Полжизни
Шрифт:
— Я даже не вижу, заговорилъ опять графъ, что зд?сь возможно д?лать въ такой жаръ? Городъ хорошенькій, но когда въ немъ уже бывалъ не разъ, — право скука порядочная.
— Вы не забыли вашего об?щанія? сросила меня Наташа.
— Какого это? вм?шался графъ.
— Походить со мной немного во Флоренціи… по музеямъ.
Наташа совс?мъ переконфузилась, точно будто признавалась въ чемъ-то ужасномъ.
— Мн? жаль Николая Иваныча, зам?тилъ графъ съ усм?шкой, у него будетъ солнечный ударъ!
— Полноте
Конецъ завтрака прошелъ въ отрывочныхъ фразахъ. Не одна тревога графа — и тридцать семь градусовъ жару свинцовой тяжестью ложились на нашу затрапезную бес?ду.
Только-что мы встали изъ-за стола и перешли въ гостиную, грумъ подалъ визитную карточку.
«Мой другъ», подумалъ я и с?лъ на диванъ, съ же-леніемъ «поддерживать» Леонида Петровича.
Графъ взглянулъ на карточку, чуть-чуть поморщился, но тотчасъ же сказалъ по-французски:
— Faites entrer monsieur.
Леонидъ Петровичъ не то, чтобъ влет?лъ, а необыкновенно какъ-то развязно вступилъ въ комнату, храня на своихъ румяныхъ ланитахъ сколь возможно солидную печать.
Я его тутъ сравнилъ съ графомъ. Р?звый убивалъ графа и статностью (хотя графъ куда еще не смотр?лъ старикомъ), и ясностью лица, и своей новизной. Онъ былъ въ сто разъ нов?е насъ.
Графъ протянулъ ему руку почти такъ же, какъ и наканун?, но на гостя это не под?йствовало; онъ с?лъ преудобно въ кресло, указанное ему графомъ, и усп?лъ раскланяться съ Наташей, которая, разум?ется, спаслась б?гствомъ.
— Какъ здоровье графини? началъ Р?звый.
— Не выходитъ изъ своей комнаты, прекисло улыбаясь, отв?тилъ графъ.
— Пора отсюда вонъ! р?шилъ Р?звый.
Лицо графа н?сколько просв?тл?ло.
— Еще бы!.. Я тоже самое говорю графин? второй день.
И точно спохватившись, онъ перем?нилъ этотъ разговоръ на вопросъ:
— Вы давно изъ Россіи?
Леонидъ Петровичъ повторилъ ему о себ? то, что я уже слышалъ въ первую нашу встр?чу.
Узнавъ, что Р?звый готовится къ высшимъ ученымъ степенямъ, графъ еще больше замкнулся. Онъ любилъ знанія только до кандидатскаго диплома включительно.
Ему пришлась сильно не по вкусу и фраза Леонида Петровича:
— А вы, графъ, прі?хали отдохнуть отъ трудовъ земскихъ?
Можетъ быть въ ней была и маленькая доля насм?шки, но Р?звый выговорилъ ее такъ добродушно, что р?шительно никого-бы не могла она покоробить.
Никого, кром? графа. И такъ разговоръ шелъ ц?лыхъ двадцать минутъ. Р?звый велъ себя ловко, говорилъ скромно, солидно, не выказывалъ никакой напряженности: только я зналъ, что ему внутренне не по себ?, и все-таки онъ раздражалъ графа каждымъ своимъ словомъ, каждой интонаціей голоса. Такъ, видно, всегда бываетъ, когда сходятся настоящіе соперники.
Немудрено было
— Вы долго еще пробудите зд?сь? спросилъ Р?зваго графъ съ особой обстоятельностью.
— Не знаю право… Пора купаться въ мор?. Я еще не р?шилъ гд?: въ Средиземномъ, или С?верномъ мор?.
Вышло это у него не дурно. Точно будто ему р?шительно все равно, куда ни по?хать.
Не стану р?шать, — поддался или н?тъ графъ на эту удочку, да и врядъ-ли это была удочка.
Можетъ быть, и жизнерадостному Леониду Петровичу захот?лось переждать погоду — въ одиночеств?.
Мн? почти не пришлось вставить ни одного слова въ визитный разговоръ мужа и счастливца. Только въ самомъ конц? его, когда опять зад?та была щекотливая тема земства, я подосп?лъ н?сколько на помощь, отвлекши разговоръ на невинную тему флорентинскихъ художественныхъ сокровищъ.
Р?звый совс?мъ-было собрался откланиваться, какъ вдругъ вб?жалъ Коля и впопыхахъ крикнулъ:
— Леонидъ Петровичъ, maman васъ проситъ зайти на минуту… Она въ гостиной.
Яркая краска разлилась внезапно на щекахъ Леонида Петровича: онъ этого самъ никакъ не ожидалъ. Графъ замеръ, побл?дн?лъ и, обратившись къ Кол?, съ усиліемъ спросилъ:
— Тебя послала мать?
— Да, папа, ей лучше, она сидитъ около балкона… Приходите пожалуйста, Леонидъ Петровичъ.
И онъ выб?жалъ, точно ему было дано еще какое-нибудь порученіе
— До-свиданія, обратился Р?звый къ графу, совладавъ уже съ своей краской.
— Прощайте-сь, отчеканилъ тотъ и не пошелъ даже проводить его до дверей: оиъ стоялъ точно убитый.
Зато я довелъ Р?зваго до с?ней.
— Благодарю, шепнулъ онъ и кр?пко пожалъ мн? руку, занося ногу на первую ступеньку л?стницы.
Р?звый скрылся на поворот? первой площадки, а въ дверяхъ появился графъ. Онъ подошедъ ко мн?, какъ-то странно оглянулъ меня и торопливо вымолвилъ:
— Пойдемте посид?ть въ т?ни.
Я пошелъ за нимъ, ожидая чего-то чрезвычайнаго. Однако графъ с?лъ довольно спокойно на скамью, подъ фиговое дерево, надъ которымъ возвышалась густая магнолія.
— Вотъ мы и подъ смоковницей, указалъ я ему.
— Да кажется и пора возс?сть подъ нее, по-евангельски, отв?тилъ онъ съ грустной улыбкой.
Потомъ онъ выпустилъ два кружка дыма, чуть зам?тно бросивъ взглядъ на балконъ, и обратился ко мн? съ вопросомъ:
— Вы сошлись съ этимъ господиномъ… Р?звымъ?
— Слишкомъ скоро, графъ, отв?тилъ я, стараясь смотр?ть въ сторону.
— Николай Иванычъ… помните что я вамъ говорилъ, когда графиня задумала эту заграничную по?здку?.. Ея возрастъ самый опасный. Вы не хот?ли со мной согласиться… Я просилъ васъ по?хать съ нею… При васъ ничего бы этого не было…
Голосъ его дрогнулъ и оборвался.