован и допрошен Алексеем Орловым, который, как говорили, грубо с ним обошелся. Хитрово ничего не отрицал и даже с гордостью заявил, что первый бы вонзил шпагу в грудь Григория и готов скорее сам пойти на смерть, чем жить с унизительной мыслью, что революция послужила лишь опасному для родины возвышению Григория Орлова»³⁶⁷. Во всей этой риторике почти нет

правды, но чувствуется рука «бой-бабы», как однажды императрица назвала Дашкову. Суть же заговора состояла в следующем.

В доносе Несвицкого, который был якобы построен на рассказе Ф. Хитрово, говорилось, что, возвратившись домой от императрицы, Н.И. Панин тотчас позвал к себе К.Г. Разумовского, З.Г. Чернышева и обсудил с ними создавшееся положение. Участники совещания якобы резко выступили против проекта Бестужева и «согласились меж собою оное уничтожить». Затем они пригласили к себе Репнина, братьев Рославлевых, Ласунского, Пассека, Теплова, братьев Барятинских, Каревых, Хованских, Апраксина, Ржевского, с которыми решили, что «это дело нехорошее и что отечеству вредно, и всякой патриот должен вступиться, искоренить и опровергнуть».

На собрании якобы говорилось, что «Орловы стараются похитить». В деле не сказано точно, что они старались похитить, но, скорее всего, власть; в панинском проекте Императорского совета есть слова о скрытых похитителях самодержавной власти. «Патриоты» утверждали: «Этого ничего не было б для того, что Григорий глуп, а больше все делает Алексей, и что он великий плут и всему оному делу причиною» (курсив наш. – О. И.). Собравшиеся, как якобы говорил Ф. Хитрово, решили по прибытии Екатерины II просить императрицу, если она хочет идти замуж, выбрать из двоих братьев Ивана Антоновича. Если же она не согласится, то «схватя Орловых, всех отлучить», а если удастся, то «не дожидаясь прибытия, как скорее, при удобном случае, погубить» и этим «отвлечь» Екатерину II от ее намерения³⁶⁸.

В своем доносе А. Ржевский также сообщил, что заговорщики хотели убить Орловых, если Екатерина не согласится на их предложения, причем даже независимо от воли императрицы и даже до разговора с ней: «Лишь бы это было сделано, а то она будет после сама нам благодарна, что мы нарушителей покоя от нее оторвем». На слова Ржевского, что после такого поступка по отношению к императрице она потеряет к ним доверие, Хитрово якобы заявил: «Ей етова иметь не можно, довольно, что мы их искореним и тем покой восстановим, вить дескать с каким обещанием она и престол [занимала], что быть правительницей»³⁶⁹.

В чем же обвиняли Орловых их бывшие соратники? С. Хитрово говорил, что «Орловы всем государством правят». Ф. Хитрово прибавлял, что на место гофмейстера у великого князя назначат А.Г. Орлова, а Н.И. Панина уволят; кроме того, он сознался, что говорил Несвицкому, что Орловы могут поднять «подлый народ».

Часто в исторических исследованиях цитируются слова, якобы сказанные М. Ласунским: «Орловы раздразнили нас своею гордостью и своим поступком; мы было де чаяли, что наша общая служба к государыне утвердит нашу дружбу, а ныне видим, что оной разврат». Но их сообщил В.И. Суворову Ф. Хитрово. В протоколе они не только приписаны им к основному тексту, но и составлены: слова «своею гордостью» написаны сбоку. Сам же М. Ласунский в собственноручных показаниях ни о чем подобном не обмолвился³⁷⁰.

Любопытно, что ни один противник Орловых не поставил им в вину убийство Петра Федоровича.

А ведь было бы логично вспомнить о нем как первом шаге к браку Григория Орлова с Екатериной II, о чем через много лет говорил Н.И. Панин и многие другие противники Екатерины. Более того, один из главных участников дела Н. Рославлев якобы оказался замешенным в том, что, будучи в сентябре 1763 года в крепости Святой Елизаветы в гостях у генерал-поручика Мельгунова (об этом ниже), говорил, что бывший император жив (вместо него в гроб был положен другой) и послан в Шлюшин (Шлиссельбург) из-за того, что Г. Орлов хочет «с государынею венчатца»³⁷¹. По этому поводу в Тайной экспедиции было заведено дело, но там ограничились лишь показаниями доносчиков, которые могли многое напутать.

27 мая Ф. Хитрово подтвердил, что считал все происходящим от А. Орлова, а не от Григория, правда не назвав того глупым. Он сказал, что предлагал схватить одного Алексея Григорьевича, а «не всех

Орловых отлучить», то есть убить. Это явно противоречит рассказу Дашковой об основном желании Ф. Хитрово убить Г. Орлова. 28 мая он признался, что говорил Несвицкому о желании убить всех Орловых, не дожидаясь возвращения императрицы, «как скорее при удобном случае». Принимая всю вину на себя, Хитрово отрицал как существование других участников подобной акции, так и приготовления к ней. Эти же показания он подтвердил и в допросе по пунктам 31 мая.

На очной ставке с Ржевским Ф. Хитрово рассказал о том, откуда он узнал об обещании Екатерины Панину быть правительницей. В деле записано: «Когда он был на карауле при покойном бывшем государе, тогда случилось ему говорить о порядке восшествия государыни на престол с А.Г. Орловым, то он (Орлов. – О. И.) сказал, что Панин сделал было подписку с тем, чтоб быть государыне правительницей и государыня на то согласиться изволила, и когда изволила придти в день восшествия на престол в Измайловский полк, тогда, объявя про ту подписку, бывшим при этом капитанам Рославлеву и Ласунскому, то они доложили государыне, что они на сие не согласны, а поздравляют государыней самодержавной императрицей, после чего велели солдатам кричать ура!»³⁷²

Это чрезвычайно важное показание. Оно, скорее всего, преднамеренно ложно. Алексей Орлов, ревностный противник (вместе с братьями) идеи регентства, вдруг открывает Хитрово, человеку близко стоявшему к Дашковой и, следовательно, знавшему «самые разумные» ее проекты (вспомним, что Дашкова говорила с основными заговорщиками об этой идее), такую подробность воцарения Екатерины. К чему бы это рассказал хитрец Алексей Орлов? Если это было известно Хитрово (что более вероятно), то сам рассказ терял смысл, если же Хитрово этого не знал, то Алексей Григорьевич совершил предательство, так как обстановка в первые дни переворота была взрывоопасной. Но все происходило, скорее всего, не так. Поэтому А.Г. Орлова и хотели убить. Екатерина в феврале 1763 года говорила об Орловых: «Люди, окружающие меня, малообразованы, но я им обязана тем, что есть, и я уверена, что они меня не продадут»³⁷³.

Упомянутого эпизода со словами Екатерины Панину о регентстве, а потом истории в Измайловском полку совершенно отрицать нельзя. Возможно, что принятие предложения Панина было тактическим ходом Екатерины перед переворотом. Не исключено, что особую роль тут сыграли Н. Рославлев и М. Ласунский. В конце февраля 1763 года они вдвоем обратились к императрице с просьбой денег. Екатерина тогда писала своему секретарю И.П. Елагину: «Иван Перфильевич, ты имеешь сказать камергерам Ласунскому и Рославлеву, что понеже они мне помогли взойти на престол для поправления непорядков в отечестве своем, [то] я надеюсь, что они без прискорбия примут мой ответ, а что действительно невозможность ныне раздавать деньги, тому ты сам свидетель очевидный»³⁷⁴.