Подглядывающая
Шрифт:
Я ревную Эя?! Нет, это что-то другое.
Просто, я еще не разобралась, что именно.
Спохватываюсь. Смотрю на экран телефона.
Серый: Похоже, полный зал)
Серый: Эмма.
Серый: Или ты так увлекалась фильмом?
Серый: Я уже привыкаю, что ты вот так исчезаешь.
Серый: Нет, вру. Не привыкаю.
Never111: Я здесь.
Never111: Кино и вправду меня увлекло. Давай, немного посидим в тишине.
Серый: Конечно.
И, только спрятав телефон, я осознаю, что кино еще не началось – идут
Фильм я высиживаю, как на иголках, – при этом стараюсь не шевелиться. Так что к концу сеанса тело деревенеет, перестает меня слушаться.
Все время кажется, что Эй буравит взглядом мой затылок, хотя в такой темноте меня вряд ли можно отыскать, – даже если знать, что я здесь.
Финальные титры. Включается свет. Я поспешно вливаюсь в поток зрителей, которые спускаются по ступеням к выходу.
Не оглядываюсь.
Щеки пылают.
Как же медленно сползает со ступеней толпа!
Девушка передо мной, как назло, останавливается, копаясь в сумочке. Я не могу ждать – Эй где-то рядом, за моей спиной – и обхожу ее, подпирая локтем мужчину. Он говорит мне что-то снисходительно-ласковое. Прикрываю на секунду глаза – ну что еще случится за те секунды, пока я доберусь до выхода?
Вот она – свобода!
Вырываюсь на улицу, обтекаю девочек из статистической службы, зазывающих поучаствовать в опросе. Пара метров – и я скроюсь за углом кинотеатра. Но едва я подхожу к этому углу, как кто-то хватает меня за локоть – и втягивает в проем за рекламную стойку. Я оказываюсь прижатой к стене спиной. Надо мной, опираясь о стену ладонью, нависает Эй.
– Какого черта ты здесь делаешь?! – шипит он. – Могла бы просто позвонить!
Я будто снова теряю дар речи.
– Я не могу сейчас, приходи в бар, – продолжает удивлять меня Эй.
– Ффото? – выдавливаю я, раз уж встреча с Эем состоялась.
– Твои фото? Думаю, вопрос решен.
– Ддумаешь?!
– Да, решен, – Эй выглядывает за стойку – и снова нависает надо мной. – Послушай, – он склоняется к моему уху – и я невольно втягиваю воздух поглубже. Все же я соскучилась по его запаху. По его голосу. По ощущению его близости… Но это не то, без чего я не смогу прожить. – Эм, давай, начнем все сначала. Я серьезно. Приходи в бар. Я расскажу все, что знаю о ней, – он кивает на рекламную стойку, но, думаю, имеет в виду брюнетку. Я пытаюсь отстраниться, но Эй притягивает меня к себе. Шепчет, отчетливо разделяя слова: – А еще расскажу тебе, кто такой я. Мне терять нечего. Приходи!
А потом он исчезает.
Некоторое время я так и стою, прислоняясь к стене.
Что это было?
Эй, жаждущий раскрыть свои тайны? Хорошая наживка, ничего не скажешь.
Меня будоражит его предложение. Но я осознаю: нельзя просто узнать секреты Эя – и выйти из-за стола. Что-то обязательно произойдет.
Достаю из сумки телефон, с трудом попадаю пальцами по клавишам. На улице – минус десять,
Кто такой Эй? Что он делает рядом с брюнеткой? Связано ли это с тайными фото, которые снимает Стропилов? Действительно ли меня ждет история, или Эй снова мной манипулирует?
Эю нельзя доверять.
Но стоит вспомнить, как его ладони опускались мне на плечи – там, в его доме – и у меня земля уходит из-под ног. В Эе таится что-то настоящее, искреннее, влекущее – и потому я все еще думаю о нем. Эти мысли опасны, они проникают под кожу, разносятся кровью, навевают уныние и раздражение. К счастью, у меня есть противоядие.
Кружка чая. Пирожок с яблоками. Мягкий свет настольной лампы. Открытый ноут.
Серый: Как твое настроение, Эмма?
Never111: Знаешь, есть такой парфюмерный запах: очень свежий, с ноткой цитруса и легкой горчинкой травяного аромата. Вот и у меня сегодня такое настроение.
Серый: Тогда подойти поближе. Теперь наклонись… Парфюм лучше всего чувствуется за мочками ушей.
Я словно ощущаю, как он легонько касается носом моей шеи – и в груди приятно щекочет.
Жую пирожок. Верчусь на стуле. Он слегка поскрипывает, будто тоже что-то рассказывает.
Общаясь с Сергеем, я нахожусь в состоянии равновесия, о котором мечтала. Поэтому я все еще не согласилась на встречу в реале. Не могу, не хочу рисковать тем, что у нас есть.
Можно сказать иначе – струсила.
Это слово звучит вернее, чем «перестраховалась», «не решилась» или «проявила благоразумие». Меня трясет, словно в лихорадке, только от мысли, как я подхожу к двери, за которой стоит Сергей. Безумно хочу его увидеть – и трушу. После того, как открою дверь, дороги назад не будет.
Never111: Ты на работе?
Серый: Да.
Never111: Тогда я лучше отодвинусь) Чем ты занимался сегодня?
Серый: Чертил колонны. Еще – нанимал на работу девушку.
Опять это болезненное, обжигающее чувство в солнечном сплетении.
Never111: Какой у нее цвет глаз?
Господи, ну что я несу?!
Серый: Не обратил внимания. Это не главный критерий для приема на работу. И даже не второстепенный.
Never111: Очень даже главный. Ты же должен получать эстетическое удовольствие.
Эмма!
Серый: Она не в моем вкусе)
Never111: А я?
Серый: А ты – в моем.
Never111: Поточнее, пожалуйста.
Серый: Чуть раскосые глаза. Темные волосы. Третий размер груди. В общем, не поэт я)
Never111: И как ты определил размер моей груди?!
Серый: По фото, которое ты выслала сегодня.
Never111: Я же на нем в джемпере!
Серый: А какая в твоем городе погода?
Что?!
Never111: ?????
Он не сразу отвечает. Едва сдерживаюсь, чтобы не набросать еще вопросительных знаков.