По следам невыученных уроков

Евстигнеева Алиса

С такими мыслями я последовала за ним и лишь в прихожей поняла, что парень словно испарился, его нигде не было. Сунув ноги в первые попавшиеся тапки, я вышла в сени - тут тоже было пусто и пахло землёй.

На улице также никого не нашлось, если не считать огромного пса, скучающего на привязи. Я покрутилась на месте и не придумала ничего лучше, чем выскочить за ворота. Здесь оказалось чуть повеселее, появились редкие прохожие, а также гордо промаршировавшие мимо меня гуси, по-деловому раскачивающие своими жопками. И тут же получила

укол совести: я вот свою лохматую жирную «жопку» кинула на попечение родителям. Интересно, как там Филька? Скучает по мне? Надо скорее возвращаться домой и забирать кота, а то такими темпами папа с мамой обвинят меня в безрассудности и лишат родительских, то есть кошачьих прав.

Я уже отправилась обратно, отворив дверцу железных ворот, как где-то вдали раздался знакомый монотонно-глухой звук.

“Железная дорога”, - непроизвольно отметило сознание. А потом и вовсе заключило: “Электричка”.

Воспоминания с новой силой зашевелились в голове, связывая между собой отдельные факты. Пазл наконец-то сложился. Земля словно поплыла под ногами, и задохнувшаяся от возмущения я на всех парах поскакала в дом с одной лишь целью - придушить Савицкого.

***

Когда я ворвалась в комнату, Пашка уже сидел на постели, приподнявшись на локтях и, завидев меня, лениво заулыбался.

– Привет…

– Ты!
– перебила Свицкого, ткнув пальцем в направлении его голой груди.
– Манипулятор несчастный! Ты…

Нужных слов никак не находилось, настолько сильным было моё возмущение. Только и могла, что стоять и подобно рыбе щёлкать ртом.

Пашка нахмурился, всё же признав, что я не шучу. Слегка свёл брови и уже полностью сел на диване.

– Ксюш, что случилось?

– Ты случился!
– прорычала я.
– Это всё твоих рук дело!

И, не удержав в себе всех эмоций, не придумала ничего лучше, чем толкнуть эту скотину в грудь, при этом собирая все обвинения, что попадали мне на язык. Раз, два… На третий капитану это надоело, и, перехватив мою руку, он откинулся назад, повалил меня вслед за собой на диван и, не давая мне очухаться, мощным рывком перевернулся на бок, нависнув надо мной.

– Да ты можешь нормально объяснить, - рыкнул он, должно быть, уставший от моей бабской истерики.

Я невольно всхлипнула и пожаловалась:

– Ты мне всё это время врал.

Савицкий замер, сделавшись мрачным в один момент.

– Ксюш… - повторил он осторожно моё имя.
– Я могу всё объяснить…

– Что?! Что опять всё подстроил? Что подговорил этого мальчишку украсть мой рюкзак, чтобы выставить себя этаким гусаром?!

Его глаза округлились, и он удивлённо уставился на меня. Капитан тряхнул головой, после чего всю мрачность с его лица как водой смыло:

– Какой мальчишка?

– Тот, с электрички. Мы с ним с утра на кухне встретились…

– Он здесь?!
– чуть ли не вскрикнул Савицкий, резко

отрываясь от меня.

– Ну да, где-то здесь бродит…

Впрочем, последнее я говорила в пустоту, потому что Павел уже успел выскочить из комнаты, как и был, в одних трусах.

Глава 20

Я решительно ничего не понимала. Так идеально сложившаяся картинка вдруг разлетелась в клочья. А никакой ясности мне не дали.

Ещё какое-то время шокированно пролежала на диване, перебирая в голове детали нашего разговора, и чем дольше я это делала, тем меньше мне нравилось происходящее. Потому что как ни крути, но Пашкины тайны опять лезли наружу, а я бы искренне хотела если уж не знать точно, то хотя бы догадываться, что тут происходит.

Какое-то время ушло на переодевание: сменила чужой свитер на свой болотный комбез, который надевала в первый день. Вся одежда была уже порядком измята, но в чужих вещах я теряла остатки всякой уверенности. И только после этого вышла из вынужденного убежища.

На кухне оказалось оживлённо - здесь нашлись все. Уже знакомый мне парень сидел за столом и как-то по-особенному жадно поедал из тарелки суп, приготовленный Риммой Борисовной. Полуголый Савицкий сидел рядом и напряженно посматривал на подростка. Павел Петрович, одетый в старые трико, которые все были выпачканы в земле, стоял, оперевшись на холодильник и скрестив руки на груди, - до Пашкиного напряжения ему было далеко, но и радостью он не сиял. Римма Борисовна оставалась самой спокойной среди них, хоть и немного печальной. Она, как всегда, хлопотала по кухне, будучи верная своему желанию накормить всех вокруг.

Я тихонечко замерла в дверном проёме. Мужчины, полностью поглощённые общением с новым гостем, не обратили на меня никакого внимания, одна лишь Римма Борисовна, мягко улыбнувшись и одним лишь взглядом указав на мальчишку, попросила немного обождать и не вмешиваться. К счастью, на этот раз у меня хватило мозгов не вмешиваться.

– Да не смотрите вы так на меня, - запихивая кусок хлеба в рот, потребовал пацан.
– Я в порядке.

– Угу, в полнейшем, - холодно заметил Паша, костяшками пальцев коснувшись подбородка мальчика и вынуждая того поднять голову.
– А это ты учился бриться и рука дрогнула, - намекнул Савицкий на разбитую губу.

– Это фигня!

– А если я под кофтой гляну?
– ещё более жёстко сказал Паша и потянулся к толстовке, из-за чего парнишка сразу отпрянул в сторону, чуть ли не на метр отскочив от Савицкого, благо что тахта позволяла.

– Так я и думал, - без всякой нотки веселья фыркнул капитан, чем лишь накалил обстановку, потому что парень закрылся окончательно, потупив перед собой взгляд. Это только сильнее рассердило Пашку, его кулаки сжались сами по себе, а ноздри нервно раздувались, словно он уже предчувствовал битву с одним лишь ему ведомым врагом.