Последнее обещание, которое ты дала

Эванс ЛДжей

Его бёдра сдвинулись, сжимая мои ноги, и жёсткая выпуклость в его джинсах надавила на меня, словно он пытался пробиться сквозь слой ткани, чтобы оставить свой след. Я провела ногтями по его шее, и он ответил, сжимая мои бока сильнее.

Я никогда не была той, кто играет в игры с сексом. Мне не нужны были ни верёвки, ни повязки, чтобы получить удовольствие, но, чёрт возьми, в этот момент я хотела, чтобы этот мужчина сорвал с меня одежду и взял всё в свои руки. Хотела, чтобы он потребовал, чтобы я подчинилась. Хотела забыть обо всём, кроме его голоса,

его вкуса, его прикосновений. Я могла бы провести целую жизнь, утопая в нём.

И эта мысль ударила меня, как ливень по пересохшей земле.

Целая жизнь не входила в мой план.

Я оттолкнула его руки, выбралась из его хватки и отступила.

Его глаза были полуприкрыты, дыхание сбито, губы покраснели и блестели. Локон упал на лоб, и мне захотелось откинуть его назад. Он вцепился в край столешницы, напрягая предплечья, будто пытался удержаться на ногах. Или удержаться от того, чтобы снова не схватить меня.

И в этот момент, стоя напротив него, всё ещё одетая, но напряжённая в каждом нерве так же, как он во всех своих мышцах, я поняла: Райдер Хатли — самый чертовски сексуальный мужчина, которого я когда-либо встречала.

Движение позади меня разорвало наш взгляд. Его глаза сместились в сторону, и я резко обернулась — в дверном проёме стояла Адди. Она уже успела одеться в новые вещи, на ногах у неё были свеженькие кроссовки, а к груди она прижимала своего ягуара. В другой руке держала рюкзак.

Райдер шагнул к ней, и жар от нашего поцелуя сменился выражением нежности, с которой он смотрел вниз на девочку. И вдруг я захотела, чтобы он смотрел так и на меня. Захотела этой мягкости для себя. С внезапным осознанием поняла, что ревную к семилетней, травмированной девочке, и это было просто до смешного нелепо.

Он прокашлялся и спросил:

— Доброе утро, Адди. Ты хорошо спала?

Она пожала плечами и поставила рюкзак на пол у края стойки. Я проверяла её ночью. А он? Когда я заглядывала, она лежала в кровати, прячась под одеялом, но, по крайней мере, оставалась там. Не пряталась. Всего за несколько дней он сумел дать ей ощущение безопасности.

— Я сделал завтрак — буррито. Ты любишь сальсу? — спросил он.

Адди кивнула, и он указал на стойку, где стояли три разных вида сальсы, от мягкой до очень острой.

— Это не та, что готовит моя мама, но довольно неплохая.

Она выбрала среднюю, и он пригласил её подойти, чтобы помочь завернуть буррито. Он налил ей сок, заботливо наклонившись ближе. Я взяла свою тарелку и чашку с кофе, уселась с другой стороны Адди, используя её как буфер между нами, чтобы моё тело случайно не загорелось от воспоминаний о поцелуе.

Мы ели молча, но напряжение витало в воздухе, и мне не нравилось, что это может отразиться на девочке. Только вот я не знала, как его развеять.

Райдер отодвинул тарелку и посмотрел на неё.

— У меня много работы на ранчо. Сегодня надо многое успеть. Ты ещё не видела котят, так что, возможно, захочешь поехать со мной?

— Хорошо, — её голос был тихим, почти шёпотом, но

он показался мне громким, потому что она говорила так редко. Обычно, если соглашалась, то просто кивала. А тут — целое слово. Это было большим шагом.

Когда наши взгляды встретились, я увидела, что он чувствует то же самое. Его челюсть слегка напряглась, прежде чем он добавил:

— Но сначала Джиа нужна твоя помощь. Нужно нарисовать изображение того мужчины из отеля. Ты сможешь помочь?

Она опустила буррито, посмотрела на руки, затем перевела взгляд с него на меня и снова вниз. Сделала вдох, а затем медленно кивнула.

Мне хотелось бы не просить её об этом. Хотелось бы не заставлять её снова переживать эти моменты. Хотелось бы разгадать всё без её участия.

— Я схожу за ноутбуком, — сказала я, вскочив со стула и уйдя в спальню.

Когда я вернулась, Райдер уже мыл посуду. Я снова села рядом с Адди, открыла ноутбук и запустила нужную программу. Мы начали с базового мужского лица — короткие каштановые волосы, карие глаза. Затем я спрашивала, были ли волосы темнее или светлее, длиннее или короче, прямые или вьющиеся. Дальше перешли к форме лица, изменили его со скульптурного квадрата на более вытянутый овал. Уточнили форму глаз, носа, бровей. Шаг за шагом приближались к тому, кого она видела.

Возможно, потому что программа напоминала игру, Адди воспринимала процесс спокойно. Она крепко прижимала Балама к груди, болтала ногами, носками тихонько постукивая по стойке. Но не испугалась. Не заплакала.

Когда я сделала всё возможное, нажала кнопку, превращающую изображение в трёхмерную модель, и повернула экран к ней.

Она дёрнулась назад, и только быстрая реакция Райдера не дала ей упасть со стула. Она развернулась, уткнулась лицом в его плечо, а он тут же поднял её на руки, прижимая к себе.

Мои лёгкие забыли, как дышать, глядя на эту картину.

Я заставила себя вдохнуть и перевела взгляд на экран, сохранив изображение. Проглотила ком в горле и сказала:

— Хорошо. Я отправлю это команде. Посмотрим, сможем ли выяснить, кто он. Ты проделала потрясающую работу, Адди. Я знаю, что говорила это уже вчера, но ты действительно самая смелая девочка, которую я когда-либо встречала.

Её глаза выглянули из-за плеча Райдера.

— Тебе не нужно больше говорить о нём сегодня. Но чем больше ты расскажешь, тем больше у нас шансов его найти.

— Мама спорила7 — тихо сказала она.

— Они спорили?

— Она сказала, что он не должен быть там. Что ему надо уйти.

Адди глубоко вздохнула и продолжила:

— Он её поцеловал. Мама разозлилась. Ударила его.

— Молодец, — сказала я, не осмеливаясь взглянуть на Райдера.

— У него был нож. Мама упала.

Слёзы наполнили её глаза, а потом медленно покатились по щекам. Она всхлипнула, её маленькое тело задрожало. Райдер крепче прижал её к себе, целуя в макушку, шепча что-то утешающее. Давая обещания защитить её, которые я отчаянно надеялась, что мы сможем сдержать.