Повесть и житие Данилы Терентьевича Зайцева
Шрифт:
Утром рано отправились все на большим катере на Джонку, но не торопились. Гости угодили москвичи, богатыя бизнесмены, оне на нас всё поглядывали, но я был на палубе угрюм, меня ничего не веселило. Неонилу проводили в каюту, она ехала с дочерью и с сыном Кононом, чтобы ей было веселея.
Как-то я прошёл нимо кухни, гости играли в карты, пригласили меня присесть, я присял. Пошли вопросы, хто мы и откуду, я кратко рассказал, двоя заинтресовались. Дале-боле, разговор углублялся, мы разговаривали
– А како у вас образования?
– Я безграмотный.
– Как так? Не может быть.
– Но четыре класса школы – рази ето образование?
– Да конечно нет.
– Ну и вот, посудите сами.
– Но как так, вы отвечаете на все вопросы так лёгко, и у вас взгляд на жизнь очень обширный.
Я улыбнулся и сказал:
– У каждого человека свой интерес и дар от Бога.
– Да, вы правы. А можно к вам заехать в гости?
– Да почему нет, мы всегда будем рады порядошными гостями.
– Ну, тогда на следующа лето заедем.
– Хорошо, будем рады.
Смотрю, идёт Абрикосов, я замолчал и вышел. Вижу, остаётся плыть с часу, у них идёт разговор, и часто смотрют на меня, я ушёл с глаз. Ну вот подплыли, все слезли, гостей взял автобусик, я с ними распростился, и мы с Абрикосовым отправились в Шушенское.
– Владимир Фёдорович, что именно случилось с ГЭСом?
– Данила, ничто не понятно. Как раз была смена, разом сорвалися ставни, и всех потопило, толькя одна спаслась, а шестьдесят девять утонуло. Чичас будут сбавлять воду на пятнадцать метров, чтобы справить. А газеты пишут всяку чушь, но нигде правды нет.
– Да, на ето оне способны. У меня тоже просют интервью, как устроились в тайге, но я не допускаю.
– Правильно и делаешь.
– А я уже понял: что им выгодно, то и пишут. Лидия Ивановна правильно и говорила: «Не допускай до себя газетшиков».
– Да, ето правильно.
Я вспомнил: все визитки моих контактов остались дома. Доехали до гостиницы.
– Но, Данила, счастливой пути, и вдруг что – звони, а я завтра же договорюсь и тебе позвоню.
– Ну, за всё спаси Господи, Владимир Фёдорович, будем на связи.
Я звоню Полине и говорю:
– Привёз вам вашу дочь Неонилу.
– Мы чичас подъедем.
Оне подъехали, были очень рады, что Неонила поправилась. Я попросил ради Христа завтре всем заехать в ЗАГС в девять часов утра.
В восемь часов утра я зашёл в офис к Рассолову, секретарша Галя сказала:
– Он толькя через два дня будет, но вы доложны явиться в УФМС. Подожди, чичас позвоню. – Позвонила и говорит: – Вас ждут в двенадцать часов.
– Хорошо, Галя. Где все наши паспорта?
– Да,
Я проверил:
– Да, всё в порядках. Ну, спасибо, Галя.
В девять часов заехали за мной, поехали в ЗАГС, оформили свидетельство рождение – ну, слава Богу. Но через час звонит Полина:
– Данила, у Неониле забрали свидетельство рождение.
– Как так, что же безобразие!
– Да вот просют перевод паспорта Неонилина.
Ну не идивоты же! Я звоню Абрикосову и всё докладываю.
– А почему сразу не привезли?
– Но зачем ето, тут толькя данны родителяв нужны, и всё.
– Ну хорошо, мы привезём.
– Ну и законы у вас!
Звоню Полине, докладываю, она у меня спрашивает:
– Данила, ты когда в Красноярск?
– Да вот дождусь Рассолова и отправляюсь.
– А завтре воскресенье, что будешь делать?
– Да ничего.
– А пожелаешь с нами поехать в храм? Завтре будут ставить крест в одной деревне, где коммунисты взорвали храм.
– Да, интересно посмотреть.
– Ну, мы за тобой заедем.
– Хорошо, жду.
10
Вернусь маленькя назадь. Когда Федя Скачкёв был у нас в гостях, он предлагал, чтобы мы перешли к ним, но я ему объяснил:
– Федя, ежлив у вас было бы крепше, чем у нас, то ишо можно было бы посудить, но сам видишь, у вас большая слабость, и бриты приходят молиться, и крестются одним крестом, и кушают вместе – да много чего я уже насмотрелся. Ето получается – бросить всю свою воздоржность и принять всю слабость.
– Но Данила, дружок, сам видишь: у вас нет священства.
– Федя, сколь я вижу, всё пестрит. Чичас пришло время – спасай да спаси свою душу, а храмы нас не спасут.
Он чётко понял и боле не задавал вопросы.
А Андриян перед самым моим отъездом попросил, чтобы я его благословил Богородичной иконой. Я ему стал наказывать:
– Андриян, ето не шутки. Благословить иконой и одеть её – надо быть во всем воздоржным и правила нести.
– Да, я знаю, и хочу взять на себя ету обязанность.
– Ну смотри.
Я его благословил и вскоре уехал. Думаю, дай бы Бог ему хорошо доржаться и все заповеди сохранять.
Мы приехали в храм. Народу было полно, службу отвели, Федя увидал, сразу подошёл:
– Ну, как здоровья, дружок?
– Да вот помаленькю.
– Как Марфа, детки, Андриян с семьёй, Георгий с семьёй?
– Да слава Богу.
– Ну, молодес, что приехал. Чичас поедем ставить крест в Курагинский район.
– Да, знаю, поетому и приехал, меня пригласили Валера с Полиной.