Повесть и житие Данилы Терентьевича Зайцева
Шрифт:
– Да.
– А вы откуду?
– Из тайги.
– Но вы староверы?
– Да.
– А почему не похожи на здешных?
– Как так не похожи?
– Но вот видишь, у вас рубашка вышита, поясок, а вот у жене сарафан с пояском, а на голове подвязано по-разному.
– Да мы с Уругвая.
– А где ето?
– Как где, рази не слыхали? Бразилия, Аргентина, ну и Уругвай.
– А, вон как. А сколь вам гусят?
– Да хотя бы сорок.
– А когда вам надо?
– Да хоть чичас.
– Нет, не выйдет,
– Но у нас баржа отходит в среду утром.
– Так, дай подумать.
– А можно посмотреть, что же порода гусей?
– Вы знаете, ето нельзя, но гуси хороши и крупны, я уже много лет доржу и стараюсь доржать племенных. Ну, пошли покажу, я вас сполюбил.
– А почему именно?
– За то что не ругаетесь, и за ето к понедельнику будут вам гусяты. Я у других откажу и вам отдам, а оне подождут.
– Ну, большоя спасибо. Но гуси у вас отличны.
– Да я же вам говорил.
– А где можно купить бычкя на племя?
– У нас есть, но не знаю, будем продавать, нет.
– А можно посмотреть?
– Да, пойдём.
– Да, бычок отличной и смирёной, я вижу, что он уже работает. А сколь за него?
– Ежлив дадите пятнадцать тысяч рублей – продам.
– Ну что, давай. – Мне стало чудно: у нас племенныя бычки втридороги, а здесь дешевле корове. – А гусят почём?
– Вам по сто рублей отдам.
– А почему так?
– Я порядошных людей люблю.
– Ну, большоя вам спасибо.
– Ну, жду вас в понедельник утром.
– А поросяты знаете, где есть продажны?
– Да, – он указал таксисту где, и мы отправились.
Приезжаем, уже поздно, темняет, выходит женчина пьяна:
– Что нужно?
– Вы поросят продаёте?
– Да. А на х… вам оне нужны? – Я засмеялся, Марфе неудобно, Георгию также. – Чичас я мужу скажу, пускай он с вами еб….
Я захохотал, она:
– Извините, я пьяна. Ей, Сашка! Староверы пришли, ты еб… с ними. – Хлоп дверью и ушла.
Марфа не вытерпела:
– Но жихмарка [410] , больше никак.
Георгий улыбается, я пушше захохотал и запел:
– Эх, матушка Россия, много, много горя приняла…
Смотрим, выходит муж:
– Извините, управляюсь [411] . Вам что, поросят нужно?
– Да, а по сколь?
– Да по тысяче двести рублей.
– А что, маленьки?
– Сорокадневны.
– Ну, покажи. – Он показал. – Да, маловаты. Ну, давай четыре матки. – Он выбрал получше, и мы их забрали.
410
Опустившаяся, распутная женщина.
411
Занимаюсь хозяйством.
Вечером
– Завтра суббота, вы оставайтесь и сделайте садки для поросят и кур, гусятам, цыплятам, а мы с Марфой поедем на рынок, а вечером поедем в деревню все вместе.
В Средняй Шуше там семей двенадцать староверов, и Коля с Ларисой оттуда, там и Грипка Зыкова, и Фёдор Берестов отдал дочь Наташку, тесть тоже заезжал, когда ездил в Сибирь.
Звонок.
– Алло, хто ето?
– Ето вы Данила Терентьевич Зайцав?
– Да, а вы хто?
– Я Шура, Харитинина дочь, дядя Терентьева сестра.
– О, сестра, откуду звонишь?
– Из Ужуру.
– Как бы нам с вами стретиться?
– А вы приезжайте.
– Да не получается, набрали всего, и надо грузить баржу. А вы можете приехать?
– Да надо подумать.
– А что думать? Взяли да и приехали.
– Чичас мы решим.
– Ну вот, молодсы, давно бы так.
Через час звонит:
– Да, мы собрались, завтра к вечеру будем у вас, дай точный адрес.
Я дал адрес. Ну вот, слава Богу, наконес-то встретимся.
– Ну, Георгий, Софоний, придётся вам поехать однем, тут всего сорок пять километров до Средней Шуши.
– А как мы их найдём?
– На самой последней остановке слезете и позвоните Матрёне, она вас стретит.
6
Утром рано мы с Марфой отправились в Абакан, позвонили Феде, он нас стретил, и поехали на рынок.
Да, куры племенныя красивы, и цыпляты уже сорокадневны. Мы купили три куры, одного петуха, десять цыплят и простых кур-несушек двадцать по триста рублей. Смотрим, индюшаты.
– По сколь?
– По сто пятьдесят.
Их было тринадцать штук, мы их все забрали. Так, поехали к оптовикам, там набрали на год продукту себе и птице, поросятам и скоту. Квитанции отдали Абрикосову и поехали в Шушенское. Я звоню:
– Вы где, Шура?
– Мы через три часа будем у вас.
– Ну хорошо, ждём.
Мы заехали в «Гипер», набрали разных закусок, и домой.
– Ну, Марфа, давай готовить, а ты, Федя, за компанию, милости просим.
– Да вы что, ваши гости, я буду мешать.
– Нет, дружок, не останешься – не возмём на рыбалку.
– А знаешь, чем припугнуть!
– А как ты хотел? А ты помнишь, как я к вам заехал с горям и как вы меня приняли?
– Данила, но свои же!
– Вот и именно что свои. И чичас что, чужой, что ли?
– Да, ты прав, брат.
– Ну вот, хто-то должен выпить с гостями, а я не пью.
– Но, Данила, хоть маленькя, с гостями?
– Нет, Федя, я знаю своё здоровья.
– Да, жалко.
Ну вот подъехала «Жигули», вылазют три мужика и одна женчина, мужики старше меня, а женчина в мои года.