Последние ратники. Бросок волка
Шрифт:
— Вы что же, лично схрон этот закапывали? Втроём? Поди холопишки разболтали кому.
— Никто, кроме нас троих, не знал, что там внутри. Что им было болтать-то?
— И что же там такое было?
— А вот он пусть скажет, — кивнул Хром на Якова. Когда все взоры обратились к нему, «ответственный аналитик» ссутулился ещё больше. И сказал то, чего Никодим услышать никак не ожидал:
— Газ.
— Что? — сморщил брюкву, которую он называл своей рожей, Молчан. — Газ? Это ещё как понимать? Какой ещё нахрен «газ»?
— Не знаю, — судя по тому, что смотрел
— И как же вам удалось выжить? — недоверчиво прищурился Никодим.
— Благодаря ему, — кивнул Яшка на Хрома.
— А точнее благодаря этому, — однорукий подошёл к пленнику и кинул ему на колени не особенно аккуратно свёрнутую полосу ткани. Несло от неё кисло и отнюдь не апельсинами. — Эластичный бинт. Обработанный специальным химическим раствором, который при вдохе этот газ, видимо, не пропускает. Нашёл его, когда пробрался в разворованный схрон. Видно, те, кто делал тайник, оставили на всякий случай. А те, кто растаскивал, не знали, что это, и не обратили внимания. Но так или иначе, лаборатории у меня под рукой нет, поэтому точнее ничего сказать не могу. Может, кстати, у вас где таковая имеется? Руководитель экспедиции по идее должен быть проинструктирован о подобных вещах. Ваш аналитик, например, ничего не знает.
Никодим пялился на однорукого во все глаза. И не совсем понятно было, что его смущает в этом человеке больше: то, что он знает целую прорву слов и терминов, которых знать просто по определению не может, или то, что было ещё хуже и непонятнее — похоже, он был в курсе значения всех этих словосочетаний.
По всему выходило, что их тайная миссия на поверку оказалась не такой уж и тайной, как он мнил?
Как мнили все, кто их сюда забросил.
— Теперь-то ты готов говорить? — князь стоял, скрестив руки на груди, и глядел на Никодима.
— Я так погляжу, вы тут и без меня во всём разбираетесь. Что я такого могу сказать?
— Например, какого лешего вы забыли в моём княжестве? Чем тут занимались? Терпел я вашу воронью стаю под своей крышей только потому, что матушка очень уж просила. Думаете, я глух, и не ведаю, что вслед за собой да своей свитой княгиня восхотела обратить в новую веру и моего сына? Знаю. Но до сих пор смотрел на делишки ваши сквозь пальцы: всё равно после обряда опоясывания заберу сына к себе и выбью всю эту дурь. Ждать не долго осталось. Но в свете последних справ глянуть на вас мне пришлось по-другому.
— Чем мы занимались? — хмыкнул Никодим. — Я — пил. Вон, у этого вашего осведомителя спросите. Он подтвердит. С удовольствием даже, я думаю. Он, гляжу, вообще на контакт с охотой идёт.
— А что мне оставалось делать?! — вдруг взвизгнул Яшка-монашка. — Единственный мой здесь союзник кинул меня на ножи и скрылся. Это ещё мне повезло, что я оказался в одной яме со… знающим ситуацию человеком.
— Вот тот-то и оно, — Никодим спокойно
Князь хмуро хмыкнул, заложив руки за спину.
— Добро. Если ты не хочешь говорить сам, так и быть, начну за тебя. У вас ведь весь сыр-бор начался с чего? Вы узнали, что пропал ваш человек. Приглядывающий здесь за всем от вашего имени. Я даже скажу тебе, как его звали. Храбр. Справный воин. Сотник моей личной охороны. И лучший лазутчик. Вы же его искать прибыли?
— Тоже мне, сдёрнули покров с тайны. Это и вон тот ваш доносчик сутулый знал.
— Конечно. Ты ж ему сам рассказал. Правда, не называя имени. Скажи, ты знал этого человека? Храбра. Как его звали на самом деле?
— Не знаю. Мы не спрашиваем настоящих имён друг друга, — Никодим невесело хмыкнул. — В чём, кстати, с вами похожи.
— Да Род с ним, с его настоящим именем. Не в нём дело. Я ж вижу, что ты его знал. И хочешь найти. Мало того — должен. Или хотя бы узнать, что с ним сталось. Ну, так в этом наши цели совпадают. Почему бы не помочь друг другу?
— Инструкция этого не предусматривает, — ехидно фыркнул пленник.
— А что она предусматривает? Пить целыми днями? И пропивать своих людей? Сначала — Храбра. Потом — вон, его, — кивнул Светлый на Якова. — Благо, мои люди парубка вытащили.
— Ну, не только они…
— Это я тоже ведаю. О том, что именно ты подсказал, куда отряду следовать. Иными словами, неотступно всё это время следовал за татями. Бросил им своего малого, как кость псам, а сам следил и вынюхивал. В сторонке. Мне нужно знать, какое у тебя было дело с боярином Клином Ратиборычем. В чём его долг перед тобой?
— Отвёл как-то его отряд от богатого новгородского каравана. Те пёрли из варяг по воде почти без прикрытия. Узнал, что нарочно эти ладьи купчины отправили — перебить ушкуйничью ватагу, которая их донимала сверх всякой меры. И вместо товаров кнорры те оружными людьми забиты были.
— Причём тут мой брат, гнида гнилая?! — взревел Молчан Ратиборыч, цапая себя по привычке за левое бедро, где обычно торчал черен меча.
— Нам-то в глаза не плюй, Молчан, — поморщился Святослав. — Всем то ведомо, что ежели что у тебя умыкнули по водному пути к грекам, нужно было обращаться к твоему брату. Водил он какие-то связи с ушкуйниками. Теперь, ясно, стало быть, какие именно. Выходит, эта же ватага и рекомый тайник растащила.
— То вы ушкуйников спрашивайте, — пропыхтел, раздувая ноздри, боярин. — Куда их, тех, что не порубили, дели?
— Поспрашивают, не сомневайся, — бесцветно зыркнул на него Хром. — Перстень их в Белоозеро отправил. Там наместник разберётся. А мы пока что можем понять из того, что случилось? Ватагой, которая вскрыла схрон с каким-то смертоносным газом, командовал некий Сыч. На него же, как на человека Клина Ратиборыча, вышли наши дорогие гости-черноризцы. Судя по всему, он узнал вещицу пропавшего сотника Храбра, которую ему предъявил Никодим. Что ж выходит? Уж не связаны ли меж собой два эти события?