По следам преступления
Шрифт:
Кто же это сделал? И как? Ведь все замки, двери остались совершенно целыми.
Позвали сторожей. Их было двое. Один ночью сидел в будке у ворот, другой периодически совершал обход дома со стороны улицы. Сторожа озадаченно чесали в затылке, клялись и божились, что никто в здание не проникал и, каким образом совершено ограбление, им абсолютно непонятно.
Непонятно это было и агентам уголовного розыска, прибывшим на место происшествия. Они выяснили, что склад находится в отдельном флигеле во дворе дома № 2 по Театральной
«Так как же все-таки воры попали в помещение? Ведь не через замочную скважину! И где их искать?» — над этими вопросами ломали головы и в Петроградском губернском уголовном розыске, и в прокуратуре. Прошло уже немало времени, а преступники все еще не были пойманы. Они как в воду канули. Но разве бывает такое? Ведь как веревочка ни вьется…
Напряженные поиски продолжались. Особое внимание было обращено на рынки и скупочные пункты, «толкучки» и «барахолки». Но похищенное нигде не «всплывало». И это тоже было странно.
В один из дней агент угрозыска Будный ходил по Апраксину двору из магазина в магазин, присматриваясь к продавцам и покупателям. Его внимание привлек человек, который, нагнувшись к уху стоявшего за прилавком владельца магазина — юркого черноволосого нэпманчика, что-то сказал ему, а затем выложил на прилавок… несколько кусков шелка, заманчиво отливающего синевой. «Превосходный шелк! Уж не тот ли это, что похищен со склада?» — подумал Будный и решил поинтересоваться этим. С помощью постового милиционера он задержал подозрительного человека и на извозчике отвез в уголовный розыск.
Чутье не подвело Будного. Шелк действительно оказался «тот самый» — это подтвердили работники склада. Задержанный — Антошкин — на вопрос, как попало к нему краденое, сначала ничего вразумительного не ответил. Он юлил, хитрил, но потом признался, что получил шелк для продажи от некоего Гришки. Кто такой Гришка — ему неизвестно, так как он встретился с ним впервые на квартире у своего знакомого Николайчика. Он добавил, что при этом присутствовала близкая Николайчику особа по имени Сонетка. Продав шелк, Антошкин должен был передать деньги Николайчику…
Утром следующего дня перед оперативниками, засевшими в засаде в квартире Антошкина, предстал Николайчик. Он пришел за деньгами и был изрядно ошарашен приготовленной ему встречей.
При обыске у него дома ни шелка, ни бархата не обнаружили. Нашли лишь несколько пар дамских шелковых чулок, похищенных со склада вместе с другими вещами.
Про Гришку Николайчик молчал. Оставили и в его квартире засаду. Но таинственный Гришка не появлялся. Вместо него была задержана Сонетка, пришедшая к своему дружку на свидание. Попутно установили, что в квартире Николайчика шла нелегальная торговля спиртным, привозимым из Пскова и других мест.
Николайчику и Сонетке предъявили
Спустя некоторое время стало известно о некой Р. — знакомой Николайчика. Эту гражданку нашли, и при обыске у нее обнаружили еще шесть пар шелковых чулок. И снова работники склада подтвердили: «Наши».
— Откуда у вас эти чулки? — спросили у Р.
— Я получила их от Сонетки. Она просила эти чулки продать.
— Что вы! — удивленно воскликнула Сонетка, когда ее ознакомили с показаниями Р. — Эти чулки я ей преподнесла в подарок!
— А как чулки оказались у вас?
— Их привез вместе со спиртом из Пскова неизвестный мне человек. Он передал чулки Николайчику, а уж тот подарил их мне. Но я в чулках не нуждаюсь. Слава богу, есть в чем ходить!
— И это все, что вы можете сообщить?
— Все!
Тем не менее следствие уже располагало хоть и немногими, но существенными уликами: краденый шелк, чулки… А тут еще одна удача. На лестнице дома, где жил Николайчик, в нише нашли мешочек с шелковыми нитками. Они тоже были похищены со склада.
И Сонетка запаниковала, стала путаться в показаниях. До этого она пыталась строить из себя этакое по-женски слабое, беспомощное, наивное существо: «Ах, что вы!.. Разве я что-нибудь знаю? Я так далека от всего!..»
И вдруг куда все это девалось? Перед следователем предстала истинная Сонетка, пособница уголовников и сама уголовница.
— Дьяволы, ироды! — заорала Сонетка. — Пусть все катится к черту! Что мне, больше всех надо? Пишите! Чулки и шелк для продажи я получила от знакомого по кличке Жорка, адреса которого я не знаю, и от Гришки, который живет сейчас на даче в Лигове!
Выпалив все это, она зашлась в истерическом плаче. Ей дали стакан воды.
— Сейчас мы покажем вам альбом с фотографиями, — сказали Сонетке. — Вы должны опознать на них Гришку и Жорку, если только, конечно, их портреты там имеются.
Посмотрев на фотографии, она со злобой ткнула пальцем в две из них:
— Вот они, Гришка и Жорка!
Гришка оказался матерым вором-рецидивистом Васильевым Григорием Васильевичем, неоднократно судимым еще до революции, но его больше знали как Гришку-тряпичника. Последние годы о нем ничего не было слышно в Петрограде, а вот теперь, значит, он снова объявился. Жорка — Александров Георгий Михайлович — тоже был крупной птицей в уголовном мире.
Захватив с собой фотокарточку Васильева, Будный приехал в Лигово, где, как удалось установить, Гришка проживал на даче под фамилией Калашникова.