Полукровка

Вендел С. И.

Идеально. Здесь полно всего, но есть куда расти. Ее вещи уже раскрасили и украсили комнаты. Все было сделано с учетом габаритов Орека, подходящего размера и достаточно прочное. В каждой комнате было что-то для Дарраха — кровать, насест, широкий табурет только для него.

Это дом.

Слезы счастья защипали ей глаза. Она полюбила это место.

Но когда Орек понес ее обратно к лестнице, она нахмурилась через его плечо.

— Разве мы не…?

— Ты сказала, что

я могу взять тебя так, как захочу, — сказал он, проходя по дому. На кухне он, наконец, усадил ее на стол, который, что интересно, был идеальной высоты, чтобы держать их бедра на одном уровне. — Я хочу начать отсюда.

Игривая усмешка тронула ее губы, когда она откинулась на локти.

— Сейчас?

Его мягкий взгляд стал голодным, когда он склонился над ней, поднимая ее юбки. Лента должна была оставаться повязанной вокруг их рук до тех пор, пока брак не будет консумирован, но она сомневалась, что им может что-то помешать.

Он встал между ее раздвинутых ног, его пальцы играли с лентами ее подвязки.

— Ты такая красивая, — пророкотал он, наклоняясь для поцелуя. — И моя.

— Твоя, — вздохнула она, когда его губы коснулись ее лба.

Эти ищущие пальцы дразнили ее легкими прикосновениями, зарываясь в ее нижнее белье, чтобы, наконец, скользнуть сквозь жар ее влагалища. Сорча счастливо застонала, когда его мозоли потерлись по ее нежной плоти, прикусила губу, когда он провел средним пальцем сводящими с ума кругами вокруг ее клитора.

— Нет, сердце мое, — сказал он, облизывая языком ее губы. — В нашем доме я хочу слышать все твои крики и стоны.

Сорча улыбнулась, ее сердце бешено заколотилось от ошеломляющей правды. Это был их дом. Они могли делать все, что им заблагорассудится, шуметь так, как им заблагорассудится.

Пока ее супруг своими талантливыми пальцами поднимал ее выше, Сорча возилась с застежками его туники. Он недовольно заворчал, когда она велела ему откинуться назад, его взгляд был нетерпеливым, когда она распахнула тунику и расшнуровала нижнюю рубашку под ней. Она счастливо замурлыкала, глядя на обнаженную зеленую плоть, проводя рукой по впадинам и выпуклостям его мускулистой груди.

Мурлыканье завибрировало под ее рукой, и несколькими быстрыми движениями он стянул с себя тунику и рубашку, которые свисали с связанного запястья.

Сорча скрестила лодыжки у него на пояснице, притягивая его ближе, чтобы насытиться его теплой кожей.

Когда он потянулся к своей шее, она похлопала его по запястью.

— Оставь торквес.

Он улыбнулся, показав ей свои клыки.

— Хватит дразнить меня ими — покажи мне свою красивую грудь.

Орек восхищенно наблюдал, как она оттянула вырез платья вниз, позволив одной груди вылезти наружу. Она сжала ее в руке, дразня кончиком пальца сосок.

От рычания нос ее супруга сморщился.

— Обе, — потребовал он, яростно распутывая завязки брюк.

Она подчинилась, вытащив вторую грудь и проделав с ней то же самое.

Сорча

застонала, когда горячая ствол его члена скользнул по ее влагалищу, а широкая головка задела ее клитор. Он устроился между ее бедер, опираясь на ладонь, лежащую на ее талии.

— Покажи мне, — снова сказал он. Его бедра начали двигаться небольшими толчками, просто дразнящее прикосновение, которое воспламенило Сорчу.

Сглотнув, она обхватила себя за соски, дразня их большим и указательным пальцами. Он заурчал, наблюдая за происходящим, глаза его стали цвета расплавленного золота. Хотя его ноздри раздувались, а щеки покрылись румянцем, он не торопился, а продолжал делать те безумные движения, которые подталкивали ее к краю пропасти.

— Орек… — простонала она, не стыдясь хныканья в своем голосе. Она нуждалась в нем.

Он издал довольное урчание, прежде чем медленно, очень медленно, наклонить к ней голову. Он поцеловал ее в губы, затем спустился по горлу к груди. Не сводя с нее глаз, он накрыл ее руку своей, чтобы вложить ее грудь в свой жадный рот, где он сосал и лизал ее. Он играл с ней зубами и языком, чередуя поцелуи с посасыванием груди.

Сорча откинула голову назад, двигая бедрами, чтобы найти больше трения.

Он остановился. Он останавливался каждый раз, когда она пыталась подтолкнуть его двигаться быстрее, жестче. Она скулила и причитала, но он начинал снова, только когда она лежала неподвижно для него. Он довел ее до края только для того, чтобы остановиться, и после третьего раза Сорча сама зарычала.

Она запустила руку в его волосы, царапая ногтями кожу головы.

— Я хочу тебя, пара, — горячо прошептала она ему на ухо.

Из его горла вырвался стон, а затем его рот накрыл ее, заглушая ее крики.

— Чего ты хочешь, моя пара? — прохрипел он. — Все, чем я являюсь, принадлежит тебе.

— Я хочу все, но начну с твоего члена.

Он рассмеялся, и она почувствовала его усмешку на своей коже.

— Все, что угодно, сердце мое, — прошептал он, а затем его большой зеленый член прижался к ее входу.

Сорча подавилась своим стоном, ощущение того, что он прокладывает себе путь внутрь, всегда захватывало. Наконец-то она будет с тем, кого так долго желала — с тем, о чем мечтала весь день.

Он уверенно покачивал бедрами, входя немного глубже с каждым толчком. Его голова упала ей на грудь, когда его бедра оказались на одном уровне с ее, член погрузился в нее до основания. Сорча сжала свои мышцы вокруг него, чем заслужила мурлыкающее рычание.

— Держись за меня, — сказал он, и она только успела обнять его за шею, как он вышел до головки и снова ворвался в нее.

Сорча закричала, боль, давление и скольжение были такими приятными. Их бедра соприкасались снова и снова в ритме, который заставил бы ее сдвинуться через весь стол, если бы она не держалась за него так крепко. Она впилась пальцами в его плечо, открыв рот в беззвучном крике, когда он входил внутрь.