Красив Брингала брег крутой,И зелен лес кругом;Цветы над быстрою рекойРаскинуты ковром.Вдоль замка Дальтон на конеЯ ехал не спеша;Навстречу пела с башни мнеКрасавица-душа:«Красив Брингала брег крутой,И зелен лес кругом;Мне с другом там приют леснойМилей, чем царский дом».«Ты хочешь, дева, быть моей,Забыть свой род и сан;Но прежде разгадать сумей,Какой мне жребий дан.И если скажешь мне, любя,Загадки слово ты, —Приму в дубраве я тебяЦарицей красоты».Она поет: «Свеж брег крутой,И зелен лес кругом;Мне с другом там приют леснойМилей, чем царский дом.Со звонким рогом в кушакеТы скачешь чрез поля;Ты, знать, в дубраве на рекеЛесничий короля?»«Лесничий зоркий короляВ свой рог трубит с утра;Но как покрыта мглой земля,То мне трубить пора».Она поет: «Свеж брег крутой,И зелен лес кругом;Хочу царицею леснойЖить с другом там вдвоем.На быстроногом рысаке,Как ратник, ты готов,С мечом в ножнах, с ружьем в руке,На барабанный зов».«Нейду на барабанный зов,Нейду на трубный звук;Но как зовут нас крики сов,Мы все готовы вдруг.И свеж Бригнала брег крутой,И зелен лес кругом,Но деве смелой лишь со мнойЦарить в лесу моем.О дева! друг недобрый я!Глухих пустынь жилец;Безвестна
будет жизнь моя,Безвестен мой конец!Как мы сойдемся, гости тьмы,То должно нам, поверь,Забыть, что прежде были мы,Забыть, что мы теперь».Но свеж Брингала брег крутой,И зелен лес кругом,И пышно блещут над рекойЦветы живым ковром.
94
[Песня] «Красив Брингала брег крутой…». — Датируется 1813 годом. Представляет собой отрывок из поэмы «Рокби» (III, 16).
— Зачем ты песнь свою завелВ Гленко? Зачем сюда забрел?Зачем пал плач на тихий дол —Он здесь сочувствия не сыщет.Кто слушает тебя в Гленко?Олень, ступающий легко?Иль туча в небе высоко?Иль коршун, что в полнебе рыщет?— О нет! Их жребий — хоть куда!Найдет ли в логове беда?Падет ли птица из гнезда?Иль тучам нет в горах приюта?А тех, пою сейчас по ком,Ни горный кряж, ни отчий дом,Ни непролазный буреломНе скрыли от злодейской смуты.Водой не заливали ров,Злых не отвязывали псов,И языки колоколовОпасности не возвестили.—Рой женщин был приветлив, мил,Оружье воин позабыл,Не порох в полных бочках был,Когда гостей они впустили.Какой был пир!.. Но в час тенейЗлодеям кинул клич злодей,И, бросив кубки, рать гостейСтремглав схватилась за оружье.Растерянных хозяев стонБыл сталью смят со всех сторон,Затем был замок подожженИ окружен врагом снаружи.Из-за пылающей стеныРыданья были там слышны.Но гибли, гибли без виныИ тщетно к жалости взывали.Потом был ветер, ураган,Метель, беспутица, буран,Но те, в Гленко, несчастный клан,Уже об этом не узнали.Что арфа!.. Некогда напевЛился, пленяя юных дев. —Откуда ж взялся этот гнев,Певцу неведомый когда-то?Да, гнев! Серебряной струнойСтань нынче каждый волос мой,Чтоб прогремело над страной:Расплаты, Родина! Расплаты!
95
Резня в Гленко. — Опубликовано в 1814 году. Описанное в балладе событие (резня в шотландском городе Гленко) произошло в 1692 году.
Луна над рекой, и туманы кругом,И с именем клан, хоть без имени днем.Сбирайтесь, сбирайтесь! Мак-Грегор, ура!Мак-Грегор, пора!Заветный и славный наш клик боевойГреметь осужден лишь ночною порой.Идите ж, идите! Мак-Грегор, ура!Мак-Грегор, пора!Не ваши уж ныне тех гор вышины,Гленлейона селы, Кильчурна сыны;Изгнанники все мы! Мак-Грегор, ура!Мак-Грегор, пора!Не знает наш клан и главой где прилечь;Но клан наш сберег и свой дух, и свой меч.Так смело же, смело! Мак-Грегор, ура!Мак-Грегор, пора!Нет крова, нет пищи, нет имени нам…Огню же их домы, их трупы орлам!На битву, на битву! Мак-Грегор, ура!Мак-Грегор, пора!Быть листьям в дубраве, быть пене в реке,Быть нам в их владеньях с булатом в руке.Спешите, спешите! Мак-Грегор, ура!Мак-Грегор, пора!Скакать через море придется коню,Корабль поплывет на крутом Бенвеню,Растает гранит по горам вековым,Но мы не забудем, но мы отомстим.Сбирайтесь, сбирайтесь! Мак-Грегор, ура!Мак-Грегор, пора!
96
Военная песнь клана Мак-Грегор. — Опубликовано в 1816 году. Песня написана на мелодию старинной шотландской песни.
— Брось плакать, слушай, прекрати,Кончай реветь — а там ужИзволь, как велено, пойтиЗа лорда Фрэнка замуж!Всем он хорош — ну что ревешь? —Не рохля, не дубина.Да где ж ты лучшего найдешь?— А Джок из Хэзелдина?— Какой там Джок, помилуй бог,Нашла себе героя!Такой дурак, такой сапог —И стать ему женою!Нет, ты на Фрэнка погляди,Красавца-паладина!Иль сердца нет в твоей груди?— Там Джок из Хэзелдина!— Какой там Джок, коль тут — мешок,Битком набитый, денег!Изящный слог, весь край у ног!И церковь! И священник!Там, с Джоком, — пьянки, тут — пиры!Там — стог, а тут — перина!Балы, пажи — а там, во ржи…— Там Джок из Хэзелдина!Друзей своих собрал женихВ наследственной часовне.В часовне сей полно гостей,Но приглядитесь — кто в ней?Жених и тесть, конечно, здесь,Да только с постной миной…Невеста — ах! — уже в бегах!— Шельмец из Хэзелдина!
97
Джок из Хэзелдина. — Опубликовано в 1816 году в «Антологии мистера Кэмпбелла». Первая строфа стихотворения, по свидетельству Скотта, взята из народной баллады.
Был Урьен-друид всех друидов мудрей.Прекрасных он вырастил семь дочерей.Наукам он их обучил колдовским.И семь королей едут свататься к ним.И первый, Ивейн, был король хоть куда:Плешив, как колено, торчком борода.А следом явились Данмайел и Росс,Не стригшие сроду ногтей и волос.Был крив король Мейдор, и Доналд был хром,А Лот от рождения был горбуном.Но Эдолф, на тех шестерых непохож,Был молод и весел, учтив и пригож.Он люб всем невестам. И вот меж сестерИдет из-за юного Эдолфа спор.Когда ж к рукопашной они перешли,Им князь преисподней предстал из земли.Они присягнули на верность ему,Им в помощь призвал он ложь, злобу и тьму.Семь прялок он дал им и семь веретен,И тайный обряд заповедал им он:«Садитесь за прялку, — сказал сатана, —И вырастет башня из веретена.Там кривда бела будет, правда черна;Там с другом сердечным вам жизнь суждена».Луна озаряет равнину окрест,За прялками в полночь сидят семь невест.Смочив своей кровью шерсть черных ягнят,Поют заклинанья и нитку сучат.Жужжат веретена. И вот уж видныСемь призрачных башен под светом луны,Семь стен, и семь рвов, и семь крепких ворот.Из мглистого сумрака замок встает.В том замке обвенчаны семь королей.Шесть утром в крови захлебнулись своей.Семь женщин — у каждой кровавый кинжал —Приблизились к ложу, где Эдолф лежал.«Мы тех шестерых умертвили сейчас.Их жен, их владенья получишь зараз.А если услышим мы дерзкий отказ,Тогда овдовеет седьмая из нас».Но Эдолф заклят был от дьявольских сил:Святых он даров перед свадьбой вкусил.Семь раз свистнул меч — и тяжел и остер,И Эдолф сразил семь злодеек-сестер.Постригся в монахи несчастный корольИ вскоре оставил земную юдоль.А дьявольский замок поныне стоит.Над каждым из входов — корона и щит.Богатства семи королей там лежат.Нечистая сила хранит этот клад.Кто в замок проникнет при свете луны,Тот станет владельцем несметной казны.Но люди мельчают, наш мир одряхлел,Нет места в нем ныне для доблестных дел.И где тот храбрец, что рожден для удач,Кто хладен рассудком, а сердцем горяч?И клад будет долго отважного ждать.Скорей потекут реки бурные вспятьИ вздыбится дно океана горой,Чем в дьявольский замок проникнет герой.
98
Замок семи щитов. — Вставная баллада из поэмы «Гарольд Неустрашимый» (песнь 4).
На борт стяг волшебный Мак-Лауда взяли.Гребцы на местах, корабли на отчале.Палаш и секира сверкают на воле,И песню Мак-Криммон завел о недоле:«Прощайте, утесы в бурунах и пене!Прощайте, лощины, где бродят олени!Прощайте же, озеро, речка и поле!Мак-Криммон сюда не воротится боле.Прощайте вы, сонные Квиллена тучиИ ясные очи, чьи слезы так жгучи!Прощайте, о вымыслы бардов! В недолеМак-Криммону с вами не свидеться боле.Мне бэнши стенанием смерть предрекает.Мой плащ, словно саван, меня облекает.Но сердце не дрогнет от скорби и боли,Хоть мне не вернуться на родину боле.И будут Мак-Криммона слышать стенаньяВсе
гэлы-изгнанники в миг расставанья.Отчизна! Прощаюсь с тобой поневоле,Возврата ж… возврата не будет мне боле.Не будет во веки веков мне возврата!Не будет во веки веков мне возврата!Не будет во веки веков мне возврата!Мак-Лауд вернется, Мак-Криммон умрет!»
99
Похоронная песнь Мак-Кримона. — Дата первой публикации с достаточной точностью не установлена.
Роились пчелы в этот годНа наших липах так,Что в селах толковал народ, —Мол, где-то близко враг.Мы вниз глядим и видим дым —Горят и лес и дол:Туда эрцгерцог ЛеопольдВойска свои привел.Австрийцы знатные твердят:«Швейцарцев перебьем!И стар и млад — все канут в ад,Покончим с мужичьем!..»Поет труба, ведет тропаОт Лиммата-реки,Держа ряды, идут, горды,Австрийские полки.«Вы, господа, пришли сюдаПовергнуть горы в прах,Но невдомек вам, что бедаНастигнет вас в горах!И прежде, чем затеять бой,Покайтесь во грехах:В Гельвеции легко с душойРасстаться впопыхах».«Но где же нам попа найти,Чтоб наши души спас?»«Швейцарский поп уже в пути,Он выслушает вас.В стальную ризу облаченИ властью облечен,Он вам отпустит все грехиСекирой и мечом!..»Был колос от росы тяжел,И жатва шла окрест,И Хазенштайн [101] сюда пришел,Властитель здешних мест;Люцернский с ним пришел отряд,Готов для ратных дел,Бойцы отважны, и назадНикто не поглядел.С насмешкой молвил он:«Мала,О герцог, ваша рать,И с вами — господу хвала! —Не страшно воевать…» [102]«Ты — Заячья Душа, ты — трус,Ты — дичь, ты — наш обед!..»«Вам не важна на дичь цена?» —Спросил он их в ответ.Сияют ленты шишаков,Австрийский сомкнут строй,Носы дворянских башмаковНасыпаны горой. [103]Смеются чужеземцы:«ЕстьПожива для копья!Но эта месть, увы, не в честь —Ведь мало мужичья…»Конфедераты в этот мигМолились богу вслух,Он в небе радугу воздвигИ укрепил их дух.И крови ток сильней стократ,И доблесть высока,И ринулся КонфедератНа конные войска!И рыкнул Лев [104] , рассвирепев,И конница пошла,Со свистом свой взметнули гневЯдро, копье, стрела.Увлечена игрой слепойОрава топоров —И ветки падали щепойНа травяной покров.Но рать австрийская стоит,Густа щетина пик,И рассердился Винкельрид,Воинственный мужик:«Меня в деревне ждет женаИ малый сын зовет,Да не забудет их страна! —А я пойду вперед.Дворяне с копьями тверды,Но, вопреки копью,Я вражьи сокрушу рядыИ путь своим пробью!..»И Винкельрид, рванувшись в бой,Ударив, как таран,Обламывал самим собойОружие дворян.Пять дротиков пронзили шлем,И шесть — в его боку,Но вражий он прорвал заслонИ умер на бегу.И гордый Лев поник, узрев,Как грозен патриот:Он, рабство кровью одолев,Освободил народ…Туда, в проломленную брешь,Ворвался весь отряд:«Мечом, ножом — руби и режь, Круши дворян подряд!..»И Лев издал уже не рык,А вой, страшась врага,И разъяренный Горный Бык [105]Вонзил в него рога.Потерян стяг, потерян щитПод Земпахом — и вотПол монастырский весь трещитОт беглецов-господ.Был Леопольд из смельчаков,Хранивших гордый вид,Но он пошел на мужиков,И ими был убит.…Спросила телка у быка:«Я ль не права, что зла?Чужая знать издалекаДоить меня пришла».Один удар рогов в живот,Один удар копыт —Кишки распороты, и вотВ могиле рыцарь спит!..…Австрийский дворянин от насБежал, оставив бой,Но прибыл он в недобрый часК стихии голубой.Он и слуга его, солдат,За то, чтоб сесть в челнок,Ван Роту [106] , рыбаку, сулятИ рай и кошелек.Тот, чуя выгоду свою,Поплыл на этот зов,Причалил к берегу ладьюИ принял беглецов.А дворянин, пока Ван РотПрибой одолевал,Кивнул солдату, чтобы тотБил в спину, наповал.Нож выхвачен, но смерти деньДля парня был далек:Он, на воде увидев тень,Перевернул челнок.Веслом их оглушил, покаОни пытались всплыть:«Ну, пейте вволю! РыбакаВовек вам не убить!Двух рыб поймал сегодня я,Добыча хороша:Немало стоит чешуя,А мясо — ни гроша!..»…Меж тем гонец пришел, дрожа,В австрийский край, домой:«Ах, злые вести, госпожа!Убит хозяин мой.Была под Земпахом война,И пал он на войне…»«О, боже! — вскрикнула она. —Дай силы выжить мне!..»Воспел раздор долин и горШвейцарский бард один —Альберт Башмачник [107] звался он,Люцернский гражданин.И он, сдается, весел был,Когда восславить могКровавый берег, где явилНам свет и милость бог.
100
Битва при Земпахе. — Впервые опубликовано в одном из поздних переизданий «Песен шотландской границы». Битва при Земпахе — произошла 9 июля 1386 г. между войсками австрийского эрцгерцога Леопольда и народным ополчением нескольких швейцарских кантонов. Войска эрцгерцога были наголову разбиты.
101
Хазенштайн— буквально: «заячий камень» (нем.);отсюда — игра слов через две строфы.
102
И с вами — господу хвала! // — Не страшно воевать… — Соотношение сил было таким: австрийцев — шесть тысяч всадников и пехоты, а швейцарцев — тысяча четыреста человек пешего ополчения.
103
Носы дворянских башмаков // Насыпаны горой. — Перед битвой рыцари иногда отрубали носы башмаков, чудовищно загнутые по тогдашней моде и мешавшие двигаться.
104
Лев. — Намек на «Лео» (имя эрцгерцога Леопольда).
105
Горный Бык— прозвище и герб швейцарского кантона Ури.
106
Ван Рот. — Оскорбительное прозвище голландцев, буквально: «Фон Дерьмо».
107
Альберт Башмачник— знаменитый швейцарский мейстерзингер Альберт Чуди.
«Facile credo, plures esse Naturas invisibiles quamvisibiles in rerum universitate. Sed horum omniam familiam quis nobis enarrabit? et gradus et cognationes et discrimina et singulorum munera? Quid agunt? quae loca habitant? Harum rerum notitiam semper ambivit ingenium humanut, nunguam attigit. Juvat, interea, non diffiteor, quandoque in animo, tanquam in tabula, majoris et melioris mundi imaginem contemplari: ne mens assuefacta hodiernae vitae minutiis se contrahat nimis, et tota subsidat in pusillas cogitationes. Sed veritati enterea invigilandum est, modusque servandus, ut certa ab incertis, diem a nocte, distinguamus». — T. Burnet. Archeol. Phil., p. 68 [109] .
108
Сказание о старом мореходе. — Начато в ноябре 1797 — окончено в марте 1798 года. Впервые поэма опубликована в 1798 году в книге «Лирические баллады». Отдельные изменения вносились поэтом в текст поэмы вплоть до самой смерти.
109
«Я охотно верю, что во вселенной есть больше невидимых, чем видимых существ. Но кто объяснит нам все их множество, характер, взаимные и родственные связи, отличительные признаки и свойства каждого из них? Что они делают? Где обитают? Человеческий ум лишь скользил вокруг ответов на эти вопросы, но никогда не постигал их. Однако, вне всяких сомнений, приятно иногда нарисовать своему мысленному взору, как на картине, образ большего и лучшего мира: чтобы ум, привыкший к мелочам обыденной жизни, не замкнулся в слишком тесных рамках и не погрузился целиком в мелкие мысли. Но в то же время нужно постоянно помнить об истине и соблюдать должную меру, чтобы мы могли отличить достоверное от недостоверного, день от ночи». — Т. Барнет. Философия древности, с. 68 (лат.).
Краткое содержание
О том, как корабль, перейдя Экватор, был занесен штормами в страну вечных льдов у Южного полюса; и как оттуда корабль проследовал в тропические широты Великого, или Тихого океана; и о странных вещах, которые приключились; и о том, как Старый Мореход вернулся к себе на родину.
Часть первая
Старый Мореход встречает трех юношей, званных на свадебный пир, и останавливает одного из них.
Вот Старый Мореход. Из тьмыВонзил он в Гостя взгляд.«Кто ты? Чего тебе, старик?Твои глаза горят!Живей! В разгаре брачный пир,Жених — мой близкий друг.Все ждут давно, кипит вино,И весел шумный круг».Тот держит цепкою рукой.«И был, — он молвит, — бриг».«Пусти, седобородый шут!» —И отпустил старик.
Брачный Гость зачарован глазами Старого Морехода и принужден выслушать его рассказ.