Послания Ивана Грозного
Шрифт:
Угрою за рекою от Москвы подошла у границы государя вашего под
панство его королевские милости великое княжство Литовское к Севере,
для которые яз отчизны своее уделные вмале не пил чаши отца своего
князя Ивана Михайловича, которую он пил по зависти государей наших и
по прироженью злому их. А так государь ваш великий, вед аючи о нашем
величестве и слышачи про наше дородство и разум, которая наша милость
от Бога сотворителя нам дарована
быти правого наследника прародителем нашим и доброго блюстителя
отчизне своей, послал до нашие милости слово свое государь-ское
ласковое, посетивши нашу милость в нужи нашей и зычачи нам той хотячи
видети, абы Бог на нашей милости прародителей наших величества и
власть обновити и показати рачит, до чего хочет великий государь ваш
домочи нашей милости войсками не малыми людей своих и казною своею
государьскою. И вы все государю вашему великому на то радите, а нашей
милости помогати до того головами вашими и маетностями ради будете. И
с тым государь ваш его королевская милость посылает до нашие милости
дворянина своего и слугу верного Ивана Петровича Козлова, который
давал ведомость великому государю вашему и вам, иж дед его был у отца
нашего в милости преднейший человек, и верную ему государь ваш давши
науку о всем о том. Также и вы до нашие милости посылаете листы ваши
259
через верного слугу государя вашего Ивана Козлова, а вашего милово
приятеля, и наша б милость ласки государьские великого государя вашего
рачил вдячен быти, а вашу любовь к себе помнити, и государю вашему на
листы его милости государьские наша милость рачил отпивати волю свою
сокровенно, яко есть обычай тому, и к вам на ваши листы також отписати
тым же слугою государя вашего верным Иваном Козловым, ничим его не
вредивши; а ведь же он, яко раб будучи, который не ищет воли своей, но
господина своего воли ищет, а не боитца убивающих тела, но болши
боитца убивающих душу и тело; а хто убивает тело брата своего, в мале
времени смерти сподобляя, тот душу свою на веки погубляет. А в том был
во всем рачила наша милость верити души твоей, будучи ужь на старости
седины твоее, што ваша милость слово государя вашего християнского ни
в чем обменны не будут, яко и пред тым никому, великому и убогому, слово
государя вашего николи обменно не бывало а ни будет. А ты нашей
милости не толко в словех любовь свою ноказати хочешь и серцем к серну,
и одна ти есть роскошь и утеха намилшая в старости лет, твоих два сына в
себе
свете очей твоих, и тых к нашей милости пошлешь со всеми слугами
твоими и з маетностью твоею не пощадишь к потребе и к помощи нашей
милости и сам нашу милость в добром здоровье видети желаешь; а притом
приязни нашей милости поленаешся (Что прислал еси к нам лист...приязни
нашей милости полецаешься. - В начале послания Воротынского Гр. Ходкевичу
подробно пересказывается грамота к нему последнего. Если для Бельского и
Мстиславского считалось унизительным всякое общение с их «подданным»
«Ходкеевым», то Воротынский, хотя и не ставил себя вровень с Ходкевичем, мог все же
достаточно пространно отвечать на его грамоту. В грамоте Гр. Ходкевича заслуживает
внимания упоминание об опричнине и А. М. Курбском. О последнем Ходкевич писал в
довольно пренебрежительном тоне, подчеркивая его «мало не двадцатое» место среди
московской знати. Такая характеристика Курбского может объясняться тем
обстоятельством, что в это время «государев изменник» уже несколько утратил свое
влияние на Сигизмуыда II Августа и вступил во вражду с многими представителями
польско-литовской знати (см.: Жизнь кн. А. М. Курбского в Литве и на Волыни, т. I,
докум. I, II, III). - Ходкевич упоминает о вотчине Воротынских, попрежнему
находящейся в их руках. Речь идет о Новосиле, Одоеве, Перемышле и части
Воротынска, т. е. о территории на верховьях Оки у литовской границы. В 1562г. М. И.
Воротынский со своим братом Александром попал в опалу, и его удел был у него
временно отобран (обстоятельства этой опалы не известны, что делает еще более
интересным сообщение Ходкевича, будто М. И. Воротынский пострадал из-за того, что
его «отчизна удельная» близко граничит с Литовским «панством»). В 1566 г.
Воротынский был помилован, и ему был частично возвращен его удел. В уделе
Воротынских действительно сохранялись и во времена Грозного некоторые «чины и
обычаи» удельного времени (ср.: С. Б. Веселовский. Последние уделы в сев.-вост. Руси,
стр. 113 - 115, 127 - 131). Курбский в «Истории о в. к. Московском» (Соч., стлб. 288)
объясняет казнь Воротынского в 1573 г. тем, что «те [Воротынские] княжата были на
своих уделех, и велия отчины над собою имели: околико тысящ с них по чту воинства
было слуг их».).
260
И мы тот твой лист вычли и вразумели гораздо. И по твоему было