Повторение пройденного
Шрифт:
На Бадаевских складах в Ленинграде в результате пожара после вражеской бомбардировке сгорело три тысячи тонн муки и два с половиной миллиона килограмм сахара. Но если по хлебу это всего три нормы выдачи на жителя и бойца, то по сахару на два месяца, что более чем ощутимо. После бомбардировки люди разбирали завалы в поисках оплавленного с землею сахара — многим та «сладкая земля», которую успели собрать на месте пожарища, в страшную блокадную зиму спасла жизнь…
Глава 42
— Из штаба фронта только что позвонили и передали следующее — на всем протяжении Красногвардейского укрепрайона никаких признаков
С одной стороны доклад начальника штаба 54-й армии можно оценить положительно — стало ясно, что сегодня штурма Ленинграда не будет. Видимо, выдвинутые к передовой для внезапного наступления вражеские войска были накрыты настолько плотным огнем, а на километр участков огневых налетов приходилось примерно по тридцать крупнокалиберных стволов, от 100 мм и больше, и еще примерно столько трехдюймовых орудий и 82 мм батальонных минометов. А это много, даже чересчур много по нынешним временам, морские пушки нечета сухопутным орудиям, долбили военморы всем, что имелось на вооружении Балтийского флота, включая в общий перечень даже четыре 203 мм ствола купленного в Германии, но недостроенного тяжелого крейсера «Лютцов». И досталось не только изготовившимся к наступлению дивизиям 4-й танковой группы, сейчас фактически состоящую всего из одного корпуса в составе из двух танковых, моторизованной и пехотной дивизии, но и по наступавшей на Красный Бор и Никольское германской инфантерии. И скоро начнется еще «веселье», с подходом крейсера «Максим Горький», главный калибр которого мог от реки доставать до Тосно, а 180 мм снаряды тянули на достаточно увесистые пять с половиной пудов. Кораблю поставлена задача обстреливать исключительно дороги, по которым в настоящий момент продвигались длинные колонны танков и автомашин. Туда, под прикрытием яростно сражавшихся пограничников, были отправлены моряки с радиостанциями для корректировки — опыт Ладожской флотилии дал положительный результат при штурме Мги, и оказался востребован. Теперь от кораблей, а в любой момент на помощь мог подойти и «Киров», зависело многое — все идущие на восток дороги могли быть обстреляны, ведь каждый крейсер нес по девять орудий главного калибра в трех башнях. Правда, существовала опасность, что бомбардировщики люфтваффе могли нанести по ним удар в любую минуту, но риск того стоил.
— Полки дивизия полковника Донскова отразили по две-три атаки с самого утра. Особенно отличился 7-й пограничный полк, подбивший полдесятка танков. Немцы наседают второй день, пытаются пройти по заболоченной местности и обхватить фланги, но пока безуспешно. Час тому назад по ним открыл огонь, прибывший на позиции утром 2-й дивизион 881-го корпусного артиллерийского полка. Два других дивизиона сегодня к вечеру, возможно к ночи, будут полностью готовы к бою в полосе обороны 310-й и 286-й дивизий. Корректировщики уже выдвинуты на передовые позиции, пристрелка будет произведена под утро. Надеюсь, что пограничники до этого времени все же продержатся, местность для обороны подходящая.
— Они уже измотаны, десять суток в бою — людям нужен короткий отдых, баня, постираться, а то завшивеют. В болотах длительное нахождение недопустимо — потеряем от болезней больше, чем в бою. Так что завтра полки начнем выводить, им на смену выдвинем по батальону или усиленной роте от каждого полка стрелковых дивизий. А вот с горно-стрелковой бригадой пока погодим — она держит железную дорогу у Малуксы, а в Погостье уже немцы сводной пехотной бригады. Бои там идут ожесточенные, врага необходимо отбросить, принудить к отступлению, и как можно быстрее занять железнодорожный перегон на всем его протяжении от Мги до Кириши. Иначе будет поздно — как только противник перебросит подкрепления, его с позиций уже нельзя будет сбить. Что у генерала Клыкова?
— Я говорил со штабом армии по телеграфу. Завтра начнется наступление на Кириши — 292-й дивизии поставлена задача сбить с плацдарма германский пехотный полк, и переправившись через реку, занять станцию Ирса. Переправу обеспечивает 159-й понтонно мостовой батальон. А 285-я дивизия полностью сосредоточена, и начнет наступление от Посадникова Острова до Волховской пристани, действуя полками по трем отдельным направлением, с задачей взять весь участок железной дороги — там держит оборону один усиленный германский батальон с артиллерией. Но возможно, от бригады подойдет еще один батальон, но не больше, у противника их всего четыре. Наступление поддерживает 883-й корпусной артполк.
В голосе начальника штаба генерала Сухомлина явственно проскочила досада — 285-ю дивизию с артполком выдернули из состава 54-й армии, а взамен ничего не дали, а на эту дивизию возлагались определенные расчеты. Отобрали и 314-ю дивизию, отправив ее в
— Я тебе пока вот что скажу, Александр Васильевич. Мы трогать не будем 311-ю стрелковую дивизию и 21-ю танковую бригаду, пусть пополняются и в порядок себя приводят — я неделю им дал, еще три дня осталось. Как раз на Войбокало подойдут эшелоны 294-й стрелковой и 27-й кавалерийской дивизий — у нас под рукою будет сильная резервная группа, усиленная 882-м корпусным артполком. Не понимаю, однако нутром чую, что без такого резерва нам никак не обойтись. Не дело бросать «сырые» дивизии сразу в бой, им нужно хоть какое-то время на «привыкание». Вражеский 39-й корпус мы пока должны сдержать собственными силами, хотя трудно будет. Четыре дивизии это сила неимоверная, из них две танковых.
Кулик вздохнул — он вернулся из Ленинграда совершенно «разбитым» после тяжелого разговора со Ждановым. На Войбокаловскую группу он предложил поставить генерал-лейтенанта Пядышева, который возводил Лужский рубеж в жаркие июльские дни, когда 4-я танковая группа прорвалась через линию Псковско-Островского укрепрайона на старой границе. За отказ перейти в наступление был снят с должности по настоянию маршала Ворошилова, которого поддержал Жданов. И мало того — генерала арестовали, и сейчас «шьют» на него дело, обвинения подобрали убойные, в основе показания уже расстрелянных в тридцать восьмом году военных, от Якира до Уборевича, и многих других, рангом ниже. И хотя Жданов согласился, что немного «погорячился», тем не менее, дал слово, что переговорит со Сталиным по прямому проводу. А также постарается убедить маршала Ворошилова «смягчить» свою позицию. Толковый генерал, жаль будет, если Константина Павловича, о котором до сих пор хорошо отзываются, но с опаской (понимают, чем рискованно такое) просто угробят в лагере.
— К нам перебрасывают два корпусных артполка, на подходе 142-я дивизия — завтра прибудет первый полк. За два-три дня перебросят еще 237-ю дивизию, и половину танковых полков КВ, имеющихся на фронте. Но то будет через время, пока же стоит только рассчитывать на собственные силы, а их у нас немного. Но будем сражаться — к железной дороге пропускать никак немцев нельзя, замучаемся потом….
Гаубицы М-10 были приняты на вооружение РККА в 1938 году и до начала войны их изготовили свыше одной тысячи. На ее основе делали укороченные версии М-10Т, предназначенные для танка КВ-2. Вот только судьба у нее не заладилась с началом войны — стрелковые корпуса были упразднены, производство вышло дорогостоящим, и пушку сняли в сентябре за «отсутствием надобности». В 54-й армии ими были вооружены три полка, в три дивизиона каждый — примерно десятая часть имевшихся до войны в войсках этих гаубиц, ни в чем не уступавшим германским образцам…
Глава 43
— Господа, у большевиков появился умелый командующий, который понимает значение артиллерии в современных сражениях. Это маршал Кулик, недавно прибывший в Ленинград на помощь маршалу Ворошилову. Тот раньше единолично командовал всеми русскими войсками на петербургском направлении. Теперь у них там два командующих, что с одной стороны удивительно, но с другой настораживает.
Командующий 4-й танковой группой генерал-полковник Эрих Гепнер устало вздохнул — с утра он пребывал в нервозном состоянии, когда на позиции изготовившегося к наступлению 41-го моторизованного корпуса обрушился шквал снарядов, от разрывов двенадцатидюймовых снарядов дрожала под ногами земля — русские не жалели стали и взрывчатки. Потери оказались невелики, но через час последовал еще один артналет, и стало ясно, что возможности перейти в наступление большевики просто не дадут. Их артиллерия ловко перемещала огонь по отдельным участкам фронта, причем именно там находились изготовившиеся к наступлению войска 18-й армии и 4-й танковой группы. А это свидетельствовало о хорошо поставленной разведке — противнику удалось не только вскрыть приготовления к наступлению, но и правильно установить выдвижение ударных группировок 4-й танковой группы. А после того как под Ропшей и Гатчиной были растрепаны попытавшиеся атаковать по предусмотренному планом времени, две пехотные дивизии уже всем генералам стало ясно, что наступление приведет к значительным потерям. Причем, все, что удастся сделать при таком превосходстве большевиков в артиллерии, будут лишь небольшие вклинения, а отнюдь не прорывы. Дальнейший штурм города, в котором засядет полумиллионная группировка советских войск, станет тягостным и малопривлекательным занятием, чреватым большими потерями при полном отсутствии видимых успехов.